Онлайн книга «Возраст Суламифи»
|
Лина часто перезванивалась с отцом, не реже чем раз в неделю, и каждый раз он говорил: «Давай я перезвоню, чтоб тебе деньги не тратить», хотя Лина купила телефонную карточку и звонила за копейки. На этот раз, выслушав ее, Владимир Полонский сказал: – Я переведу тебе эти деньги через Павла, как всегда. – Папа, а как у тебя дела? – осторожно спросила Лина. – У меня? Прекрасно. Меня опять пригласили сниматься. Папа уже снялся в сериале «Закон и порядок», ему дали ключевую роль в эпизоде о русской мафии. Роль не гангстера, а как раз человека, ценой своей жизни разоблачающего банду. Серия была двойная, с продолжением, его убивали только в конце второй части. Диск с фильмом Полонский прислал Лине, они с Галюсей и Лидией Григорьевной вместе посмотрели. Но то сериал, а на этот раз речь шла об участии в полнометражном фильме, причем в одной из ведущих ролей. Лина порадовалась за отца. Он перевел ей деньги, как и обещал, она заплатила, сколько просили, и ее парни начали ходить в детский сад. Лидия Григорьевна умерла вскоре после этого. Ей было девяносто восемь лет. В отличие от Виктории она не мучилась, просто не проснулась однажды утром. Лина с Галюсей ее похоронили. Лина сочла своим долгом разыскать телефон ее сына и сообщить ему о смерти матери. – Что теперь будет с квартирой? – спросил он. – Ничего. До девятин вообще ничего трогать нельзя. Потом сороковины… А потом мы сделаем ремонт. Больше вас ничего не интересует? Может, хотите пойти на кладбище, помянуть? Я вам скажу номер участка и могилы. – Да иди ты… – Он бросил трубку. Но опять «проявился», «возник», как сказал бы Понизовский. Опять подкараулил Лину во дворе дома. – Ты… это… Все-таки не по-людски получается. Я этой квартиры, можно сказать, всю жизнь ждал, а ты захапала. – Во-первых, мы с вами свиней не пасли, обращайтесь ко мне на «вы», – начала Лина. – А во-вторых, я лишь исполнила волю вашей матери. Я за ней ухаживала до самой смерти, а вы только и знали, что деньги с нее тянуть. Крали у нее. Она сама мне рассказывала. – Ничего я не крал! – вспыхнул он. – Свое брал! Свое! Там все мое было! – Он помолчал и заговорил уже другим, просительным тоном: – Могла бы хоть половину мне отдать. – Половину чего? – не поняла Лина. – Стоимости квартиры. Ты ж ее сдавать будешь, я знаю. А вот я возьму и стукну в налоговую. – Валяйте. Займитесь любимым делом. И Лина ушла. Она даже не стала беспокоить Понизовского по этому никчемному поводу. «Условный сын» с тех пор больше не появлялся. Но совершенно неожиданно позвонил Влад. Лина давно уже стерла его номер из памяти сотового телефона, но узнала, когда он позвонил. У него был особый номер – не через восьмерку, как у большинства людей, а прямой. Как ни в чем не бывало: – Привет, давно не виделись. Как у тебя дела? – Нормально, – растерялась Лина. – Надо бы встретиться, поговорить. – Мне не о чем с тобой разговаривать. – Ну брось, у нас же с тобой кое-что было… С каждой минутой Лине становилась все тревожнее. Уж больно голос у него подозрительный – вкрадчивый, почти заискивающий… – Что тебе нужно? – спросила она напрямую. – Так говорю же: встретиться, поговорить. – Мне не о чем с тобой разговаривать. Не так расстались, чтобы опять встречаться. И Лина нажала кнопку отбоя, но успела расслышать в трубке слово «сука», произнесенное от всей души. – От кобеля слышу, – сказала она в уже мертвый телефон. Как и сын покойной Асташовой, Влад подкараулил ее во дворе. Только это был не двор дома на Ордынке, а все тот же двор на Николоямской, возле переводческого агентства «Вавилон», где они встретились впервые. – Надо поговорить. – Тебе надо, ты и говори. А я слушать не хочу. Лина хотела уйти, но Влад заступил ей дорогу. – Ну погоди… Нам правда надо поговорить. Я, конечно, скотина, наговорил тогда гадостей, но ты и меня пойми: я ж думал, ты понравишься старику… Жениться хотел, честное слово! – Я рада, что не понравилась старику. А вот Владу не нравилось, что его перебивают. Ему хотелось высказать все до конца. – Я ж тебя обхаживал… Билеты в театр брал… – Тебе вернуть деньги за билеты? Хорошо, я обязательно верну. У меня с собой столько нет, но… – Да нет, ты не понимаешь. – Влад с тоской огляделся. Стояла зима, было ветрено, их привычная лавочка обледенела. – Давай сходим куда-нибудь, посидим. – Никуда я с тобой не пойду. Говори, что тебе надо, и проваливай. Влад собрался с силами. – Ты родила, я знаю. Мальчика. Лина внутренне похолодела. Острая льдинка застряла где-то ниже горла и ни туда, ни сюда. – Откуда ты знаешь? – Ну… есть источники. – Нельке звонил, – догадалась Лина. – И что же все-таки тебе надо? – Понимаешь, я женился… – Поздравляю. Она понравилась старику? Влад опять огляделся по сторонам. – Слушай, ну так невозможно разговаривать. Давай зайдем в «Пельмень». – Нет, мне домой пора. Хочешь что-то сказать, говори по дороге. – Давай я тебя подвезу. – Думаешь, я сяду к тебе в машину? Значит, ты еще глупее, чем мне казалось. И Лина решительным шагом двинулась к выходу из двора. Влад догнал ее, пристроился рядом. Но он не умел ходить в ногу, все время забегал вперед. – Старику угодить невозможно, он совсем сдурел. Но я женился, все было более-менее, только она, сука, никак родить не может. Лину пронзила страшная догадка. Но она не подала виду, ничего не сказала, упорно шла вперед и слушала. – Понимаешь, – доверительно продолжал Влад, – старик совсем плох. Я должен ему правнука предъявить, иначе денежки тю-тю. – Как ты себе реально это представляешь? – спросила Лина. – Ну как-как? У тебя же реальный пацан! Мы его усыновим… – Стоп! – скомандовала Лина, останавливаясь на знакомом светофоре. Все равно свет был красный. – Во-первых, ты не верил, что это твой ребенок, помнишь? – Да ладно, это я только так тогда сказал… Чтобы ты ушла. Конечно, мой! И потом, можно же анализ сделать… – Ошибаешься, он не твой. – А чей же? – Мой и только мой. И никакой анализ я тебе делать не дам. – Лина вспомнила, как устанавливали отцовство русского Роже Вадима, и содрогнулась от отвращения. |