Книга Капитолий, страница 37 – Орсон Скотт Кард

Но в день, когда Селвок уже торжествовал победу, какая-то русская сволочь пристрелила его из какого-то жалкого пистолетика, и Мать осталась одна.

Она лежала на кровати и вспоминала, как его рука гладила ее плоть, такая жесткая и в то же время нежная. Она скучала по нему. Правда, ей он был уже не нужен. Ибо теперь она правила вселенной, и любое, даже самое безумное ее пожелание тотчас же исполнялось.

* * *

Дент Харбок сидел у пульта управления и следил за монитором. Мать нежилась в постели. «Вот бы пустить это представление по головидению! — подумал он. — Спустя час на всех планетах вспыхнула бы всеобщая революция. А может, и нет. Может быть, о ней и в самом деле думают, как о…, как там Наб назвал ее?., как о Матери-Земле, как о богине плодородия. Если ж она такая плодородная, почему у нее нет детей?»

В комнату вошел Наб:

— Ну что, как там старая сучка поживает?

— Мечтает о хорошем самце. Слушай, а почему у нее нет детей?

— Ты веришь в Бога? Вот и поблагодари Его за это. Так спокойнее. Вся власть во вселенной сосредоточена в руках одной-единственной женщины, которую мы должны будить ровно на один день раз в пять лет. Ни тебе семейных раздоров. Ни войн за право наследования. И никто не указывает правительству, что делать.

Дент рассмеялся.

— Давай, заводи шарманку. Нам предстоит нелегкий денек.

* * *

Зазвучала музыка, и Мать невольно вздрогнула. А, да.

Время. Быть Императрицей — это вовсе не означает, что все время ты будешь утопать в роскоши и предаваться приятным воспоминаниям. Как на императрицу, на тебя падает огромная ответственность. Ты должна исполнять свои обязанности.

«С тех пор как власть очутилась в моих руках, я что-то разленилась, — подумала она. — Но я должна следить за тем, чтобы шестеренки не останавливались. Я должна знать, что происходит».

Она встала и накинула на плечи простую тунику, которую носила всегда.

* * *

— И что, она действительно собирается это носить?

— Такая была мода, когда она пришла к власти. Закоренелые Спящие все так ходят — это позволяет им выделяться из толпы и сразу отличать друг друга.

— Но, Наб, она похожа на какой-то реликт периода плейстоцена.

— Зато она счастлива и довольна собой. Мы же не хотим, чтобы она сердилась.

* * *

Первым в расписании стояло знакомство с донесениями различных кабинетов. Министры должны были собственноручно составлять отчеты, а новые министры, назначенные уже после того, как она заснула, должны были предстать перед ней для личного собеседования. Так, первыми идут министр космического флота, министр наземных войск и министр, отвечающий за мирные отношения между планетами. Из их отчетов она и узнала о войне.

— Ну и с кем мы теперь воюем? — поинтересовалась она.

— Ни с кем, — невинно пожал плечами министр наземных войск.

— Ваш бюджет, сэр, удвоился, и число новобранцев увеличилось в два раза по сравнению с тем, что было вчера.

Чересчур много перемен для пяти лет. Только не надо вешать мне лапшу на уши, заливая об инфляции. С кем, мои дорогие друзья, мы воюем?

Они переглянулись, бешенство сквозило в их взглядах.

Огонь на себя принял министр флота:

— Мы не хотели беспокоить вас подобной мелочью. Так, обыкновенный пограничный конфликт. Пару лет назад восстал губернатор Седуэя, ему удалось заручиться кое-какой поддержкой. Максимум через два года все придет в норму.

— Да, отличный из вас министр, — фыркнула она. — Интересно, как вы собираетесь за два года справиться с конфликтом, если даже на наших кораблях лететь дотуда минимум лет двадцать — тридцать?

Министру флота сказать было нечего. Тогда вступил министр наземных войск:

— Мы имели в виду, что восстание будет подавлено спустя два года после того, как на место прибудут наши суда.

— Пограничный конфликт, говорите? Зачем тогда удваивать армию?

— Ну, она была очень маленькой…

— Я покорила — мой муж покорил всю известную галактику с десятой частью тех солдат, что у вас, сэр, имеются. И наша армия считалась огромной. Мне кажется, вы мне лжете, джентльмены. Я думаю, вы пытаетесь что-то скрыть от меня. Война наверняка куда более серьезна, чем вы говорите.

Они запротестовали. Но даже их невозмутимые лица, испытавшие на себе все новинки пластической хирургии, не смогли обмануть ее.

* * *

Наб расхохотался:

— Говорил же им, только не врите ей. Все почему-то думают, что стареющую женщину, большую часть времени проводящую во сне, ничего не стоит перехитрить, но эта сучка чертовски умна. Спорим на пятерку, что она их выгонит.

— Разве она это может?

— Может. И непременно сделает. Это единственная власть, которой она обладает. И дураки, считающие, что справятся с отчетами и без моего совета, всегда кончают тем, что вылетают с работы.

Дент выглядел озадаченным.

— Но, Наб, если она их все-таки уволит, они же могут никуда не уходить, а посылать отчитываться своего помощника…

— Да, как-то раз один министр попробовал провернуть такую авантюру. Это случилось еще до твоего рождения, мальчик мой. Задав всего три вопроса, она поняла, что этот помощник не привык отдавать приказы, а спустя еще три вопроса разоблачила министра. Она приказала доставить беднягу, что пытался обмануть ее, к себе в кабинет и, обвинив министра и помощника в предательстве, вынесла приговор — расстрел на месте.

— Ты шутишь.

— Ага, шучу. А чтобы получше растолковать тебе соль шутки, скажу, что после этого ее целых два часа убеждали в том, что ей не стоит лично расстреливать их. Она никак не отступалась, утверждая, что должна лично удостовериться в точном исполнении приговора.

— И что потом?

— Министра и помощника лишили сомека и выслали на какую-то провинциальную планетку.

— Что, им даже не разрешили остаться на Капитолии?

— Она настояла на этом.

— Значит…, значит, она действительно правит вселенной!

— Вот именно.

* * *

Министр колонизации шел последним. Его только что назначили на эту должность, поэтому он был перепуган до смерти. По крайней мере, ему хватило ума последовать советам Наба.

— Доброе утро, — поздоровался он.

— Вы что, хотите произвести на меня впечатление? Терпеть не могу восторженные пожелания доброго утра. Садитесь. Давайте отчет.