Онлайн книга «Баязет»
|
— Мишка, отшагай… Тебе ничего не будет. Ты случайный! Карабанов показал на лужайку: — Кажется, здесь наклон. Я буду стоять ниже? Клюгенау близоруко сощурился и успокоил его: — Нет. Это трава колеблется… Голенастый Мишка Уваров вышагивал вдоль лужайки, широко раскорячивая ноги, — Есть! — крикнул он издалека. — Вот отсюда… — Сколько он насчитал? — встревожился Карабанов, Клюгенау начал взводить курок: — Пятнадцать… — Так мало? — Оскорбление действием, — пояснил барон. — Погодите, еще будет жребий… Оде дс Сион отозвал к себе Клюгенау. Князь мирно беседовал с врачом о лечении истерии с помощью мессмеризма. Мишка вернулся обратно в коляску, подмигнул Карабанову: — Карабанчик, на стаканчик! Андрей хлебнул вина, вытер рот и крикнул: — Давайте скорее! .. Путаясь ногами в высокой мокрой траве, подошли секунданты. — Жребий брошен, — сказал Оде де Сион. — Первый выстрел принадлежит вам, поручик Карабанов. Стало тихо. Унгсрн-Витгенштейн отошел от врача. Клюгенау, поперхнувшись, сказал: — Господа противники, просим к барьеру… Нет, место здесь было ровное. Карабанов понял эго только сейчас, когда встал к барьеру. Князь еще продолжал идти на своеместо, и Андрей помахал рукою, разминая ее. Барьер был отмечен фуражками. В небе повис, пиликая песню, крохотный жаворонок. — Условия боя, — объявил Клюгенау, — выстрел на сближении… Дистанция — пятнадцать шагов… — Двадца-ать! — прокричал издалека Оде де Сион. Клюгенау выругался: — Что за черт! Он сбегал на другую сторону лужайки и вернулся обратно, словно обрадованный: — Двадцать… решили в последнюю минуту. Карабанов, можете отступить на пять шагов. Фуражки сдвинем тоже. Андрей молча отсчитал пять шагов назад. — Так? — Да, так… Карабанов переложил пистолет в друпю ладонь, платком вытер его рукоять. — До двух раз? — спросил он. Мишка Уваров крикнул в спину: — Сдаешь, гладиатор? — Молчи, скнипа… Секунданты заняли свои места, объявили аллокацию: — Господа, ваше последнее слово? Карабанов посмотрел на фигурку вытянувшегося перед ним человека с серым лицом, и вдруг его поразила мысль, что князь ведь не сделал ему ничего дурного. — Говорите же, господа! Карабанов громко сказал: — Я не имею никакой обиды на князя… С другой стороны площадки донеслось ответное: — Надоело ждать! Сводите нас… Оде де Сион напомнил: — Учтите, господа, что поспешный выстрел, сделанный до барьера, свидетельствует о небрежности… будьте, господа, корректны! В последний момент Андрей скинул мундир, остался в одной белой рубашке. — Не горячитесь! — шепнул ему Клюгенау. Карабанову становилось забавно. — Сходитесь! Противники мелкими шажками, подняв оружие, сходились в высокой траве. Жаворонок купался над их головами в бездонной синеве неба. — Руку! — крикнули в спину Карабанову. — Руку! Андрей понял: он забыл о левой руке. Тогда он согнул ее в локте и выставил вперед, прижав сгибом к груди и растопырив пальцы, словно готовясь поймать яблоко. Лицо князя медленно наплывало на него, колеблясь в какой-то туманной дымке, и тогда Карабанов стал издалека нащупывать на мушку это лицо. Барьер. Тяжелый пистолет медлит. Карабанов оскалился в улыбке. — Почему не стреляете? — И не буду, Он совсем опустил пистолет. — Что за шутки? — Придвиньте князя к барьеру. Противник не дошел до предельной черты. — Князь, — поморщился Оде де Сион, — как вам не стыдно? Одним шагом Унгерн-Витгенштсйн вышел на барьер: — Вот, можете убивать… — Благодарю вас, — сказал Карабанов, и ему заметили, что он нарушил правила дуэльного кодекса: разговаривать с противником нельзя. — Еще одно нарушение, — сказал Оде дс Сион, — и вы теряете право на выстрел… Лицо князя под мушкой сплющилось и раздвоилось. «Приятно целить в бледный лоб! » — почему-то вспомнилось Андрею. Нет, приятного тут мало: живой человек стоит перед тобой, пусть и негодяи, но — — человек… На память вдруг пришел полковник Хвощинский и первый разговор с ним. «Все-таки он был прав…» Минута затянулась. Карабанов просто пугал своего противника, следя дулом пистолета за каждым его движением. — Стреляйте! — крикнул Клюгенау. Карабанов пустил пулю в голубое небо. Унгсрн-Витгенштейн так и посмотрел туда — в небо. — Что это значит? — спросил он сипло. К нему подходил Оде де Сион: — Это значит, что поручик Карабанов дарует вам жизнь. Желаю и вам, князь, сохранить благородство! Мишка Уваров с треском рассадил бутылку об камень: — Смехачи! Камедь ломают… Клюгенау вкинул его внутрь коляски, настегнул лошадей: — Укатывайте отсюда к чертовой матери! Здесь не до вас… — Выст'ел за мной? — спросил князь. — Да, за вами… Карабанов увидел, как черный зрачок ствола пополз вдоль его живота, выше и выше, потом заелозил вокруг сердца. И вот нащупал плечо, Андрей проглотил слюну. Шумела, стелясь под ветром, трава. Выстрел прянул почти в упор — блеснуло огнем в лицо. — Ай! .. Выпустив пистолет, Андрей схватился за плечо. Рубашка быстро-быстро покрывалась кровью. — Скажите господину по'утчику, — услышал он, — что я тоже умею ценить благо'одство! Клюгенау подбежал к раненому. — Куда? — спросил он. — В ключицу… так же, как и Пацевича! Врач разодрал ворот рубахи, прощупал пальцами выступ кости. — Это ерунда, — сказал он. — Дайте ему вина… — За мною, — спросил Карабанов, — еще выстрел? — За ним тоже, — грустно согласился Клюгенау. |