Онлайн книга «Предложение джентльмена»
|
Он коснулся рукой ее подбородка и, не сводя с нее глаз, прильнул к ее губам таким нежным поцелуем, что Софи почувствовала: он ее не только любит, но и боготворит. – Я должен был бы дождаться понедельника, - сказал Бенедикт, - но не хочу. – А я не хочу, чтобы ты ждал, - прошептала Софи. Он вновь поцеловал ее, на сей раз более страстно. – Какая же ты красивая, - восхитился он. Губы его нашли ее щеку, потом подбородок, шею, и с каждым поцелуем у Софи все сильнее подкашивались ноги, и когда ей уже показалось, что она больше не выдержит и рухнет на пол, Бенедикт подхватил ее на руки и отнес в постель. – В сердце моем ты моя жена, - торжественно проговорил он, уложив Софи на одеяло. Софи почувствовала, что у нее перехватило дыхание. – После того как нас обвенчают, мы станем мужем и женой перед лицом Господа, - продолжал он, ложась с ней рядом, - но сейчас… - Голос Бенедикта стал хрипловатым. Приподнявшись на локте, он взглянул Софи прямо в глаза. - Но сейчас мы муж и жена перед лицом друг друга. Протянув руку, Софи коснулась его лица. – Я люблю тебя, - прошептала она. - И всегда любила. Мне кажется, я полюбила тебя еще до того, как узнала о твоем существовании. Бенедикт наклонился, чтобы снова ее поцеловать, однако Софи остановила его: – Нет, подожди. Он замер всего в нескольких дюймах от ее губ. – На балу-маскараде, - призналась Софи несвойственным ей дрожащим голосом, - еще перед тем, как я тебя увидела, я тебя почувствовала. У меня вдруг возникло такое ощущение, что вот-вот что-то должно произойти. И когда я обернулась и заметила, как ты стоишь и словно ждешь меня, я поняла, что именно из-за тебя я и приехала тайком на бал. Бенедикт открыл было рот, однако вместо слов у него вырвался хриплый звук, и Софи поняла: Бенедикт сейчас не в состоянии говорить. Он весь во власти нахлынувших на него чувств. – Я родилась только для тебя, - тихо проговорила она. - И только ради тебя я существую. Бенедикт снова поцеловал ее, решив на деле показать то, что не сумел сказать словами. Он и не подозревал, что в состоянии любить Софи больше, чем он любил ее несколько секунд назад, а оказывается, это возможно. Он любит ее! Любит сильно, страстно. И внезапно все стало легко и просто. Он любит ее - только это и имеет значение. Бенедикт скинул с себя халат, отшвырнул в сторону полотенце и принялся покрывать тело Софи страстными поцелуями. – Софи, Софи, Софи… - бормотал он, не в силах больше проронить ни слова. Софи улыбнулась ему, и внезапно Бенедикта охватило странное желание - смеяться. Он понял, что отчаянно, безумно счастлив. Как же это здорово! Он привстал на локтях, готовясь войти в нее, сделать ее своей. В отличие от прошлого раза, когда оба они были охвачены безумной страстью, сегодня их переполняла безудержная нежность. – Ты моя, - прошептал Бенедикт, не отрывая от нее взгляда. - Моя. И уже гораздо позже, когда они, усталые и умиротворенные, лежали в объятиях друг друга, он снова прошептал ей на ушко: – А я твой. * * * Несколько часов спустя Софи проснулась. Она поморгала, зевнула, потянулась, наслаждаясь теплом и уютом, и вдруг ее как громом поразило. – Бенедикт! - ахнула она. - Который час? Он не ответил, и Софи, схватив его за плечо, лихорадочно затрясла. – Бенедикт! - воскликнула она. - Бенедикт! Бенедикт со стоном перекатился на спину. – Я сплю. – Сколько сейчас времени? – Понятия не имею, - буркнул он, уткнувшись лицом в подушку. – Но ведь я должна была быть у твоей мамы в семь часов. – В одиннадцать, - проворчал Бенедикт. – Нет, в семь! Он открыл один глаз. Похоже, и это далось ему с величайшим трудом. – Когда ты согласилась принять ванну, ты уже прекрасно знала, что к семи не успеешь. – Знаю, но я не думала, что не успею к девяти. Поморгав, Бенедикт огляделся по сторонам. – Я не думаю… - начал было он, но в этот момент Софи услышала, как каминные часы бьют три раза, да так и ахнула. - Что с тобой? - забеспокоился Бенедикт. – Три часа утра! – Значит, можно продолжать спать дальше, - улыбнулся он. – Бенедикт! – Ты же не захочешь, чтобы я будил слуг? Они все наверняка крепко спят. – Но я… – Пощади, женщина! - взмолился Бенедикт. - Все равно мы: на следующей неделе поженимся. – На следующей неделе? - удивилась Софи. Бенедикт изобразил на лице самое серьезное выражение. – Такие дела лучше делать быстро. – Почему? – Почему? - переспросил он. – Да, почему? – Ну, чтобы было поменьше сплетен. Губы у Софи приоткрылись, глаза округлились. – Ты думаешь, леди Уислдаун напишет обо мне? – О Господи! Надеюсь, что нет, - пробормотал Бенедикт. Лицо Софи вытянулось. – Ладно, ладно, может, и напишет. А почему ты этого так хочешь? – Я читаю ее статьи уже столько лет и всегда мечтала увидеть там свое имя. – Странные у тебя, однако, мечты, - покачал головой Бенедикт. – Бенедикт! – Ну ладно. Я думаю, леди Уислдаун напишет о нашей свадьбе если не до нее, то наверняка вскоре после. От нее никогда ничего не может укрыться. – Хотелось бы мне знать, кто она. – Тебе и половине Лондона тоже. – Не половине, а всему. - Софи вздохнула и нерешительно проговорила: – Мне и в самом деле пора. Твоя мама наверняка беспокоится. Бенедикт пожал плечами: – Она знает, где ты. – Но она станет плохо обо мне думать. – Сомневаюсь. Она ведь знает, что мы через три дня поженимся. И вообще моя мать - женщина без предрассудков. – Через три дня? - ахнула Софи. - Ты же сказал, на следующей неделе. – Через три дня и будет на следующей неделе. Софи нахмурилась. – А ведь верно. Значит, в понедельник? Бенедикт довольно кивнул. – Ты только представь себе… Обо мне напишет леди Уислдаун. Приподнявшись на локте, Бенедикт подозрительно взглянул на Софи, – Чего ты с большим нетерпением ждешь? - насмешливо спросил он. - Свадьбы или чтобы о тебе написали в светской хронике? |