Книга Некрасивая красавица, страница 16 – Сьюзен Мейер

Любовь к Джерико только мешает ей. Рейни не сможет заполучить его дружбу и помощь в поисках ее отца. Что ж, у нее есть телефонный номер агента, и она знает стоимость его услуг. Лучше скопить немного денег и нанять его, чем пытаться расположить к себе человека, не желающего относиться к ней с уважением.

Чувствуя обиду на Джерико, Рейни не захотела одеваться на следующее утро в яркую одежду. Однако Элейн считала ее наряд способом приободриться. Надень она снова старые джинсы и огромную футболку, у хозяйки закусочной появятся вопросы, а Рейни не сможет найти на них ответы.

Приняв во вторник утром душ, Рейни надела свитер малинового цвета, джинсы с заниженной линией талии, потом распушила волосы и воспользовалась контактными линзами. К собственному удивлению, она не испытывала неловкости, идя по улице в закусочную. Только мужчины останавливались и таращились ей вслед, из чего она сделала вывод, что женщины городка уже привыкли к ее манере одеваться.

— Сегодня я возьму печенья, — сказала Рейни Элейн, и та радостно рассмеялась.

— Больше не заботишься о фигуре? — поддразнила ее хозяйка закусочной.

— На меня глазеет столько мужчин, что необходимости в диете нет.

Элейн покачала головой, фыркнула от смеха и положила в бумажный пакет вишневое печенье.

— Ты сегодня очень веселая, — произнесла она.

— Да, — ответила Рейни и, услышав, что кто-то вошел в закусочную, наклонилась вперед и прошептала: — Пришло еще несколько оплаченных чеков.

— Рейни, это великолепно! — Элейн поставила на стойку бара кофе для девушки, а затем обратилась к новому посетителю: — Доброе утро, Джерико.

Рейни зажмурилась. Прошлой ночью она вела себя по-дурацки и от стыда спряталась бы в редакции на несколько недель. Но это могло бы только ухудшить ситуацию. Джерико был равнодушен к ней, да и ей самой не следовало испытывать к нему симпатии.

Сделав неглубокий вдох, Рейни с улыбкой повернулась к Джерико.

— Доброе утро, шеф, — сказала она. Джерико остановился на полпути к столику и посмотрел на Рейни, отчего у нее перехватило дыхание. Ему так шла форма! Помимо красивого лица, проницательных глаз и широких плеч Джерико обладал добрым нравом, состраданием и был цельной натурой.

Джерико тихо ответил на приветствие Рейни, и ее привлекло что-то необычное в его тоне. А во взгляде Джерико девушка увидела тоску и желание.

Ни слова не говоря, Джерико отправился к столику в дальний угол закусочной. Посмотрев на него какое-то мгновение, Рейни снова повернулась и заметила пристальный взгляд Элейн.

— Для тебя такое раньше казалось невероятным, — сказала она, обращаясь к Рейни. — Особенно после того, что сделал Бену Каприотти твой отец.

Рейни слегка улыбнулась и кивнула, а потом быстро вышла из закусочной, не желая продолжать разговор на эту тему.

Но она не могла не думать о своем отце, Бене Каприотти и своей роли во всей этой истории. Ранее она пыталась убедить себя, что Джерико не замечает их взаимного влечения из-за вражды отцов, однако теперь, поняв настоящую причину, по которой ее отец начал травлю Бена, стала оправдывать поведение Джерико.

Марк Фейган воспользовался ситуацией, когда она вернулась домой опустошенной и уязвимой, и заставил работать на себя. Признавая все это, она тем не менее говорила себе, что у ее отца тогда было трудное финансовое положение и он не мог рассуждать здраво…

В семь часов вечера у нее уже иссякли все душевные силы. Придя домой, Рейни взяла ключи от своего автомобиля и поехала к дому семьи Каприотти. Выйдя из машины, она поднялась по ступеням крыльца и постучала в дверь. На пороге появилась Элизабет.

— Извините за беспокойство миссис Каприотти, ваш муж дома? — спросила Рейни.

— Вы по делам? — оглядев Рейни с головы до ног, поинтересовалась мать Джерико. — Сегодня у моего мужа выходной.

Элизабет говорила спокойным и радостным тоном, но было понятно, что она пытается оградить мужа от этого визита. Рейни понимала ее и не винила в этом.

— Я по личному делу.

— Это не интервью? — осведомилась Элизабет, а когда Рейни ответила отрицательно, добавила: — Хорошо, я позову его.

Повернувшись, Элизабет направилась вправо по коридору и зашла в комнату в его дальнем конце. Через минуту она пригласила Рейни войти, и та, вздохнув, повиновалась.

Бен Каприотти поднялся с потертого, обтянутого кожей дивана, и Рейни едва не оцепенела. Она не привыкла общаться с богачами.

— Присаживайтесь, — Бен указал на кресло рядом с диваном.

— Спасибо. Я просто хотела… — Рейни вздохнула. — Мне не легко говорить, но я хочу извиниться за то, что мой отец и я сделали против вас во время прошлой предвыборной кампании.

К ее удивлению, Бен рассмеялся.

— Извиняетесь перед Каприотти? — он с преувеличенным изумлением посмотрел на нее.

— Да, — Рейни снова глубоко вздохнула. — В городе болтают, что мой отец задолжал денег…

— Ростовщику, — подсказал Бен. — А еще говорят, что он не смог вернуть ссуду и поэтому за деньги согласился помогать моему оппоненту Огги Мэллою. Однако он проиграл.

— Да, — согласилась Рейни и, понимая, что не может оправдывать своего отца, проговорила: — Поймите, мы действовали неправильно. Я решила прекратить выпускать газету и уехать отсюда, — сказала она, только сейчас понимая смысл своих слов. А с какой стати ей продолжать выпуск? Ее с отцом репутация испорчена, и у нее есть возможность уехать в Балтимор, Вашингтон или Чикаго. — Я прошу прощения, чтобы чувствовать себя лучше.

— И я должен принять ваше извинение?

— Я вернулась из Балтимора в подавленном настроении, потому что меня бросил парень. Я не отвечала за свои поступки, в противном случае поняла бы, как далеко зашел мой отец.

— Вас бросил парень? — спросила Элизабет из-за ее спины.

Рейни быстро повернулась и прямо посмотрела на мать Джерико.

— Да, хотя я понимаю, что это не оправдание…

— Вы долго были с ним? — продолжала Элизабет.

— Шесть лет, с момента поступления в колледж.

— И он вот так просто бросил вас?

— Да, — Рейни устало пожала плечами. — После этого я чувствовала себя совсем опустошенной. — Она снова повернулась к Бену. — Если я останусь в Колхаун-Корнерс, мне придется изменить стиль выпускаемой газеты, но я не хочу голодать…

— Полагаю, ты продолжала выпускать газету, чтобы твоему отцу было к чему вернуться, — вдруг раздался позади Рейни голос Джерико.

Девушку охватила паника. Она стояла в окружении семейства Каприотти, которые своим видом, казалось, подавляли ее.

— Я не думаю, что мой отец намерен вернуться, — твердо сказала Рейни.

— Вы этого не знаете, — Элизабет обняла девушку за плечи.