Онлайн книга «Пороки и их поклонники»
Почему ему казалось, что это очень просто, и план его чрезвычайно удобен и легок для исполнения?! Ничего у него не выйдет. Можно и не пытаться. Нужно вернуться и попросить Расула позвонить его брату, специалисту по “улаживанию дел”. Он, Архипов, вожак стаи, но он не может тягаться с профессиональными головорезами. У него болит спина, гриф от штанги в руке приводит его в ужас. Тинто Брасс тоже не бойцовая собака, и помощи от него, скорее всего, никакой. Нужно вернуться. Ему не пятнадцать лет, чтобы просто так геройствовать из-за девчонки. Ее должны спасать профессионалы, а не Архипов, хозяин компьютерной конторы. Тинто Брасс добежал до бывшего гриба над бывшей песочницей и только собрался задрать лапу, как вдруг оступился, зарычал и вздыбил на загривке шерсть. – Ты что? – негромко крикнул Архипов. – Ты что, Тинто?! Мастиф жалобно заскулил, запищал и стал отступать за ножку бывшего гриба, мотая головой и широко расставляя лапы. – Тинто, ко мне! – приказал Архипов. – Давай сюда! – Пока пусть там побудет, в отдаленье, – за плечом у Архипова деловито сказала Лизавета. – Его душа чувствительнее нашей, дрожит она, переполняясь страхом. Напрасным, потому что я хотела всего лишь повидаться. Архипов повернулся, оступился, угодил в лужу. – Ну как же вы неловки, – упрекнула его Лизавета. – На свете хуже нет, чем ноги промочить в воде холодной, а потом возможность не иметь к огню веселому ступни направить, чтоб обогреть теплом животворящим. – Здрасти, Лизавета Григорьевна, – поздоровался Архипов. Лизавета стояла возле его машины под зонтом. С зонта на асфальт сильно и равномерно текло, как будто она долго гуляла под дождем. Она была в старомодных лакированных ботах, шали и длинной черной юбке. Архипов сто раз видел ее во всем этом на лестнице, в подъезде, во дворе. – Как вы думаете, – неожиданно спросил он у нее, – я все-таки спятил? – Вы говорите так лишь потому, что вам неведомо, откуда появляюсь я, и ваши мысли… – Знаю, – перебил Архипов, – несутся к цели, словно быстрокрылые орлы! Они уставились друг на друга и некоторое время молчали. Лизавета вздохнула. Тинто Брасс из-за ноги бывшего деревянного гриба отчетливо и жалобно скулил. – Любви пространство вас оберегает, – неожиданно изрекла Лизавета. – Бояться не должны вы, что оно разрушится в неведомое время и вас наедине оставит с тем самым злом, что победить стремитесь. – Я не стремлюсь победить никакое зло, – раздраженно заявил Архипов. – Я хочу выручить вашу Машу, которая попала в переделку, а вы мне совсем не помогаете. – Помочь возможно лишь тому, кому необходима помощь! Вы и без всякой помощи сильны. – Я силен?! – поразился Архипов. – Да я самый последний трус, ЛизаветаГригорьевна! Я сейчас отсюда уеду, и все. Я больше не могу. Мне все это надоело – трупы, секты, завещания! Я ничего не понимаю и понимать не хочу! – Хотите вы понять, в чем суть того, что происходит с нами, еще того, что лишь произойдет, когда энергии великие вселенной в одну сольются, чтоб объяснить… – Да не хочу я понимать никаких вселенских энергий, – взъярился Архипов. – Зачем вы ко мне пристали?! Я же сразу вам сказал, еще когда вы ко мне приходили до того, как… умерли! – Я умерла, но дух бессмертен! Что плоть? Она скафандр, сосуд, который защищает и прикрывает то, что есть у каждого внутри. – У меня внутри, – злобно отчеканил Архипов, – есть полторы чашки кофе, а больше ничего нет, потому что я не успел поужинать. – Три плана бытия должны соединиться, чтоб ясно стало все вокруг иль вовсе уж темно. Тогда душа узнает, куда лететь и что там делать нужно. – Эдак мы с вами ни о чем не договоримся, Лизавета Григорьевна, – пробурчал Архипов, неожиданно устав. Лизавета переступила ногами в лакированных ботах. – Моя любовь, – сказала она слезливо, – вся целиком помещена в сиротку, что вы оберегаете сейчас. – Да ни хрена я не оберегаю! Сиротка ваша морочила мне голову два дня подряд, а потом в вашей квартире, между прочим, обнаружился труп! Почему-то Архипов был уверен, что Лизавета немедленно, не сходя с этого места, все разъяснит ему про этот труп и самая черная, самая страшная мысль перестанет грызть его – как боль грызет позвоночник. Кто его убил, этого самого Маслова? Маша?! Лизавета вздохнула. – Я знаю, – сообщила она печально, – но установлен срок для каждого из нас, и изменить нельзя его. Приблизить, отдалить не в наших силах. Похоже, она решила, что он больше всего на свете опечален кончиной юриста Маслова! Да наплевать ему на юриста Маслова, в самом-то деле! – Лизавета Григорьевна, кто его убил? Тут она засмеялась. Так весело, что Тинто под бывшим грибом перестал подвывать и удивленно замолк. – Лишь только вы на все вопросы знаете ответы. А те ответы, что могу вам дать, для вашей жизни не подходят, ибо струна вселенной есть у каждого из нас, и разные они. То, что моя струна играет, вам ведомо никак не может быть. – Мне не нужны никакие струны, – упрямо заявил Архипов, – я не гусляр. Я хочу знать, кто прикончил в вашей квартире Евгения Ивановича Маслова. И зачем. Вы можете мне хоть на это ответить? Лизавета насупилась: – Не для того сюда я прихожу, чтобы дознанье милицейское вести. – А для чего? – Лишь для того, чтоб поддержать вас. Умиротворить сомнения и страха голоса, которые сейчас струна вселенной в вас играет. Архипов застонал и взялся за лоб. Лоб был мокрым, и волосы были мокрыми, с них капало за шиворот – он давно уже стоял на дожде. – Приблизиться советую и стать под зонт, – последив за его движением, предложила Лизавета. – Простынуть можете, и вот тогда… – Струна вселенной превратится в барабан, – подсказал Архипов, – или в саксофон? Лизавета поджала губки. – Ответы на вопросы вы найдете в книге, – молвила она чопорно. – В какой книге? Книге жизни? – Читала книгу я, – продолжала Лизавета, – когда объединились силы зла и ринулись, чтобы убрать меня с дороги, разрушить созданное мной убежище, где в безопасности могли мы жить еще немало спокойных и счастливых лет. – Ну, теперь все ясно, – заявил Архипов. – А книга где? Во вселенной, как струны? |