Книга Золотые костры, страница 62 – Алексей Пехов

— Сможем, — ровно произнес я. — Мы должны это сделать.

— Потому что ведьма дала слово? — Он ехидно покосился на Гертруду, но та сделала вид, что не слышит.

— И потому что один из нас заплатил за это жизнью.

— Дай Бог, чтобы все получилось. Если вы поможете мальчику, Он зачтет благой поступок вашим душам.

Гера усмехнулась.

— Я что-то смешное сказал?!

— Не знаю, Проповедник. Некоторые считают, что у стражей нет души и что мы не увидим ни ада, ни рая. Мы живем только этой жизнью, а после нас ждет лишь мрак и забвение.

— Я не верю в подобное. У всех Божьих детей есть душа. Иначе жизнь лишена смысла, — наставительно произнес он.

— Ну, раз ты так говоришь…

— Не только я. Хартвиг тоже так думал.

От меня не укрылось, что Гертруда, услышав это имя, на мгновение прищурилась.

— Хартвиг? Что он говорил вам?

— Он предложил очистить мою душу от темных пятен, — небрежно произнес я. — Я отказался.

— И если уж он ее увидел, то, значит, у стражей она точно есть, — победно заключил Проповедник.

— Ты бы еще вспомнил, что сказал демон на Чертовом мосту, — усмехнулся я.

— Я не присутствовал во время той дьявольщины. А что он, кстати, сказал?

— Что моя душа и так будет его. Но тут появился отец Март с братом Курвусом, и все кончилось не так уж и плохо.

— Вот видишь. Значит, и дьявольское отродье доказывает…

— Не будем об этом на ночь, — попросила Гертруда. — Есть у меня душа или нет — неважно до тех пор, пока я живу, дышу и выполняю свою работу. Вопросы теологии, философии и религиозных догм оставим до тех пор, пока я не умру.

— Не думаешь, что будет поздно, ведьма?

На ее щеках появились ямочки:

— Скажи, Проповедник, а ты думал об этом до того, как умер?

Он помолчал, затем сказал, осторожно подбирая слова:

— До тех пор пока не появились те наемники, я не задумывался о смерти всерьез.

— А теперь ты наказываешь себя?

Он вздрогнул.

— Не понимаю.

— Теперь ты наказываешь себя, Проповедник. Тем, что уже столько лет остаешься здесь, а не отправляешься туда, где тебя давно ждут. Что ты такого сделал, раз не можешь простить себя?

— Глупые слова ведьмы! — разозлился он и отвернулся к огню, показывая, что разговор окончен.

Гера хотела ему ответить, но я положил руку ей на плечо, покачал головой. Она вздохнула, соглашаясь со мной, что не стоит настаивать.

— Скажи, Людвиг. Если бы сегодня был последний день в нашей жизни. Как бы ты его прожил? — Этим вечером она была настроена на философский лад.

— Сделал бы то, что очень долго откладывал.

— Что, например?

Я помедлил с ответом, ворочая его в голове так и эдак, а затем все же сказал:

— То, что делаю сейчас. Выходи за меня замуж.

Комнату как будто заморозили. Пугало, Проповедник и Гертруда на несколько ударов сердца превратились в соляные столбы. С ее лица исчезла улыбка, между бровей появилась морщинка. Затем глаза лукаво блеснули:

— Ты застал меня врасплох.

— Я серьезно.

Она перестала веселиться, вздохнула, чмокнула меня в щеку и встала слишком быстро, взяв лежавшую рядом куртку.

— Пойду проверю, что творится на улице.

Когда дверь за ней закрылась, Проповедник выдал:

— Да-а-а… Не думал, что я доживу до этого дня. А ты?

Пугало кивнуло.

— Считаете, что мне не стоило этого говорить?

— Разве ответ не очевиден по тому, как она убежала? Хе-хе. Стоило, конечно. Только зачем же так в лоб? — Он сокрушенно покачал головой. — Решил жениться на ведьме. Львенок выиграл приличные деньги.

— Ты это о чем?

— Слышал, как он поспорил об этом с Карлом еще два года наза…

Вошла Гертруда, принеся с собой запах морозной ночи.

— Все тихо. Да. Согласна.

Мне понадобилось несколько секунд, чтобы осознать, о чем она говорит.

— Эм… — начал я, но Гера не дала мне договорить, приложив свой палец к моим губам. — Но только не сейчас. Не в тот момент, когда мы уязвимы, Синеглазый. Нам надо закончить дела. Мне свои, — она кивнула на Эрика. — А тебе довести то, что просила Мириам. Согласен?

— Согласен.

— К тому же, если уж все так серьезно, тебе стоит поискать кольцо, — буркнул Проповедник. — А то пока только она тебе их дарит.

— Ну, у меня есть одно при себе.

— Ты что? Готовился? — с подозрением спросила она.

— Не я. Пугало.

Оно страшно оживилось и подошло поближе, чтобы ничего не упустить. Под внимательными взглядами всей троицы я извлек из внутреннего кармана сумки кольцо, которое Пугало вручило мне несколько месяцев назад.

— Какая красота! — восхищенно сказала Гера, разглядев вещицу. — Из чего оно?

— Кость ругару.

— Хм… его можно наделить очень сильными свойствами. Здорово.

Она протянула руку, и я надел кольцо на ее палец.

— Идеально подошло. Как будто под меня делали.

Пугало скромно приподняло шляпу, стараясь не показывать, насколько оно довольно похвалой.

— Людвиг!

Толком я еще не проснулся. В комнате царил полумрак, и волшебный огонь горел лишь вполсилы, бросая на дальнюю бревенчатую стену широкие искаженные тени. Гертруда спала, уткнувшись мне в грудь и положив руку на плечо.

— Людвиг! — Эрик наклонился ко мне. — На улице кто-то есть.

Гера открыла глаза:

— Ты уверен?

— Да, — после некоторого колебания ответил он.

— Кого ты видел?

— Никого. Но я чувствую.

Я уже встал и начал обуваться.

— Проповедник, проверь.

Старикан безмолвно прошел сквозь стену, тогда как Пугало даже не пошевелилось, остановив свой мрачный взгляд на потолке.

— Его нельзя оставлять одного, — сказал я, беря в руку пистолет. — Будет смешно, если мы выйдем, а его за это время украдут.

— Я смогу отбиться! — возразил Эрик, сжимая острую иглу стилета.

— Надеюсь, что не придется, — повторил я то, что сказал ему вчера, когда давал оружие.

Появился старый пеликан:

— Ложная тревога, Людвиг. Там никого нет.

— Ты уверен?

Он сделал обиженное лицо: