Онлайн книга «Катилинарии. Пеплум. Топливо»
|
– Я с вами не согласна. Античные градостроители были очень умны. – Ну что ж, Барт сказал: «Глупости, совершаемые умными людьми, поразительны». Вот и доказательство! – Согласитесь хотя бы, что моя гипотеза имеет смысл. – Какая гипотеза? Вы ее даже не высказали. – Высказываю: ученые будущего, которые смогут путешествовать в прошлое, несут ответственность за извержение Везувия в семьдесят девятом году. Мотив преступления – сохранить под пеплом и лавой великолепнейший образец античного города, более того – историческую сокровищницу искусства жить! Что вы об этом думаете? – Думаю, вам надо отдохнуть. Я позвоню вашему издателю: он вас нещадно эксплуатирует. – Не стоит, у меня вот-вот начнется вынужденный отпуск. Завтра я ложусь в больницу на срочную операцию. – Отлично. Надеюсь, трепанация? – Нет, увы. Я немного волнуюсь. – Что-то серьезное? – Нет. Но под общим наркозом, это меня и пугает. Погрузиться в небытие… – То же произошло и с Помпеями. – Умеете вы подбодрить. * * * Когда я проснулась, больницу невозможно было узнать. Моя палата оказалась размером с бальный зал. Я лежала в полном одиночестве. Кровать была подвешена на ремнях к потолку: стоило шевельнуться, и она начинала раскачиваться. До пола было метра два. Прыгать страшновато. Когда же я очутилась внизу, боль в животе напомнила о перенесенной операции. Ну и пусть. Не звать же из-за таких пустяков медсестру. Я направилась к двери. Открыла и провалилась в пустоту. * * * – Вы кто? – Вам не следовало покидать комнату. – Со мной что-то случилось? – Можно сказать и так. – Меня снова будут оперировать? – Успокойтесь, вы здоровы. – А когда меня выпишут? – Выпишут? Вы не в больнице. Вы в храме, то есть у меня дома. – Вы священник? – Не совсем. Молчание. – Вы помните день накануне своей операции? – А что? Я потеряла память? – Отвечайте. – Да, помню. – В таком случае вы поймете, почему вы здесь. – Вы из полиции? Я совершила какое-то преступление? – По-вашему, я похож на полицейского? – Кто знает? Они иногда переодеваются. Где я? – Я уже сказал – в храме. Вы неверно задаете вопрос. Вам следовало бы спросить: «Когда я?» – Меня оперировали утром 8 мая. Наверное, я долго спала, но, думаю, сейчас все еще 8 мая. – 8 мая какого года? – 1995-го. Пятидесятая годовщина окончания войны. – Какой войны? – Второй мировой. – Кажется, что-то припоминаю. Увы, мне жаль вас огорчать. Сейчас не 8 мая 1995 года. Сегодня 27 мая 2580 года. – Не зря я боялась анестезии. – Я говорю совершенно серьезно. Понимаю, для вас это огромное потрясение, но вы не оставили нам выбора. Все дело в Помпеях. – Помпеи! Вчера я разговаривала о Помпеях. – Да, только это было не вчера. А 585 лет и 19 дней назад. – А часов? – Сейчас 18 часов 15 минут. Значит, это было 585 лет, 19 дней, два часа и восемь минут назад. – А секунд? – Это не шутка. И Помпеи – тоже. – Вы археолог? – Археологов больше не существует. – А анестезиологи существуют? Мне бы им пару слов сказать. – Вы не можете хоть раз в жизни забыть о своей драгоценной особе? – Да вы просто нахал. – Я говорю с вами о Помпеях. Помпеи гораздо важнее вас. – Для кого как. – Нам показалось, что Помпеи важнее нескольких тысяч жителей этого города. И уж тем более Помпеи для нас важнее, чем вы. – Я была права! Это вы устроили извержение! – Да, в прошлом году. – В прошлом году, то есть в 2579-м… Вижу, вы по-прежнему питаете нездоровую страсть к годовщинам. – Причина, что мы выбрали 79 год новой эры, вовсе не в годовщине. Мы хотели сохранить для вечности Помпеи той эпохи, которую сочли их наивысшим расцветом. В 80 году ожидалось прибытие художников нового направления, которые уничтожили бы прежние шедевры и заменили их своими творениями, – чудовищный палимпсест [12] ! Мы вмешались как раз вовремя. – И мое лицо тоже собирались превратить в палимпсест? – Нет. Но вы первая, кто заподозрил правду о Помпеях. – А если бы вы оставили меня в 1995-м, думаете, я могла бы что-то изменить? – Ну и самомнение у вас! – Уж простите, если вы вырвали меня из моего времени, значит, я помешала вашим планам. – Сказать по правде, нам было бы сложно точно определить причину, по которой мы вас вызвали. – Вызвали! А в вашу эпоху тоже умеют преуменьшать. – Вы поселили в нас неуверенность. А неуверенность мы не любим. – Мы, мы! Это вы о себе так? – Я говорю от имени ученых храма. – Как вас зовут? – Цельсий. – Вы швед? – Шведов больше не существует. – Надо же. А мне казалось, у этой страны все в порядке. – Стран тоже больше не существует. Есть лишь две стороны света: восток – Левант и запад – Понант. Я понантиец. – А я? – Вы? Вы – никто. Вы остались кем были. – Понантийцы просто сама любезность. – Ваша манера выражаться несколько устарела. – Поставьте себя на мое место! – Оно мне не по вкусу. – Ну, хоть в чем-то мы с вами сходимся. Скажите, Цельсий, вы приставлены следить за мной? – Да, я приставлен заботиться о вас. – Это я и имела в виду. Можно вас попросить принести мне одежду? На тот случай, если вы не заметили: я совершенно голая. – Меня это не беспокоит. – Зато меня беспокоит. – Не знаю, найдется ли у меня одежда для вас. – Тогда покрывало. |