Книга Стальные пещеры, страница 40 – Айзек Азимов

Прежде чем сесть, Бейли достал пульсометр и тщательно проверил изоляцию стен, вслушиваясь в легкое гудение прибора. Малейшее изменение в звучании пульсометра означало бы нарушение изоляционной оболочки. Затем он направил прибор на потолок, пол и – с особой тщательностью – на дверь. Повреждения изоляции не было.

Доктор Джерриджел слегка улыбнулся. Он производил впечатление человека, никогда не улыбающегося больше, чем слегка. Одет он был с такой аккуратностью, что можно было с уверенностью сказать; на этот счет у него определенно имелся пунктик. Его седые волосы были тщательно зачесаны назад, а румяное лицо, казалось, было только что вымыто. Он сидел, чопорно выпрямив спину, как будто еще в детстве от постоянных материнских напоминаний о необходимости сохранять хорошую осанку его позвоночник навсегда окаменел.

– Все это выглядит довольно устрашающе, – сказал он Бейли.

– Дело очень важное, доктор. Мне нужна такая информация о роботах, которую, возможно, можете дать только вы. Разумеется, все, о чем мы будем говорить здесь, совершенно секретно, и власти Нью-Йорка надеются, что, покинув это помещение, вы обо всем забудете.

Бейли взглянул на свои часы. Полуулыбка сразу слетела с лица роботехника.

– Позвольте мне объяснить, почему я опоздал. – Допущенная им непунктуальность явно не давала ему покоя. – Я решил не лететь на самолете. Я подвержен воздушной болезни.

– Очень жаль, – сказал Бейли. Он убрал пульсометр, предварительно убедившись в его исправности, и сел.

– Или, вернее, не воздушной болезни, просто меня охватывает нервозность. Легкая агорафобия. Ничего особенного, но все-таки. Поэтому я добирался на экспрессах.

Внезапно Бейли почувствовал острый интерес:

– Агорафобия?

– В моих устах это прозвучало серьезнее, чем есть на самом деле, – поспешно сказал роботехник, – Это просто чувство, которое появляется только в самолете. Вы когда-нибудь летали самолетами, мистер Бейли?

– Несколько раз.

– Значит, вы должны знать, о чем я говорю. Это ощущение того, что тебя окружает пустота, что ты отделен от нее металлической обшивкой всего лишь в дюйм толщиной. Очень неприятное чувство.

– Итак, вы ехали на экспрессе?

– Да.

– Весь путь от Вашингтона до Нью-Йорка?

– О, я проделывал этот путь и раньше. С тех пор как построили туннель Балтимора – Филадельфия, это не составляет труда.

Так оно и было. Сам Бейли никогда не ездил таким образом, но прекрасно знал, что в принципе это возможно. За последние два столетия Вашингтон, Балтимора, Филадельфия и Нью-Йорк так разрослись, что почти соприкасались друг с другом. Эту часть побережья часто полуофициально называли Районом Четырех Городов, и среди их жителей было немало тех, кто выступал за их административное объединение и образование одного Супергорода. Сам Бейли эту идею не поддерживал. Один громадный Нью-Йорк и то уже с трудом поддавался централизованному управлению. Чуть более крупный Город с населением свыше пятидесяти миллионов сломался бы под тяжестью собственного веса.

– Вся беда в том, – продолжал доктор Джерриджел, – что я не успел сделать пересадку в секторе Честер: в Филадельфии, и из-за этого потерял время. А потом еще пришлось ждать, пока мне выдадут временный ордер на комнату. В общем, все это кончилось тем, что я опоздал.

– Не беспокойтесь об этом, доктор. Все, что вы рассказали, весьма интересно. Учитывая вашу неприязнь к самолетам, что бы вы сказали по поводу прогулки пешком за пределы Города?

– С какой целью? – спросил он с удивлением и тревогой.

– Это всего лишь риторический вопрос. Я не предлагаю вам совершить это в действительности. Мне хотелось бы знать, какое впечатление произведет на вас сама эта идея.

– Крайне неприятное.

Предположим, вы должны были бы выйти из Города ночью и преодолеть пешком с полмили или больше по открытому пространству.

– Думаю, я… я вряд ли поддался бы на уговоры.

– Как бы ни была велика необходимость?

– Если бы от этого зависела моя жизнь или жизни моих близких, я мог бы попытаться… – Он смутился. – Могу я узнать цель этих вопросов, мистер Бейли?

– Я объясню. Было совершено серьезное преступление, убийство, которое вызывает глубокое беспокойство. Я не имею права посвящать вас в детали. Однако существует предположение, что убийца, для того чтобы совершить преступление, сделал как раз то, о чем мы сейчас говорили; ночью в одиночку пересек открытое пространство, Мне хотелось бы знать, что за человек мог пойти на это.

– Лично я таких не знаю, – пожал плечами доктор Джерриджел. – То, что не я, так это точно. Конечно, среди миллионов людей нашлось бы, я думаю, несколько безумцев.

– Но вы не сказали бы, что подобный поступок для человека в порядке вещей?

– Конечно, нет.

– Иначе говоря, если есть какая-нибудь другая версия преступления, другая приемлемая версия, то ее следует рассмотреть.

Доктор Джерриджел, казалось, растерялся еще больше, но по-прежнему сидел очень прямо, положив свои ухоженные руки на колени.

– У вас есть другая версия? – спросил он.

– Да. Мне кажется, что робот, например, мог бы без труда пересечь открытое пространство.

– Боже мой, сэр! – вскочил доктор Джерриджел.

– В чем дело?

– Вы что же, хотите сказать, что преступление мог совершить робот?

– Почему бы и нет?

– Убийство? Человеческого существа?

– Да. Пожалуйста, сядьте доктор.

Роботехник повиновался.

– Мистер Бейли, речь идет о двух поступках: о переходе через открытое пространство и об убийстве. Человек легко мог совершить последнее, но с трудом решился бы на первое. И напротив, робот без труда проделает первое, но никогда не сможет совершить второе. Если вы собираетесь заменить маловероятную версию невероятной, то…

– Невероятной – слишком сильно сказано, доктор.

– Вы слышали о Первом Законе Роботехники, мистер Бейли?

– Конечно. Я даже могу процитировать его: роботу запрещается причинять вред человеческому существу как действием, так и бездействием, – Пристально глядя прямо в глаза роботехнику, Бейли продолжил; – Почему нельзя построить робота без Первого Закона? Что в нем такого священного?

Доктор Джерриджел в растерянности посмотрел на Бейли, затем усмехнулся:

– Ну, мистер Бейли…

– Так что же, каков ваш ответ?

– Если вы имеете хоть какое-то представление о роботехнике, мистер Бейли, то должны знать, какую гигантскую работу нужно проделать математикам и электронщикам, чтобы создать позитронный мозг.

– Я это понимаю, – сказал Бейли.