
Онлайн книга «Трепетный трепач»
— Елена Павловна? — Да. А мы, кажется, знакомы? — Я Марик, помните меня? Марик Косецкий. — Боже мой, Марик! Какой ты стал! Красавец! Как я рада тебя видеть! Садись ко мне, поговорим! Ты не очень спешишь, а то болтливые старухи это так обременительно. — Да что вы, Елена Павловна! Какая ж вы старая, вы все такая же… прелестная женщина! Но почему вы в гостинице? Вы тут остановились? — Да, я приехала ненадолго… — Но почему вы не у Димки? Как он, кстати? Сто лет его не видел. — Но ведь и ты был москвичом, Марик. — Да, но теперь я бостонец. У меня в Москве никого не осталось. — А я теперь живу в Рабате. — Это в Марокко? — поразился Марк. — Да, представь себе, я замужем за марокканским французом. — Обалдеть! Елена Павловна, вы просто чудо! И как вам там живется? — Прекрасно! А ты женат, Марик? — Был. Развелся. А Дима, он по-прежнему с Лерочкой? — Увы, нет. И его новую жену или даму я еще не видела. — Но у них ведь дочка была. Катюшка. Кстати, это я им присоветовал назвать ее Катюшкой. Она совсем большая, наверное. — О да, скоро тринадцать и это такая девка, с ума сойти! — То есть вы с ней уже виделись? — Конечно! — А как Лера? Вышла замуж? — Да нет. Послушай, Марик, а она, мне помнится, нравилась тебе? — Было дело. Но она же с ума сходила по Димке… А он ведь состоялся. Известный писатель теперь. Я тут видел на улице рекламу его новой книги… — А ты что-нибудь читал? — Да, я читаю все его книги. По-моему, он здорово пишет. — А мне что-то не нравится. Сплошь какая-то мрачная заумь. Впрочем, ты же ученый, тебе такое нравится? — Понимаете, я не могу сказать, что это мое. Но я вполне способен оценить. — Надо же… Я даже рада, а то все говорят, что слишком сложно, слишком мрачно. Значит, кому-то это надо. — Как странно, Елена Павловна, вы говорите о сыне как-то отчужденно, что ли… Впрочем, простите, если я был бестактен. — А ты с ним видишься? — Давно не виделся. Он раза два меня не то чтобы отшил, но… Елена Павловна вспыхнула. — Думаешь, я уверена, что он и меня не отошьет? Я ему еще не звонила. — Да бог с вами, Елена Павловна, вы же его мать. — Будем надеяться, — засмеялась она. — А хочешь я дам тебе Лерочкин телефон? — А он у нее изменился? — вдруг покраснел Марик. — Да нет. Только знаешь, у нее теперь двое детей. Она взяла осиротевшего племянника. — А… Ну что ж, это вполне в ее духе. А чем она занимается? — Пишет сценарии. — Это здорово, она всегда к этому стремилась. Молодчина. Как вы считаете, Елена Павловна, она не будет против, если я ей позвоню? — Да нет, конечно, с чего бы ей быть против? — Что ж, попробую, — вдруг страшно смутился он. — Простите, мне пора бежать, у меня научная конференция… — Да беги, беги. А вдруг у Леры что-то сладится с Мариком? Он такой милый парень. Вернувшись в номер, она решительно взялась за телефон. Ответил женский голос. — Алло! — Добрый день, могу я поговорить с Дмитрием Сергеевичем? — А кто его просит? — Его просит его мать! — Мать? Какая мать? — Что значит какая? Его родная мать! — Ох, извините… Я не подумала… Да-да, я сейчас его позову. Похоже, она даже не знает моего имени-отчества, а может и вообще не подозревала о моем существовании. — Алло, мама! Ты в Москве? — Да, представь себе. И хотела бы тебя увидеть. — Но почему ж ты не позвонила заранее, я бы тебя встретил. Ты где остановилась? — В гостинице. — Ну зачем же… — Не люблю никого стеснять. Та к мы можем увидеться? — Ну, разумеется, мама! Знаешь что, приходи сегодня вечером к нам, я познакомлю тебя с женой. Поужинаем, Марина чудесно готовит. А как твой француз? — Лучше всех! — Но ты приехала одна? — Да. — Ну что ж, скажи, где ты остановилась, я вечером заеду за тобой. — А знаешь, кого я встретила тут, в отеле? Марика Косецкого. — Да? Тебя это обрадовало? — Меня — да! А тебе это неинтересно? — Сказать по правде, совершенно неинтересно, мама. — Та к в котором часу мне тебя ждать? — Примерно в половине восьмого, но, учитывая пробки, могу и опоздать. А кстати, в Марокко бывают пробки? — Еще какие! Ну, до вечера, сынок! Фу, как трудно с ним разговаривать. Какой он чужой… Единственный сын и такое отчуждение… Наверное, я сама в этом виновата. Но почему же Лерку я ощущаю как родную, не говоря уж о Катюшке? И этот трогательный малыш Гришка. Как можно было всех их бросить? Мне этого не понять. Но посмотреть, как теперь живет мой сын, известный писатель, здорово интересно. И что за жена у него? — Послушай, Саш, я вчера видела отснятый материал. — И что, голуба моя? Там исказили твой гениальный текст? — сразу вызверился на меня продюсер. — Нет, с этой точки зрения все в порядке. Но… — Но что тогда? — Это никто не сможет смотреть! — Почему? — Ну нельзя в таких сериалах делать эти бесконечные проходы, трехминутные паузы, это же кошмар! Милена приезжает в дом Аркадия и молча бродит по нему, при этом твоя Курочкина играет из рук вон плохо, ну не может она такие паузы вытягивать и все валится. Зритель отвлечется с радостью на что угодно, а после этой тоски еще пойдет реклама и все, кирдык! Плакали наши рейтинги! — Ты что, всерьез? — Нет, это у меня такие шутки! Это ж не фестивальное кино, это сериал для домохозяек. Если нужно просто намотать метраж, так и скажи, я лучше придумаю массу каких-то мелочей, чем эту тягомотину устраивать! Собаку в кадр пустим или кошку, или птичку, как у Михалкова… — Странная ты баба, Лерка! До всего тебе дело есть. — А как же! Там, между прочим, мое имя стоит. И мне за работу деньги платят. А у меня двое детей, на минуточку! Если рейтинги упадут, нас как нечего делать прикроют. Пойми, это ж надо снимать профессионально, крепко, но самовыражение неудачника от большого кино нам все только испортит. |