Онлайн книга «Белая тетрадь»
|
Бездна. Немного не вовремя. – Прости, Ксиль. Я тоже хороша… Глупостей натворила много. – Когда мне становилось неловко, я всегда начинала просить прощения, даже если вины не чувствовала. А сейчас Ксилю было настолько плохо, что извинения шли из самого сердца. – Я уже не раз пожалела, что сбежала. Ну, отдал бы ты меня Стражу за возможность пройти, какая разница, все равно я там же очутилась… – Стоп, стоп, стоп! – Князь резко сел, заглядывая мне в глаза. Я попыталась отвернуться, но Максимилиан обхватил ладонями мое лицо и почти по слогам произнес: – Я не собирался отдавать тебя Стражу и четко объяснил. Или недостаточно четко, – добавил он с сомнением и капельку сконфуженно. О… Ну и поворот… – Но я заглянула в «память матерей»… – растерянно пробормотала я. – И что тебе поведали уважаемые предки? Голос князя был обманчиво мягким. Я окончательно смутилась. – Э-э… За проход чужак заплатит кровью. Будет выбор между путем и спутником… А что-то не так? – Не так, – вздохнул Максимилиан, отпуская наконец мое лицо. Не то чтобы я возражала против его ладоней… Опять я не о том думаю… – Не так абсолютно все. Во-первых, я никогда не слышал о выборе между путем и спутником. Во-вторых, ты не чужак, и жизни твоей ничего не угрожало. И в-третьих… Неужели ты думаешь, что я бы пожертвовал тобой? Ты – мой входной билет в Замок-на-Холмах, Найта. Я не знала, что сказать на это. Слова были простыми и немного обидными – «билет», как же… Но вот интонации… Так не говорят о чем-то безразличном или просто полезном. А вот о дорогом, о важном… Или я опять занимаюсь самообманом? Где он, князь, и где я? – Мне повезло, что ты меня нашел. Спасибо, – выдавила я из себя и отвернулась, ощущая себя крайне неловко. Максимилиан дернулся, как от пощечины. – «Повезло»? «Спасибо»? – Губы у него дрожали. – Это за что? За то, что я едва тебя не убил? – Убил? Громкое слово. – Я не могла отвести от него взгляда, будто зачарованная. Наверное, если бы у меня что-нибудь болело и воспоминания не походили на удивительно четкий сон, я бы разозлилась. Но трудно, невозможно винить того, кому плохо, если тебе – хорошо. – Все в порядке. Голод, адреналин после сражения… Я понимаю. И все ведь обошлось? – Обошлось… чудом. – От хриплого, сбивчивого шепота по спине пробежали мурашки. – Я до сих пор не могу поверить, что ты жива. Ты простишь меня? Я должен тебе так много… Я зажмурилась крепко-крепко, до боли, изгоняя из головы посторонние мысли. Глубоко вдохнула, пытаясь отстраниться от пряного запаха, от жара, исходящего от пылающей кожи… Ну, кто додумался назвать тебя «ледышкой», Ксиль… У тебя же угли внутри… Чуткие пальцы запрокинули лицо, заставляя вглядываться в бездонную тьму его глаз. Шепот, такой тихий, что сначала мне кажется, что я ослышалась: – Я должен тебе так много… Как мне выплатить этот долг? С этим головокружением определенно надо что-то делать… – Я не понимаю тебя. О чем ты говоришь, Ксиль? Пронзительный синий взгляд предельно серьезен. – Ты вправе просить все, что пожелаешь. Я исполню все… Чего ты хочешь? В горле мгновенно пересохло. – Все? – глупо переспросила я, пытаясь справиться с разбегающимися мыслями. Какие же горячие у него руки… Не о том думаю, не о том… Князь мягко улыбнулся. В темно-синей глубине вспыхнули озорные серебряные искры. – Ну почему же не о том… Желание ничем не хуже других… Как ни странно, последняя фраза подействовала отрезвляюще. Что еще за желание? Я же ничего не говорила… Дура я дура! Он же эмпат! Мне вовсе не обязательно говорить что-то, чтобы он услышал. А если учесть, о чем я думала в последние несколько минут… Я отпрянула в сторону, стремительно краснея. Князь снисходительно наблюдал за моими попытками побороть смущение, не торопясь размыкать объятия. – Ксиль… – наконец выдавила я. – Что бы ты ни прочитал в моей бедной контуженной голове… В общем, забудь, ладно? Это все… подсознательное. Он вздохнул и отстранился. – Начнем с того, что я «читал» не в голове, а в сердце. Впрочем, неважно. – Максимилиан рассеянно взлохматил свою шевелюру и улыбнулся… как-то потерянно, что ли? – Я спросил тебя о желаниях не потому, что хотел вогнать в краску. Просто я действительно чувствую себя виноватым, понимаешь? – Я кивнула. – Я хочу искупить… бездна, слова какие-то дурацкие… То есть… просто скажи мне, чего ты хочешь. – Он усмехнулся. – Сознательно. – Я хочу домой, – вырвалось у меня против воли. – Знаю, что это невозможно… Забудь. – А серьезно? В сердце мелькнула идиотская надежда. – Я хочу снова попасть в твои сны. Можно? – робко поинтересовалась я. Он улыбнулся. – Как пожелаешь… Хоть каждую ночь. Максимилиан поднялся на ноги и протянул мне руку: – Пойдем, ребенок. Вот уж точно, неиспорченное существо… – Куда? – насторожилась я, пропустив мимо ушей «неиспорченное существо». Я испорченное и не ребенок! Но нельзя же так сразу… И вообще… – Не «куда», а зачем. Разбивать лагерь, – коротко пояснил князь. – Так ведь… – Я растерянно оглянулась на светлый край неба. – Рассвет уже… Максимилиан недоверчиво посмотрел на меня, на алый горизонт – и расхохотался. – Что? – недоверчиво прищурилась я. Князь поднял на меня сияющие от смеха глаза. – Вообще-то в той стороне запад, Найта, – проникновенно сообщил он. Несколько секунд я ошалело хлопала глазами, а потом догадалась сопоставить стороны света с тем фактом, что за время нашей безумной беседы светлее не стало. Даже наоборот. Хм. Клинический случай. – Где будет лагерь? – как можно спокойнее поинтересовалась я, поднимаясь на ноги и отряхивая одежду. Так, где мой рюкзак? А, вот он лежит… – Деревьев поблизости не предвидится. Максимилиан молча указал на темное пятно в двух километрах от нас. – Что это? – Озеро. Вокруг него – роща. Там вполне безопасно. Искупаешься заодно. Я в это время уже горестно прикидывала расстояние до места ночевки и почти пришла к выводу, что доберусь туда в полумертвом состоянии, но мысль о купании меня несколько оживила. Надо же смыть эту липкую красную грязь… думать не хочу о ее происхождении! Я шла чуть позади, тайком любуясь князем. «Интересно, – думала я, рассматривая светлую полоску кожи над воротником, – что, если бы я тогда… Бред, бред…» Максимилиан нервно дернул крылом и, не оборачиваясь, хмыкнул: |