Онлайн книга «Media Sapiens. Повесть о третьем сроке»
|
ЗАСУНЬ В ЖОПУ СОВЕСТЬ. ЭТО РЕАЛЬНОСТЬ! – Вот, Вадик, читай на стене – глас народа, между прочим. А ты говоришь совесть. Это медиа, коллега. Мы занимаемся реальными вещами. Здесь задачи посложнее организации банкетов и вечеринок. Понимаешь? – Это точно, – откликается Вадим, разглядывая стену. Весь оставшийся путь мы ехали молча. Приехав на работу, мы идём в мой кабинет, я прошу две чашки кофе и коньяку, мы разваливаемся в креслах и несколько минут болтаем о всякой чепухе. Телках, новых фильмах, зарплатах в конкурентных организациях, летнем отдыхе и шмотках. Когда речь заходит о том, что будет, если Путин всё-таки останется на третий срок, Вадим осекается и спрашивает меня: – Так что мы с Зайцевым-то будем дальше делать? – С прапором? Дальше все просто. Начинаем готовить СМИ. – Как именно? – Скажи, Вадик, а ты «тёмники» когда-нибудь писал? – Я? Нет. Мне пару раз Вербицкий показывал, и один раз Генке нашему слили «тёмник» из Администрации. Ну, помнишь? Который он в Интернет, в «Лайв-Джорнал» выкладывал? – Это был фуфловый «тёмник». Генка его, скорее всего, сам и сварганил. – Ну, не знаю. За что купил, за то продаю. – А ты знаешь, за сколько он его купил? – В смысле? – Вадим несколько напрягается. – Шучу, шучу. В общем, буду тебя учить, как надо готовить информационную среду. Бери бумагу, записывай. Начать стоит c… Сегодняшним утром, перед встречей с Зайцевым, я предусмотрительно дёрнул из своего тайника в подъезде черновик «тёмника», который мы писали вместе с парой копирайтеров несколько лет назад, в ФЭПе. Поскольку черновик был недописанный, то относительно начала «тёмника» у меня вопросов не было. А вот относительно конца… Впрочем, интуиция и талант всегда победят инструкцию и бездарность. Тем более, что тренироваться нам предстояло вдвоём. А две головы медийщиков – это практически четверть Останкинской Башни. – Начать стоит, собственно говоря, с самого события. «Произошло то-то». Затем даётся справка по теме, где приводится хроника аналогичных событий, сведения о жертвах. Делается промежуточный вывод. Записал? – Угу, – кивает Вадим, не отрываясь от бумаги. – Так. После этого ставятся задачи проекта. «Цели медийного реагирования». Это основа документа. Здесь нужно указать, как должно быть использовано данное событие, для возбуждения реакции аудитории на процессы, прямо или косвенно связанные с событием, указать виновных и сделать ещё пару выводов. Причём процессы, упоминаемые в связи с событием, могут быть хоть за уши притянуты и поражать обывателя неожиданной простотой выводов. – Это как? – морщит лоб Вадим. – Условно говоря, я хочу, чтобы уволили главную бухгалтершу колхоза. Что мне для этого нужно сделать? – Кого? – ржёт Вадим. – Главбуха колхоза? Ну, для этого тебе нужно, как минимум, в бухучете разбираться, чтобы отловить косяки бухгалтера. – Глупость какая. Для этого нужно событие. Допустим, я спиздил корову вчера, а механика Пупкина сегодня видели на рынке, торгующим какими-то железками. Вадим прикрывает лицо рукой и тоненько хихикает: – Спиздил корову. Механик, хи, хи, хи. Какая связь-то? – А вот какая. Я в деревне разогреваю молву, что торговал он не только железками, но и мясом. И это есть форменное безобразие! Он уже и так полколхоза унёс, так то – железки. А теперь он и до скотины добрался. А покрывает его в этом главбухша, к которой он (а люди видели!) ходит по субботам типа на чай. А сам с ней водку пьёт и сами понимате, что делает. И поэтому у нас, граждане, в колхозе беда. Один ворует, а другая – любовница его, покрывает. В бумагах у ней бардак, деньги из-за этого народу не плотят. А теперь ещё и скотину нашу воруют безнаказанно. Врубаешься? Вадим, как зачарованный, смотрит на меня: – Антон, а ты… ты и в колхозных делах сечёшь? Когда ты успел-то. Я поражён просто… – Да не был я ни в каких колхозах. В юности только. «На картошке». Главное тут – понимание сути крестьянина. Главное – упомянуть основные слова-раздражители: «механик вор», «люди видели», «водка», «любовница-бухгалтерша», «деньги не плотит людям». Вывод – все воры! Вадим чертит на бумаге какие-то квадратики, проводит от одного к другому стрелочки, что-то надписывает над ними, потом останавливается и спрашивает: – А если, фигурально выражаясь, несмотря на народный гнев, бухгалтершу не уволят, что тогда? – А ничего, – я на секунду задумываюсь, стараясь понять, что же будет, если эту гипотетическую бухгалтершу не уволят. И тут ответ приходит сам собой. – А ничего не будет. Нам-то какая разница, Вадик? Корову-то я уже спиздил… – Гениально… бля буду. – Спасибо. С целями разобрались. Далее идут… В общем, ты пиши пока эти пункты, а я тебе потом дальше расскажу. Я должен несколько звонков сделать. Только быстрее, нам ещё утвердить всё нужно. Вадим уходит, я остаюсь один и начинаю традиционный обзвон начальников департаментов. Получив информацию о текущем состоянии дел, я звоню режиссёру фильма о беспризорниках, предупреждая о своём визите на студию, затем допиваю кофе, собираюсь с мыслями и набираю номер редакции «Коммерсанта». Пробившись через нескольких секретарей, пару каких-то левых журналистов, с которыми меня по ошибке соединили, я, наконец, попадаю на Угольникова: – Здравствуйте, Константин, как поживаете? – бодрым голосом начинаю я. – А кто это? – довольно хмуро отвечает собеседник. – Хуй в пальто! Ты, старый, совсем зазнался, бывших сокурсников не узнаешь? Это Антоха Дроздиков! – А! Дрозд! – Сам ты Дрозд! Бля, знаешь же, что ненавижу эту кличку. – Ладно, ладно. Вырвалось. Как сам-то? – Да ништяк. Вот звоню тебя поздравить с новым постом. Уважаю, мужчина. – Спасибо, – самодовольно гудит Костя, – быстро ты узнал. – Я же твой коллега, мне по долгу службы надо в курсе быть. – Коллега. Чего-то я тебя не слышал года четыре, коллега. – Костя меняет тон на укоризненный. – Да понимаешь, повода не было, – я стараюсь быть предельно извиняющимся, – у самого дела шли не очень. А тут вижу – новость. Дай, думаю, сокурсника поздравлю. – Ты работу ищешь, что ли? – Да нет, с работой у меня все ОК. Просто так звоню. – Антох, не еби мозги, ты просто так никогда в жизни не наберёшь. – И ты… Костян, я честно, от души. Просто так. Вот пообедать тебе предложить хочу. Выпить. Столько не виделись. – От души, говоришь? Ну, ладно. Когда обедать-то хочешь? |