Книга Флирт - моя стихия!, страница 21 – Никола Марш

— Не желаешь прилечь? — спросил ее мужчина.

Бетани прошла к постели и присела на край. Она все еще поражалась. Казалось, что настроение меняется кардинально, атмосфера царящего великолепия и благородства проникает под кожу, управляет сознанием. В этом новом для нее мире чувственной элегантности хотелось говорить шепотом, двигаться плавно, доходить до самой сердцевины наслаждения, без суеты, без спешки. Чудилось, что даже время остановилось в этих стенах, обессилев.

Бетани прикрыла глаза и вдохнула густой аромат драпировок.

Взявшись плавно за каблучок, она сняла сначала одну туфельку, затем другую.

Эйдан сел на банкетку, что стояла у двери. Он решил наблюдать за возлюбленной.

Бетани завела руки назад и расстегнула молнию платья, взялась за плечи и опустила края платья, обнажив грудь в полупрозрачном кружеве. Белая кожа под черным кружевом смотрелась изумительно на фоне ажурной ковки изголовья. Бетани видела свое великолепное отражение в овале зеркала в массивной бронзовой раме в патине напротив кровати.

Освободившись от платья, она забралась с ногами на кровать. Расстегнула бюстгальтер, не глядя, отбросила его от себя грациозным жестом, легла на постель, положив щеку на муаровую подушку, и улыбнулась Эйдану уголками рта.

Он вбирал ее глазами.

Красивые груди золотились в тусклом свете, талия казалась еще тоньше, а полукружья ягодиц призывно отливали глянцем.

Ноги, полусогнутые в коленях, медленно приподнялись. Бетани легла на спину, зацепила тонкими пальцами кружевную кромку трусиков и приподняла бедра над постелью. Высвободила одну ногу, затем другую, послала трусики вслед за верхом и замерла, недвусмысленно разведя бедра.

Затем женщина запрокинула голову и изогнула спину, имитируя кошачью пластику. И выходило это у нее отменно.

Смотрелась она естественно, как если бы находилась в комнате одна. Эйдан медлил вторгаться в ее совершенное одиночество. Он продолжал наблюдать, ожидая, когда она явственно его позовет. А пока следил взглядом по узким стопам, тонким щиколоткам, длинным ногам, красиво согнутым в коленях, по гладким и тугим бедрам к нежному карминному лону.

Она провела рукой от низа живота до груди, заметно тесня кожу.

Эйдан поднялся и подошел к постели. Сел на самый край.

Бетани закрыла глаза. Он смотрел на нее, не прикасаясь. Вытянутая изогнутая шея, мерцающие скулы и веки, сочный глянцевый рот, золотистые пряди волос, разбросанные по муаровым подушкам, млечная кожа без единого изъяна. Его женщина, такая, как она есть.

— В ванной джакузи, — сказал он, снимая футболку.

— Я слишком грязная для тебя? — порочным низким голосом спросила она.

— Я сам не помню, когда мылся в последний раз, — солгал он, что, конечно же, предусматривалось правилами подобных игр.

— Ты приглашаешь меня разделить с тобой омовение? — присев в отдалении, спросила Бетани.

— Приглашаю, — ответил он, с трудом оторвав взгляд от роскошной женской груди, тугих землистых сосков в бугорках и бороздках, которые блистали, как крупинки искусно выложенной смальты, как засахаренные ягодки, как мечта.

Бетани склонилась к нему и поцеловала плечо.

— Ты представить не можешь, как я тосковала по тебе те несколько часов, что мы были в разлуке.

— Ты, должно быть, шутишь, милая. Это и разлукой-то не назовешь, — заметил он.

— А разве ты не скучал без меня? — изумилась женщина.

— Нет, — твердо ответил Эйдан и добавил: — Ты всегда в моих мыслях, с тех самых пор, как я увидел тебя в первый раз.

— Это правда?! — с надеждой спросила она.

— Подожди минуточку. Я сделаю нам ванну. У меня есть ароматное масло, которое я привез с Ближнего Востока, — сменил он тему и скрылся за дверями ванной, примыкавшей к спальне, оставив Бетани одну…

— Предупреждаю, это скользко и очень опасно, — предостерегающе проговорил он, когда Бетани обвила его бедра своими ногами.

— Мы будем осторожны, — пробормотала она, вцепившись одной рукой в край ванны, другой обхватив ее плечи.

Эйдан с недоверием относился к экстремальным затеям, но в данном случае ему ничего другого не оставалось, кроме как дать женщине то, чего она от него ждет, и сделать это как можно лучше.

По обе стороны от них бурлила вода, бурунами вздувая поверхность, деликатно волнуя кожу.

Бетани пребывала в экстазе с того самого момента, как пересекла порог чудо-спальни. Трезвый ум Эйдана тоже проходил серьезную проверку.

Он осторожно обнял женщину за талию, свободной рукой уперся в край ванны у нее за головой. Сделал целенаправленное движение всем корпусом вперед и вверх. Взял Бетани, которая цепко обняла его стан, гладкими пяточками диктуя ход событий.

Окончательно разомлев, она принялась стонать, что у нее так славно выходило. От этих придыханий ясный разум Эйдана помутился окончательно. Он забыл про всяческую осторожность, яростно нагнетая ритм. Опасаясь за жизнь и здоровье, он приостановился. Основательно встал на колени, обхватил безвольно колышущееся тело женщины. Стиснул ее талию и, поступательно проникая, углубляясь, овладевал ею.

Крик вырвался у нее из самой глубины. Безотчетно, без всякого на то намерения она почувствовала себя актрисой порнокино. Она думала, что безумнее прошлой ночи ничего и не придумать, но, когда приблизилась кульминация близости, воображение Бет разыгралось с таким буйством, что она побоялась не упомнить всех тех обольстительных идей и образов, которые в изобилии и на неимоверной скорости промелькнули перед ее мысленным взором.

Она вместила в себя все удовольствие, какое только возможно, и обессилела. Ее тело, подрагивающее на поверхности воды, отходило от пароксизмов воспринятого жара. С минуту она вообще ничего не чувствовала, ни костей и мышц, стянутых кожей, ни пузырьков, ни любимого, все еще владеющего ею.

Она медленно возвращалась в состояние, которое привыкла считать нормальным.

— Ты великолепен! — воскликнула она, когда силы стали постепенно возвращаться в истомленное тело, которому, казалось бы, не нужно было уже ничего. — И твои кулинарные способности тут ни при чем, — добавила она, плотоядно улыбнувшись ему кроваво-красными губами.

И вот она уже с азартом вдыхает стойкий аромат ванили и корицы.

— Как же я хочу тебя! — воскликнула она еще пару мгновений спустя.

— Эйдан, — позвала она возлюбленного, отогнув шелковую простыню.

Его взгляд, как всегда парализованный видом аппетитной груди, которая, как ему показалось, сделалась еще налитее, еще красивее, впивался в нее. Замерзшее тело покрыли мурашки.

Эйдан сел подле, сорвал с нее шелковый покров, стиснул бедро, заглянул в ее глаза.

Бет перехватила его руку и приблизила к средоточию своего женского естества. Его пальцы увлажнились.