Книга Карты в зеркале, страница 184 – Орсон Скотт Кард

Ансет не замечал боли в разбитом кулаке и острого жжения там, где гель проник в рану. Он чувствовал лишь боль в мозгу, он все еще сражался с принуждением, которое едва-едва одолел. Приказ все еще подталкивал его убить Микала, а он загонял это желание вглубь, туда, где оно таилось до сих пор.

Он рванулся вперед, его рука разнесла спинку кресла, на котором сидел Микал. Брызнула кровь, и Ансет с облегчением понял, что это его кровь, не Микала.

Он услышал донесшийся словно издалека голос императора:

— Не стрелять!

И так же внезапно, как нахлынула, жажда убивать исчезла. Перед глазами мальчика все завертелось, он услышал приглушенный голос камергера:

— Певчая Птица, что ты наделал!

Именно эти слова освободили его.

Измученный Ансет лежал на полу, его правая рука была в крови. Вот теперь он почувствовал боль и застонал, но этот стон был песней не столько боли, сколько восторга. Каким-то чудом он сумел выстоять и не убить Отца Микала.

В конце концов он перевернулся на бок и сел, придерживая раненую руку, с которой ручейками стекала кровь.

Микал до сих пор сидел в кресле, хотя спинка была разбита. Камергер стоял на прежнем месте, все с тем же нелепым бокалом в руке, под прицелом лазерного пистолета Рикторса.

— Вызови охрану, капитан, — велел Микал.

— Уже вызвал, — ответил Рикторс. Кнопка на его поясе мерцала, и вскоре в комнату вбежали охранники. — Отведите камергера в камеру, — распорядился Рикторс. — Если с ним что-нибудь случится, смерть ждет не только вас, но и ваши семьи. Вы поняли?

Да, охранники поняли.

Прибежавший доктор занялся рукой Ансета, и, пока врач не вышел, Микал и Рикторс молчали.

После ухода доктора первым заговорил Рикторс:

— Ты, конечно, знал, что это камергер, мой господин.

Микал улыбнулся бледной улыбкой.

— Поэтому и позволил ему убедить тебя, что нужно позвать Ансета.

Улыбка Микала стала шире.

— Ведь только ты, мой господин, мог знать, что Певчая Птица сумеет воспротивиться приказу, который заложили в его сознание пять месяцев назад.

Микал рассмеялся, и на сей раз в его смехе слышалась радость — Ансет сразу уловил это.

— Рикторс Ашен. Как тебя будут называть? Рикторсом Узурпатором? Или Рикторсом Великим?

Рикторсу понадобилось мгновенье, чтобы осознать смысл этих слов. Всего одно мгновенье. Но к тому времени, как его рука рванулась к лазерному пистолету, Микал уже целился ему в сердце.

— Ансет, сын мой, ты не заберешь у капитана пистолет?

Ансет встал и взял у капитана лазер. В голосе Микала отчетливо звучали торжествующие нотки. Однако у Ансета все еще кружилась голова, и он не понимал, почему между императором и его неподкупным капитаном дело дошло до пистолетов.

— Одна-единственная ошибка, Рикторс. Во всем остальном — великолепно проделано. И, по правде говоря, этой ошибки почти невозможно было избежать.

— Ты имеешь в виду то, что Ансет сумел воспротивиться приказу?

— Нет, даже я не рассчитывал на такое. Я был готов убить его, если потребуется, — ответил Микал.

Ансет вслушался в голос императора и понял, что тот не лжет. И с удивлением обнаружил, что это не причиняет ему боли. В конце концов, он всегда знал, что, хотя он нужен Микалу, император готов пожертвовать им ради цели, которую считает высшей.

— Значит, никакой ошибки я не сделал, — сказал Рикторс. — Как же ты догадался?

— Потому что мой камергер сам по себе никогда бы не осмелился предложить твою кандидатуру на должность капитана охраны. А без этого ты не занял бы поста, который позволит тебе захватить власть после разоблачения камергера, верно? Отлично задумано. Охрана пошла бы за тобой, никто бы и не подумал заподозрить тебя в причастности к убийству. Конечно, империя сразу восстала бы, однако ты хороший тактик и еще лучший стратег, и твои люди остались бы тебе верны. Я готов поставить четыре против одного, что ты бы справился, — больше ни на кого я бы не поставил так много.

— Я бы поставил на себя столько же, — сказал Рикторс, но Ансет услышал мелодию страха в этих дерзких словах.

Неудивительно: смерть стояла за плечом капитана, а Ансет не знал людей — за исключением, может, таких старых, как Микал, — способных без страха посмотреть смерти в лицо. Тем более смерти, означавшей крушение всех надежд.

Однако Микал медлил нажать на кнопку лазерного пистолета.

— Убей меня и покончим с этим, — сказал Рикторс Ашен.

Микал отбросил пистолет.

— Этим? Он не заряжен. Камергер больше пятнадцати лет назад установил детекторы зарядов в дверях всех моих комнат. Он знал бы, если бы я был вооружен.

Рикторс тут же шагнул вперед, собираясь броситься на императора. Так же молниеносно Ансет вскочил, приготовившись, несмотря на раненую руку, убить другой рукой, убить ногой или головой. Рикторс замер.

— А! — сказал Микал. — Никто лучше тебя не знает, на что способен мой телохранитель.

И только тут до мальчика дошло: если лазер Микала не заряжен, император не смог бы остановить Ансета, если бы у того не хватило силы остановиться. Микал и вправду верил ему.

— Рикторс, — снова заговорил император, — ты совершил ничтожно малую ошибку и, надеюсь, извлечешь из нее урок. И когда другой, столь же умный, убийца попытается прикончить тебя, ты будешь знать наперечет всех своих врагов и всех союзников, которых можно будет позвать на помощь. Ты будешь знать, чего можно ожидать от каждого из них.

У Ансета задрожали руки.

— Позволь мне убить его, — попросил он.

Микал вздохнул.

— Нельзя убивать ради удовольствия, сын мой. Если когда-нибудь ты станешь убивать ради удовольствия, ты возненавидишь самого себя. И разве ты еще не понял? Я собираюсь провозгласить Рикторса Ашена своим наследником.

— Я не верю тебе, — сказал Рикторс, но Ансет услышал в его голосе надежду.

— Я позову всех моих сыновей — они всегда болтаются поблизости, надеясь оказаться рядом, когда я умру, — и заставлю их подписать клятву, что они согласны признать тебя моим наследником, — ответил Микал. — Конечно, они ее подпишут, и, конечно, взойдя на трон, ты прикажешь их убить. Давай прикинем, когда это произойдет: допустим, недели через три. Времени у нас достаточно. Я отрекусь в твою пользу, подпишу все бумаги. Несколько дней газеты только об этом и будут трубить. Представляю, как все потенциальные мятежники станут рвать волосы от ярости. С такими мыслями приятно уходить на покой.

Ансет ничего не понимал.

— Почему? Он же пытался тебя убить.

Микал лишь рассмеялся.

Ответил мальчику Рикторс: