Книга Пороки и их поклонники, страница 56 – Татьяна Устинова

Лизавета опять поджала губки.

– Я знаю, вы не оставляете попыток помочь тому, кто слишком слаб, – помолчав, сказала она. – У вас душа сильнее разума, Володя.

– Это точно, – согласился Архипов. – Разума у меня вовсе никакого не осталось. Только не надо приписывать мне никакого рыцарского благородства! Если бы ваша Маша была тучной старухой восьмидесяти восьми лет, я бы и пальцем не шевельнул! Вот ей-богу! Неужели вы этого не понимаете?

– Все понимаю я, – успокоила его Лизавета, – все вижу. Когда сольются две души в одну, пространство вечное вокруг наполнится горячим смыслом. И возликуют силы добрые, а злые поверженными будут навсегда.

– М-м… – застонал Архипов. – Ничего вы не понимаете! Вы подсунули мне Машу, а я вовсе не желаю сливаться с ней душой!

– От вас желанье это не зависит.

– А от кого зависит? От вас, что ли?

– Все силы добрые на вашей стороне, – шепнула Лизавета, как будто открыла ему некий секрет. Даже по сторонам оглянулась пугливо – не подслушивает ли кто.

Никто не подслушивал, кроме Тинто Брасса, который опять принялся скулить за деревянной ногой бывшего гриба.

– Со временем все сами вы поймете. Пока же почитайте книгу, ту, что я в руках держала, когда обрушилась мерцающая тьма.

Архипов молчал.

– Как неуютно, – добавила Лизавета, выглянула из-под зонта и посмотрела вверх, на темное небо, – но тучи скоро развеются, и новый день придет, наполненный и солнцем, и добром!

Потом она посмотрела на архиповские ботинки.

– А ноги надобно держать в тепле, Володя, – назидательно сказала она, – особенно когда болит спина.

– Откуда вы знаете? – буркнул он.

Вдруг желтый свет ударил по глазам, а острый звук резанул уши. И Архипов моментально пришел в себя.

Он стоял в луже посреди двора, возле распахнутой двери своей машины и был с головы до ног мокрый. Сзади ему сигналил какой-то нетерпеливый водитель. Сигналил и мигал фарами. Лизаветы не было.

Архипов отступил в сторону, “москвичек” пролетел мимо него, обдав с головы до ног грязной водой, а водитель, чувствуя себя в полной безопасности, еще напоследок пальцем покрутил у виска – стоят посреди дороги всякие богатые придурки! Они думают, что раз у них джипы, значит, им, козлам, все можно – на дороге стоять, к примеру! А вот мьгах водой из лужи! Ну?!. Каково?!.

Что-то странно захрустело под колесами серой машины, и, пропустив ее, Архипов как во сне присел и потрогал ладонью мокрый асфальт.

Подбежал Тинто, ткнулся носом в плечо и зарычал на то место, что трогал Архипов.

Лужа, которая натекла с Лизаветиного зонта, оказалась замерзшей. Архипов отломил большой кусок льда и подержал перед глазами. Лед был твердый, неровный и быстро таял. С него капало, вода текла по запястью, заливалась за рукав.

* * *

Никто не встретился ему в подъезде, даже звуков никаких не доносилось – казалось, что подъезд вымер, как давеча двор, где он беседовал с Лизаветой.

Вызванный лифт ехал к нему, громыхал и постукивал, как будто вагонетка с углем.

Что это за ерунда? Он, кажется, всерьез верит в то, что беседовал на улице… с привидением. При этом “спально-окраинный” московский двор был вопиюще пуст – никто не шел за пивом, не выгуливал собаку, не целовался с любимой, не заводил машину.

Проехал серый “москвичек” с удальцом-водителем, обдал Архипова холодной водой, прогнал привидение.

Было или не было? Приходила Лизавета или нет? А лед на луже в июне месяце? Как тогда – синяк на руке, там, где он щипал себя за кожу, чтобы проснуться.

Ему.следовало бы думать о предстоящей “операции”, но Лизавета, как всегда, своротила его мысли в другую сторону. Что за книга, о чем она толковала? Или это все из той же серии – струна души, звук вселенной, мысли, словно быстрокрылые орлы?!

Лифт приехал, потряс дверьми, потом кое-как открыл их, Архипов погрузился, позвал Тинто Брасса и поехал на десятый этаж – штурмовать вражескую крепость.

Гриф от штанги в промокшей газете оттягивал ему руку.

Хорошо Лизавете говорить, что “энергия добра” на его стороне! Что-то он никакой такой энергии не чувствует, и вообще ничего не чувствует, кроме задавленной паники, которая то и дело пытается выйти из-под контроля.

И ноги действительно промокли и теперь неприятно чавкали в ботинках.

Когда-то теперь он протянет их к животворящему огню?

Хорошо бы не протянуть их вовсе. Так сказать, в глобальном смысле.

Лифт приехал, потряс дверьми и выпустил Архипова на цементную площадку. Следом вышел Тинто Брасс, покрутил пудовой башкой.

Куда ты меня привез? Что мы тут станем делать? И чего тебе дома не сиделось, где есть матрас и чудная круглая подушка!

– Помогай мне, – попросил Архипов, – хоть как-нибудь.

Конечно, Тинто был “ученый”.

Когда-то Архипов учил его сидеть, лежать, стоять, бегать по лесенке, брать барьер, а еще Тинто знал команду “охраняй” и команду “взять”. Очень быстро учение надоело им обоим. У Тинто был такой вид, как будто он уже заранее все знал и учить его просто нечему. Архипов, подавая команду “голос!”, чувствовал себя дураком, когда Тинто начинал лениво и размеренно гавкать.

С тех пор повторением пройденного они никогда не занимались, и Архипов был уверен, что пес все забыл. Он и брал его для страховки в качестве психологического оружия.

В спине все подобралось и замерло – чтобы потом, после адреналиновой атаки, скрутиться в узел от злобной боли, – но сейчас спина ему не мешала.

Архипов передохнул – дальше тянуть невозможно, надо или звонить, или уезжать! – и нажал кнопку. Звонок затренькал.

Архипов подумал, и нажал еще раз, и долго держал, чтобы треньканье стало требовательным и наглым. За дверью стукнули еще какие-то двери, и мужской голос спросил раздраженно:

– Кто?!

У Архипова моментально вспотел загривок.

– Открывай давай! – громко сказал он и посмотрел на Тинто. Тинто в ответ посмотрел на него. – Меня хозяин к Витьку прислал!

– Кого еще он прислал на ночь глядя… – бормотнули за дверью, а потом защелкали замки, и дверь приоткрылась. – Ну? Чего надо?

Расчет был верен – он назвал правильное имя, и правильное, привычное слово “хозяин”, и охранник не стал немедленно звонить хозяину и выяснять, кого он там и зачем прислал. Все же не Бена Ладена они охраняли, и денежки, судя по всему, им платили не как за охрану этого самого Ладена, будь он неладен!