Книга Дар сгоревшего бога, страница 38 – Джеймс Клеменс

— Вас это удивляет? На нее набросились трое оруженосцев, намного старше ее и сильнее. Странно было бы, если бы после этого она кому-то доверяла.

— Думаю, вам она всяко доверяет, — сказал Аргент, направляясь к выходу. — И вы, конечно, приведете ее, когда она появится, на проверку истины.

Катрин двинулась следом.

— Не сомневайтесь. И первый вопрос, который я задам, будет касаться нападения. Хочу знать, была ли это просто злая выходка или же юношами кто-то руководил. Все трое носят знак Огненного Креста. И в комнате, куда они затащили девочку, найдено, как мне известно, клеймо с этим знаком.

Аргент оглянулся на нее. С беспокойством на сей раз, а не гневом.

Катрин тут же усомнилась в том, что он причастен к происшествию. Во всяком случае, вряд ли староста был его прямым подстрекателем. Возможно, члены Огненного Креста, вдохновляемые речами Аргента, попросту чересчур осмелели в последнее время. Но заставить его задуматься было делом не лишним. Если окажется, что Огненный Крест спланировал выпад против смотрительницы, на репутацию старосты ляжет пятно. Сторонников у него может поубавиться.

Прекрасно это понимая, Аргент наверняка займется немедленно собственным расследованием, что даст ей время и возможности для маневра, попытки предотвратить разоблачение Дарт.

Говорить больше было не о чем, и Аргент быстро вышел. Только плащ взметнулся. Его люди стаей черных гусей потянулись следом — в края потеплее, согреваться после холодного приема, оказанного здесь.

Откланялся и мастер Хешарин, чуть ли не насмешливо, удалился, прихватив с собою другого мастера — Орквеллаиз Газала. Выходя, тот глянул Катрин в лицо своими белыми глазами. И ей подумалось, что видит он, пожалуй, больше прочих, хотя кажется почти слепым.

Эконом Рингольд увел с собою Пенни, пообещав ее успокоить.

— Немного медового напитка у теплого очага — и все будет хорошо. Если вам что-нибудь нужно сейчас…

— Ничего не нужно. Благодарю вас.

Они вышли, и коридор за дверью быстро опустел. Поток плащей и платьев схлынул, оставив одинокое бронзовое изваяние.

— Геррод… — с облегчением выдохнула Катрин.

И отступила, давая ему войти.

На ходу он тихонько коснулся ее руки — молчаливое одобрение разговора с Аргентом.

Катрин закрыла дверь.

Он остановился, оглядываясь.

— Мы одни, — заверила его Катрин.

Тогда он повернул рычажок на шее и откинул шлем, обнажив бритую голову с татуировками. Невесело улыбнулся:

— Нынче ночью Аргент не уснет.

Катрин усмехнулась.

— И обед, я слышал, пришлось отменить.

— Хоть какая-то радость. — Она жестом предложила ему сесть. — Тилар будет счастлив.

— Да… правда, вряд ли он будет так же счастлив, когда узнает, что произошло с его флиппером.

Садиться Геррод не стал, отошел к занавешенному окну. Доспехи при этом жужжали как-то надрывно.

Катрин приблизилась к нему.

— Что там оказалось?

Он отодвинул тяжелый шерстяной занавес. Пламя очага отразилось в стекле, как в зеркале.

— Механизмы корабля были в полном порядке — насколько, во всяком случае, можно судить по тому, что от них осталось. Причиной беды, похоже, явились алхимические кровяные составы. Уровень Милости в них почти иссяк. Счастье, что корабль вообще приземлился.

— Что же случилось с алхимией?

— Милость вытянули из нее во время полета.

Катрин вздрогнула.

— Кто? Злоумышленник? В механизмы налили черной желчи?

— Нет. Я переговорил кое с кем из экипажа. Все началось, когда судно догнал ураган, который осаждает нас сейчас.

— Ураган?

Геррод кивнул на окно. Катрин шагнула ближе, вгляделась.

Мир за стеклом укрыт был белой круговертью. Под тяжестью снега ветви змеиного дерева пригнулись к самому балкону. Метель усиливалась на глазах.

— Я не понимаю, как это может быть, — сказал Геррод. — Но что-то с этим ураганом не то. Пока я был на причете, мои собственные механизмы стали работать медленнее. Я думал, что виноваты холод и сырость. Но и здесь, в тепле, лучше не сделалось.

Он шевельнул рукой. Катрин услышала надсадный скрип.

— Твоими доспехами управляет воздушная алхимия, — задумчиво сказала она.

— И огненная. Подозреваю, что только благодаря огненной алхимии я еще и способен двигаться. Когда вернусь к себе, проверю.

Катрин поразмыслила над услышанным.

— Что же, по-твоему, выходит? Ураган каким-то образом втягивает в себя Милость?

Геррод пожал плечами.

— Движение воздуха — суть любого урагана. В последнее время стоял необычный холод. И в этом странном урагане, возможно, таится ответ почему. Вдруг затянувшаяся зима породила какую-нибудь дикую Милость, которая и носится теперь по ветру? В любом случае, пока задувает с моря, лететь на флиппере куда бы то ни было — верная смерть. И не уверен я, что путешествовать по земле безопасно…

Катрин не отрываясь смотрела на снегопад.

— Значит, нельзя ни войти в крепость, ни выйти из нее?

Геррод кивнул.

— Сожалею, что добавил еще бремени.

Катрин провела пальцем по нижней полоске на своей щеке.

— Пустое. Уж лучше знать обо всем заранее, чтобы успеть подготовиться. Я отправлю вестника в городок и велю запереть крепостные ворота. До тех пор, пока мы не выясним, в чем тут дело.

Она заметила вдруг тревогу на его лице, отраженном в стекле.

— Что еще?

— Время, когда нагрянул ураган… — Геррод покачал головой. — Посвящение Тилара в рыцари… собравшееся здесь множество народу…

— Ну не наслали же его на нас специально. Управлять ураганом не под силу даже богу.

Он все смотрел в окно.

— Геррод?

Он снова покачал головой — то ли соглашаясь, то ли наоборот, Катрин не поняла. И отошла наконец от окна. Мнению Геррода она доверяла достаточно, чтобы запереть в крепости всех и вся, пока ураган не кончится. Но в худшие его подозрения ей верить не хотелось. Есть пределы даже для божьей силы.

Словно читая ее мысли, Геррод сказал:

— А если это не один бог?

Ответа у Катрин не нашлось.

Сделать она могла только одно — принять меры предосторожности и надеяться, что в своих самых мрачных предположениях Геррод ошибается. Но знала наверняка: выходить в этот ураган никому не стоит.

— Холоднее, чем соски у шлюхи, — проворчал Роггер.

— Надо думать, опыт по этой части у тебя имеется, — заметил Тилар, проходя под опускной решеткой ворот Ташижана.