Книга Дама Пик, страница 53 – Борис Седов

На белой футболке красовался портрет Нельсона Манделы, под которым была надпись «олух царя небесного».

Вот такой ниггер.

Я приоткрыл дверь в душ и сказал:

– Великий Аль Дахар ждет нас всех у себя, так что заканчивай тут и собирай своих птичек. Пойдем обозревать дворец, заодно и на Коран посмотрим.

– Как он не вовремя, – с сожалением отозвалась Наташа, – а я-то думала…

– Знаю я, о чем ты думала, – сказал я, – ты только об этом и думаешь. Маньячка.

Мы с Наташей постоянно шутливо обвиняли друг друга в чрезмерной сексуальной озабоченности, что, впрочем, не мешало нам постоянно доказывать самим себе, что так оно на самом деле и есть. Ну а что еще делать, если все время находишься рядом с тем, с кем это так хорошо получается?

Наконец Наташа собралась, и мы вышли на улицу.

Наши птички, по моему настоянию одетые в длинные бесформенные накидки, чтобы не перевозбуждать хозяина, уже собрались, вокруг них торчали строго посматривавшие по сторонам и жевавшие резинку ротвейлеры, и я, придирчиво осмотрев экскурсантов, возглавил колонну.

* * *

Знахарь вошел в высоченную резную дверь последним, и она с глухим стуком захлопнулась за его спиной. Постояв и привыкнув к прохладному полумраку, он огляделся и понял, что всю жизнь представлял себе место обитания какогонибудь восточного шейха именно таким.

Просторный зал, высокие своды которого скрывались в темноте, был окружен множеством витых колонн, за которыми угадывались какието проходы, двери и ниши. Все это вместе создавало таинственную и сказочную атмосферу и самым решительным образом располагало к тайнам, интригам, коварству и заговорам.

Знахарь усмехнулся, не зная, что и думать по этому поводу.

То ли жители этой страны, будучи таинственными и коварными интриганами, выразили в этой затейливой архитектуре свою сущность, то ли эта архитектура так действует на людей… Скорее всего – и то и другое вместе, решил он, и тут сопровождавший делегацию маленький и толстенький визирь, а Знахарь решил, что человечек в халате, подпоясанном расшитым поясом, чалме и сказочных туфлях с загнутыми носами никем другим быть не может, сказал, что почтенный Аль Дахар искренне скорбит о том, что не может лично показать гостям свою ничтожную хижину, потому что у него приступ радикулита и придворный лекарь мучает его своими несовершенными руками.

Придворный лекарь!

Ну, раз так, тогда этот – точно визирь. Иначе и быть не может.

Знахарю пришла в голову мысль о том, что старый греховодник наверняка врет. Просто ему лень. Но оно было и к лучшему, потому что без хозяина можно было спокойнее изучить обстановку, не тратя времени на постоянные реверансы в его сторону.

Визирь закончил свою витиеватую речь по поводу состояния здоровья господина и громко щелкнул пальцами.

В это же мгновение в зале вспыхнул свет.

Зажмурившись на секунду, Знахарь снова открыл глаза и поразился роскоши помещения. Полутьма скрывала детали, но в свете множества электрических светильников, выполненных в виде позолоченных факелов, торчавших из стен, стало видно, что и стены, и витые колонны, и сводчатый потолок – все было сделано из одного и того же желтоватого светлого камня и сплошь покрыто мелкой резьбой, бесконечные узоры которой изощренно переплетались и кое-где превращались в строчки, вырезанные причудливой арабской вязью. Скорее всего, это были избранные суры из Корана.

Птички дружно ахнули, увидев такое великолепие, а Знахарь, посмотрев на них, подумал, что еще немного – и они бросят одноглазого пирата и убегут к властелину всего этого Аль Дахару.

Наташа стояла рядом, и выражение ее лица ничем не отличалось от того, что было написано на лицах всех новоявленных мусульманских красавиц, не исключая и Алену.

Знахарь подошел к Наташе и, слегка наклонившись, сказал ей вполголоса:

– Я знаю хозяина. Могу познакомить. Говорят – клевый парень…

– Пошел в жопу, – так же вполголоса ответила Наташа, но ее взгляд тут же прояснился.

– Не забыла, зачем мы пришли? – небрежно поинтересовался Знахарь.

– Нет, не забыла, – огрызнулась Наташа и, отпихнув Знахаря, обратилась к визирю:

– Вы можете назвать имя мастера, который выполнил эту колоссальную и прекрасную работу?

Визирь сладко прищурил и без того узкие глазки, прятавшиеся в щелках между круглыми щечками и пухлыми веками, и ответил:

– Имя этого мастера, конечно же, Аллах, а имена тех, чьими руками он создавал эти волшебные узоры, не достойны упоминания.

– Благодарю вас, – любезно сказала Наташа и, повернувшись к Знахарю, тихо добавила: – Не достойны упоминания… Ты понял?

Знахарь кивнул и, повинуясь приглашающему жесту визиря, направился вслед за ним к сводчатой двери, покрытой мозаичными узорами из янтаря разных оттенков, которая медленно распахнулась, и за ней показалась внутренность следующего зала.

Наташа шла следом за ним, а весь курятник, окруженный ротвейлерами, чуть поодаль. Знахарь предупредил Генри, и теперь тот следил за тем, чтобы девочки не болтались у Знахаря с Наташей под ногами и не мешали тщательно исследовать дворец.

Следующий зал был похож на первый, но узоры, покрывавшие его, не оставляя ни одного свободного сантиметра, были уже не вырезаны, а тщательно выписаны красками. Это было пестровато и поэтому не очень понравилось и Знахарю и Наташе, но все равно производило сильное впечатление.

Потом были винтовые лестницы, старинные мрачные коридоры, люки в полу, когда-то проваливавшиеся под ногами доверчивых жертв, личные покои хана и мощная дверь, за которой располагался гарем. Возле двери стояли двое мрачных стражей в чалмах, но вместо кривых сабель они были вооружены до боли родными автоматами Калашникова с укороченными стволом и прикладом.

Стражи, смотревшие прямо перед собой, даже не покосились в сторону такого количества прекрасных девушек.

– Как ты думаешь, они кастрированы? – шепотом спросил Знахарь у Наташи.

– А ты у них спроси, – тоже шепотом ответила она.

– Языков не знаю, – просипел Знахарь, и тут визирь торжественно открыл перед уважаемыми гостями еще одну дверь, за которой находилось просторное помещение без окон, уставленное стендами, витринами и стеклянными прилавками.

Помещение сильно смахивало на музей, и, как бы в подтверждение этого, визирь, войдя первым, обвел пространство зала короткой пухлой ручкой и сказал:

– А здесь великий Аль Дахар хранит коллекцию, собирать которую начал еще четыреста восемьдесят восемь лет назад его далекий предок шах Мухаммад Дахар.

Войдя внутрь и присмотревшись повнимательнее, Знахарь едва не присвистнул, и было от чего. Наташа, увидев некоторые из экспонатов, тоже удивленно подняла бровь, но промолчала и только, чуть прищурившись, недоверчиво покачивала головой.