
Онлайн книга «Пять шагов по облакам»
![]() Узкие темные глаза скользнули по председателю думской фракции, а заодно и по Лере с Полянским, — и Баширов прошел мимо, не подав председателю руки. Лера отвернулась. Нехорошо это. Каким бы там ни был Садовников, но унижать людей при всем честном народе недостойно. Ей-богу, недостойно. За чистым стеклом изливалось весеннее яркое солнце, сиял Исаакий, скакала собака по изумрудной майской траве скверика, и на лавочке в отдалении, сгорбившись, сидела писательница Мелисса Синеокова, поминутно прикладывая к носу платок. Садовников вернулся за стол. Смотреть на него Лере было неловко. — Ну, — преувеличенно бодрым голосом объявил он, — я думаю, что пора заканчивать. На следующей неделе жду вас в своем офисе, Валерия Алексеевна, мы подпишем договор о сотрудничестве и, помолясь, начнем. — Я готова посмотреть договор прямо сейчас. — Сейчас у меня его нет, извините. Да и место, прямо скажем, не слишком подходящее. Господину Сосницкому я передам, что вы произвели на меня самое благоприятное впечатление. — Герман Ильич, — сказала Лера твердо. — Будьте осторожны. По-моему, вы выбрали неправильную линию поведения. — Отчего же? — Оттого, что я не секретарь редакции. Я главный редактор газеты «Власть и Деньги». Это совсем другая позиция. — Вы думаете? — усомнился Садовников. — Хорошо, учту. Полянский, которому этот наглый индюк уже давно надоел, вытащил телефон и стал тыкать в кнопки. Садовников, не глядя, бросил в раскрытую папку со счетом какие-то купюры, сделал знак охраннику и подождал, пока тот подаст ему плащ. — Мы закончили и возвращаемся, — говорил в трубку Роман Полянский. — Константинову передайте, чтобы не забыл про машину. — Ну, до свидания, — сказал Герман Ильич и сделал любезное лицо. — Позвольте только вопрос напоследок, Валерия Алексеевна? — Да, конечно. — А кто эта женщина, с которой вы говорили у лифта? Очень знакомое лицо. — Мелисса Синеокова, знаменитая писательница. Очень неплохие детективы. Не читали? — Я не читаю подобного рода литературу. Времени жаль. А… она здесь живет?.. — Да, — язвительно сообщила Лера, — представьте себе! В четыреста шестнадцатом номере! Герман сверху вниз посмотрел на нее. Вид у него был озабоченный. — Ну, в таком случае до свидания, рад был встрече. Сдержавшись, чтобы не сказать грубость, Лера кивнула. Полянский коротко поклонился. Они проводили думского деятеля взглядами и как по команде уставились друг на друга. — Что это было? — наконец спросила Лера. — Что это за комедию и фарс он тут разыгрывал?! — Черт его знает, — сказал Полянский, сел и потер лицо. — Мне кажется, он просто мечтал, чтобы я плюнула ему в лицо и сказала, что он может убираться ко всем чертям! Или это все… игра? — Черт его знает, — повторил тезка знаменитого режиссера. На улице, за высокими окнами с декадентскими переплетами разгорался скандал, который неожиданно привлек внимание Леры. Охранники отеля пытались выпроводить со свободного пятачка напротив парадной двери какую-то грязненькую «Газель». Ее водитель размахивал руками, пытаясь что-то объяснить, срывал бейсболку и бил ею о колени, но не уезжал. Сзади причалил огромный, как слон, туристический автобус, из которого высыпали японцы. Их была уже целая толпа, а они все продолжали и продолжали сыпаться, как будто там, внутри автобуса, их хорошо утрамбовали перед перевозкой. Садовников стоял на тротуаре, снисходительно наблюдая за перепалкой охраны и погонщика «Газели». Он разговаривал по телефону, как будто указания давал. За толстым стеклом, за декадентскими переплетами окон не было слышно никаких уличных звуков, и тут еще арфа изнемогала над ухом. Садовников постоял, потом сунул телефон в карман, обошел грузовичок и неспешно направился через дорогу на ту сторону, где вдоль оградки скверика стояли машины. Водитель «Газели» вдруг махнул рукой, что-то длинное сказал напоследок, еще раз ударил кепкой по коленке, впрыгнул в свою машину и захлопнул дверь. Грузовичок испустил синее облачко дыма и стал выруливать с пятачка. Японцы потянулись в отель, нагруженные рюкзаками, маленькие и очень старательные. Отдыхали и изучали достопримечательности Санкт-Петербурга они тоже очень старательно — у всех были камеры, фотоаппараты на тот случай, если вдруг камера забарахлит, небольшие бинокли для лучшего рассматривания красот, карты, путеводители и разговорники. Вы не скажете, как пройти в библиотеку?.. Яичницу с беконом, пожалуйста. Мне очень понравился (не понравился) ваш город. Интересно, а вариантами в скобках кто-нибудь когда-нибудь пользуется?.. Садовников дошел почти до своей машины, когда вдруг что-то случилось. Лера не поняла, что именно. Голуби порхнули в разные стороны. Какая-то машина резко затормозила и остановилась напротив входа. Охранник Садовникова странно присел и схватился за голову, а у тех, что прогоняли «Газель», сделались растерянные лица. Громадный черный джип, дремавший на углу Большой Морской, вдруг сорвался с места, потом резко затормозил, и из него выпрыгнул человек и побежал, прижимая рукой ухо, в котором был микрофон. Мелисса Синеокова в отдалении неловко поднялась с лавочки и сначала пошла, а потом быстро побежала к оградке. — Там что-то случилось, — тревожно сказала Лера. — Слышишь, Ром?.. — Где? — Да вон, на улице!.. Охрана Баширова по всему лобби-бару вдруг пришла в движение, они странным образом передислоцировались, и в одну секунду оказалось, что спинами они закрывают от окон своего патрона. — Там стрельба, — тихо, но внятно сказал кто-то из них. Арфа смолкла. Лера бросилась к выходу, по мраморным плитам простучали ее каблучки. Навалившись, она распахнула тяжеленную дверь, которую всегда отворял швейцар, но сейчас его на месте и в помине не было. Все увеличивающаяся толпа людей собиралась на тротуаре и на проезжей части. Лера не могла разглядеть, что там происходит. Она перебежала дорогу, ввинтилась в толпу и замерла, некрасиво приоткрыв рот. Почти уткнувшись головой в колесо какой-то машины, на асфальте лежал Герман Садовников. Он лежал, неловко подогнув под себя руку, так неловко, что Лера подумала, что наверняка он ее отлежит, если останется в этом положении еще немного. |