Онлайн книга «Богиня прайм-тайма»
|
– Господи, – вдруг сказала она в потолок и улыбнулась. – Я влюбилась в идиота. Ну почему?! Я столько лет ни в кого не влюблялась, а теперь влюбилась, и в идиота! Он молчал и рассматривал ее. Она была сказочно хороша, и ее знали миллионы, и она принадлежала – и не принадлежала! – ему, ибо он ценил личную свободу больше всего на свете, и еще он боялся оков, цепей, рабства – как будто книгу про революцию все время цитировал. …Или это был не он, который боялся и цитировал?!. – Я вернусь, – повторил Ники. – Первым же весенним днем я вернусь к тебе, и мы будем вместе строить запруду. Она изумленно посмотрела на него, стремительно села и обняла его голову. Он потерся заросшей щекой об атласную, а может, шелковую, а может, бархатную кожу. Текстильные сравнения никогда ему не давались. – Ты читал, да? – Что? – Ну, “Муми-тролля”, откуда про запруду? – А-а… – Он еще потерся, чувствуя ее тепло, и у него заломило виски. – Да, читал. Конечно. – Конечно! – повторила она с какой-то странной тоской, взяла его за щеки и заставила откинуть голову. Так много нужно сказать, и понятно было, что сказать ничего не удастся, и времени все меньше, и то, что только еще должно случиться с ними, все ближе и ближе, и она никогда не привыкнет к этому, даже после всего, что они пережили вместе! Я должна тебя отпустить, и отпущу, потому что ты должен быть спокоен и уверен, и за спиной у тебя первый раз в жизни все будет легко и надежно устроено, но, господи, если бы ты только знал, как это трудно! Я боюсь за тебя и, кажется, люблю тебя – именно так, как надо, как пишут в книжках и показывают в кино. Откуда ты взялся на мою голову?! И почему именно сейчас?! И почему так получилось, что у тебя странная трудная работа, очень похожая на мою собственную?! И почему так получилось, что ты читал про Муми-тролля – ведь про него, кажется, не читал никто, кроме меня?! – Я прошу тебя, – сказала она прямо в его глаза, – пожалуйста. Очень прошу. – Что?.. – Будь осторожен. Не лезь просто так на рожон. – Я никогда просто так не лезу на рожон. – Лезешь. Я же знаю. Вы все уверены, что если у вас камера, значит, вам ничего не страшно! Но она еще… никого не спасла. – Со мной ничего не будет. – Пообещай мне, – вдруг велела она. – Что пообещать? Он никогда никому и ничего не обещал. – Пообещай мне, что с тобой все будет в порядке. И он сказал: – Со мной все будет в порядке. Ты слетаешь на свою “восьмерку”, вернешься, и я… тоже вернусь. “Восьмеркой” называлась предстоящая встреча лидеров мировых держав в Париже. – И позвони мне, если сможешь. – Я буду звонить тебе каждый день. – Ники! – Правда. Или три раза в день. Или каждые полчаса. Ты с ума сойдешь от моих звонков. – Не сойду. Ты, главное, звони. – А ты смотри, не подцепи там никого… в Париже. – Кого? – Тони Блэра. Джека Строба. Кто у них там еще более или менее?.. – Ники! – И не швыряй нигде кошелек. Украдут, будешь торчать в Париже без денег до моего возвращения. – Ники. – И не сядь на очки. И под ноги смотри. И дорогу переходи только на зеленый. И обратный билет положи в сейф в отеле. – Ники. – И не забудь зарядник для телефона. – Ему вдруг сильно стиснуло горло, но он справился с собой. – И не гуляй одна по вечерам. И таблетки от аллергии сразу сунь в чемодан. Я люблю тебя. – И я люблю тебя. Он перевел дух. – В самом деле? – Ну да. Конечно. Говорить больше было невозможно и не о чем, и они стали целоваться, и целовались долго и отчаянно, и тискали друг друга, и хватали, и катались по кровати, и свалили на пол одеяло и еще что-то, сильно загрохотавшее по полу, и краем сознания Ники удивился, что это такое может быть. Времени совсем не оставалось, и он все помнил, что у него мало времени, а потом забыл. Он обо всем забывал в постели с ней – а раньше такого не было, и это тоже как-то отличало теперешнее от всего другого. Он все зачем-то выискивал отличия, и их было так много, что казалось, все это происходит не с ним. И как тогда, в первый раз, глядя в запрокинутое к нему очень красивое, не правдоподобно красивое лицо, он вдруг весь сжался. Она знаменитость и признанная красавица. Секс-символ этой страны. Недостижимая мечта любого мужчины. Кроме того, она еще “большой телевизионный босс”, умница, спортсменка, комсомолка и все на свете. А он?! Он кто?! “Пегий пес, бегущий краем моря” – и больше ничего. Совсем ничего? Нет, он всегда знал себе цену или убедил себя, что знает, но что он может значить в ее жизни?! И как долго сможет значить?! Невозможно было думать об этом в постели с ней, но он все-таки думал, потому что у него вдруг тяжко закружилась голова, и он так и не понял – от нее или от мыслей. В эту самую секунду, здесь и сейчас, она была с ним, и на несколько мгновений ему показалось, что этого достаточно. Должно быть достаточно! Все было нормально, пока они не стали прощаться. С Этой минуты все пошло наперекосяк. В просторном “холле”, так поразившем его воображение в первый приход, они стали друг против друга – Алина в холщовых домашних брючках и короткой черной майке и Ники в куртке и джинсах, с перчатками, зажатыми в кулаке. Перчаток он не любил. Пауза затягивалась. Пауз Ники тоже не любил. – Ну… я пошел? – Давай. Будь осторожен за рулем. Он кивнул, усмехнувшись. Ничего на этот раз не зависело от его осторожности за рулем! Он потянул с пола рюкзак и неловко пристроил его на плечо. Теперь они занимали ровно половину “холла” – громоздкий Ники и его громоздкий рюкзак, – и он моментально и остро почувствовал свою неуместность в этом аристократическом холле с сухими цветами в высокой вазе, с парой бронзовых негритосов, слившихся в объятиях, с японской циновкой, высоким зеркалом и непонятной картиной, которая Ники не нравилась. |