Онлайн книга «Ее тайный дневник»
|
Миранда ненавидела себя за то, что до сих пор помнит эти слова. И зато, что от этих слов ей хочется плакать. Оливия, увидев, как она изменилась в лице, обняла ее: — Ох, Миранда, как я тебя люблю! Мы будем самые лучшие из сестер. Не дождусь этого дня! Когда подруги появились к завтраку, в животе у Миранды уже начало бурчать. Они опоздали на полчаса, и она поклялась никогда больше не тратить столько времени на прическу. — Доброе утро всем! — весело поздоровалась Оливия, взяв тарелку с буфета. — Где Тернер? Слава Богу, что его нет! Миранда молча произнесла благодарственную молитву. — Полагаю, что он еще не встал, — ответила леди Радленд. — Бедняжка. Перенес такое потрясение! На это никто ничего не сказал — в семье не любили Летицию. Молчание нарушила Оливия: — Надеюсь, что он не слишком голоден. Вчера он с нами тоже не ужинал. — Оливия, у него только что умерла жена, — напомнил Уинстон. — И не просто преставилась, а сломала шею. Так что прояви хоть немного понимания и терпимости. — Я его люблю и поэтому беспокоюсь о его здоровье, — с раздражением ответила та. Она была сердита на своего брата-близнеца. — Взрослый мужчина вот уже который день не ест ни крошки. — Я велела отнести поднос с едой к нему в комнату, — положила конец перебранке леди Радленд. — Доброе утро, Миранда. Девушка вздрогнула. Она наблюдала за Оливией и Уинстоном и забыла поздороваться. — Доброе утро, леди Радленд. Надеюсь, вы хорошо спали, — поспешно исправилась она. — Насколько эго было возможно, — вздохнула графиня и выпила глоток мая. — Какие трудные времена! Но я должна поблагодарить тебя за то, что осталась у нас. Эта такая поддержка для Оливии. — Я была рада чем-то помочь, — ответила Миранда. Она последовала примеру подруги и подошла к буфету, чтобы положить еду себе на тарелку. Вернувшись к столу, девушка обнаружила, что Оливия оставила для нее пустой стул рядом с Уинстоном. Усевшись, Миранда оглядела Бевелстоков — они все смотрели на нее с улыбкой: лорд и леди Радленд по-доброму, Олиния пристально, а Уинстон… — Доброе утро, Миранда, — с теплотой в голосе произнес он. А его глаза глядели на нее… С интересом? Боже, неужели Оливия права? Он действительно смотрел на нее как-то по-особому. Миранда почувствовала себя неловко. Уинстон почти что ее брат, и он не может думать о ней так, словно… Да и она тоже. Они слишком хорошо знают друг друга. — Ты останешься в Хавербрейксе на все утро? — спросил он. — Я подумал… не могли бы мы покататься верхом после завтрака? Великий Боже! Да, подруга не ошиблась. — Я… э… я еще не решила. Возможно, я уеду. Оливия лягнула ее под столом. — Ой! — Ты не подавилась макрелью? — участливо спросила леди Радленд. Миранда покачала головой: — Простите. Это… всего лишь маленькая косточка. — Вот почему я никогда не ем рыбу, — заявила Оливия. — Миранда, Так мы поедем верхом? — проявил настойчивость Уинстон. Он улыбался ей открытой мальчишеской улыбкой, которая, несомненно, способна разбить тысячи девичьих сердец. Девушка осторожно переместила под столом ноги подальше от Оливии и сказала: — Я не привезла с собой костюм. — Можешь взять мою амазонку, — со сладкой улыбкой предложила Оливия. — Она будет тебе велика совсем чуть-чуть. — Значит, решено, — сказал Уинстон. — Будет здорово — поскакать наперегонки. Мы не ездили вместе уже целую вечность. Миранда заставила себя улыбнуться. С ним так легко, даже сейчас, когда девушку поставили в тупик его намерения. — Ты прав. Я всегда жила в Шотландии, когда ты приезжал из школы домой. — Но сегодня ты здесь! — радостно сказал Уинстон. Миранду поразило то, как он похож на Тернера в юности. Сейчас Уинстону двадцать, он всего на год старше брата, когда она влюбилась в него. Вернее, когда они впервые встретились. Она не влюбилась в него, она просто подумала, что влюбилась. Сейчас она это поняла. 11 апреля 1819 года Чудесная: прогулка верхом в компании Уинстона. Он очень похож на брата… Если бы тот был по-прежнему добрым, отзывчивым и не потерял чувства юмора. Тернер спал плохо, что было неудивительно — теперь ему редко удавалось выспаться. Наступило утро, он проснулся раздраженным и злым — в основном на себя самого. О чем, черт возьми, он думал? Целовал Миранду Чивер… Эта девушка — почти его младшая сестра. Да, он был зол и, возможно, выпил немного лишнего, но это не являлось оправданием такого низкого поведения. Летиция убила в нем много качеств, но — о Господи! — он все еще джентльмен. Он даже не испытывал к ней влечения. Тернер знал, что такое желание, знал это выворачивающее нутро ощущение, когда одержим обладанием женщиной. А что он чувствует к Миранде? Он не знает, но только не это чувство. Во всем виноваты эти большие карие глаза, Они видят все. От их взгляда ему становилось не по себе. И так было всегда. Даже ребенком Миранда казалась не по годам разумной. Когда он стоял перед ней в отцовском кабинете, то чувствовал, что она видит его насквозь, А она всего лишь девчонка, едва вышедшая из классной комнаты, и тем не менее она видела его насквозь. Это его взбесило, а ответ… ответ был таким, какого он заслуживал, и казался ему в тот момент единственно подходящим. И теперь он обязан извиниться. Господи, это невыносимо! Намного легче притвориться, что ничего не случилось, и в дальнейшем просто избегать ее. Но это маловероятно, потому что не может же он не видеться с собственной сестрой — а та неразлучна с Мирандой. И к тому же в нем еще осталась хоть капля чести джентльмена. Летиция убила в нем много хорошего и честного, но кое-что, несомненно, сохранилось. И он докажет это. Когда Тернер спустился к завтраку, вся семья уже ушла. Это было ему на руку. Он быстро поел, залпом выпил черный кофе. Кофе, не сдобренный молоком, обжег горло, и он воспринял это как заслуженную кару. Рядом появился лакей. — Подать что-нибудь еще? — Нет, — сказал Тернер. Слуга отошел в сторону, но не покинул столовую. Да, решил Тернер, пора убираться из Хавербрейкса. Черт, здесь крутится слишком много людей. Мать наверняка приказала не оставлять его одного. С хмурым видом он отодвинул стул и вышел в холл. Он позовет своего камердинера, и они сейчас же уедут. Через час его здесь не будет. Остается лишь одно: найти Миранду, принести ей извинения — черт бы ее побрал! — и спрятаться от всех у себя дома… |