Онлайн книга «Опасный джентльмен»
По какой-то не совсем ясной причине это место было ему особенно дорого. Может, потому, что оно связано с единственным ощущением любви и уюта, которое он познал в материнских объятиях, или с ощущением полной свободы, когда он мальчиком бродил по лесам и долинам. После смерти деда Эдриан стал графом Олбрайтом и хозяином Лонгбриджа, но это не утолило его мечты о Парке, и в свое поместье, не имевшее для него никакой ценности, он приезжал всего несколько раз. Нет, ему нужен только Килинг-Парк, и в один прекрасный день он его получит назло Арчи. Хотя отец никогда не понимал, чем вызвано презрение старшего сына, Эдриан за многие годы услышал достаточно, чтобы понять в конце концов, почему Арчи говорил своей жене ужасные слова и испытывал отвращение к наследнику. И почему он обожал Бенедикта. Он никого ни о чем не спрашивал, но теперь знал, что является незаконнорожденным. Эта тайна умрет вместе с ним, иначе отец воспользуется случаем и оставит все Бенедикту, не имевшему прав на наследство. По закону Арчи, если бы пожелал, мог передать младшему сыну личное имущество. Но Килинг-Парк, угольные шахты, дом в Лондоне и замок во Франции принадлежали и его отцу, поэтому не существовало закона, который лишил бы Эдриана титула маркиза Килинга и его владений. Чтобы не запятнать свое имя скандалом, Арчи скрыл от всех, что жена наставила ему рога и его первенец — бастард. И он не только не отрекся от него, а даже растил как собственного сына. Теперь Эдриан унаследует Килинг-Парк. Хотя Арчи с великим удовольствием прочитал молитву над могилой отца, он не получил того, о чем мечтал больше всего на свете: смерти Эдриана и короны маркизов Килингов для Бена. Слава Богу, отца в Килинг-Парке не было, однако Эдриан не нашел тут ни успокоения своему измученному сердцу, ни убежища от вины, снедавшей его душу. Хуже того, Бенедикт не уехал с отцом в Лондон, и три дня, проведенные здесь, обернулись для Эдриана тремя днями страданий. — О! Вот ты где! А я тебя искал. — Неужели? — Эдриан равнодушно посмотрел на брата, вошедшего в библиотеку, и отодвинул письмо семье Филиппа, которое вымучивал уже два часа. — Отец вернулся наконец из Лондона. Он будет ждать тебя в кабинете. Разговор с Арчи. Только этого ему сегодня и не хватало. Им больше нечего обсуждать, а письмо он должен закончить непременно, ибо со смерти Филиппа прошло уже десять дней. — Значит, вернулся? И чего он хочет? — спросил Эдриан. — Понятия не имею, — слишком уж быстро ответил Бенедикт. — Но думаю, он хочет убедиться, что с тобой все в порядке. Эдриан понимающе улыбнулся: в чем-то его брат силен, но вот лгать совсем не умеет. — И когда он приехал? — Часа два назад. Кажется, Брайан не принес тебе виски? Сейчас я скажу ему, чтобы наполнил графин. — Не трудись, я уже один графин осушил. — Эдриан неторопливо встал из-за стола и, не обращая внимания на удивленный взгляд брата, направился к двери. — Эдриан! — неожиданно выпалил Бенедикт. — Я… я… полагаю, ты скоро уедешь? — Не знаю, Бен. А что, меня опять выгоняют? — Я просто… Я просто подумал, что ты уедешь, — ведь ты всегда так поступаешь. Конечно, он должен уехать, и чем скорее, тем лучше. Эдриан взялся за ручку двери. — Ты в Лондон? Скажи, с моей стороны будет слишком навязчиво, если я поеду с тобой? Черт возьми, иногда Бен разговаривает как ребенок. Эдриан, нахмурившись, посмотрел на брата: — У твоего отца есть в Лондоне роскошный дом. Почему бы тебе не поехать туда? — Я не имел в виду… Я подумал… У меня там кое-какие дела, вот я и подумал, что вместе путешествовать легче. Мальчиком Бенедикт всегда бегал за ним, почти боготворил его. Он мог бы позаботиться о парне, но Бен теперь не выказывал особой привязанности к нему, как много лет назад, — видимо, стал жертвой интриг Арчи, который обещал младшему сыну Килинг-Парк. Да и сам Эдриан уже не испытывал к брату прежних чувств. Едва он переступил порог кабинета, как отец вскочил с места, потрясая смятым листом бумаги. — Убийца! — крикнул Арчи. — Я должен был знать, что этим все кончится! Тебе недостаточно репутации азартного игрока и развратника, да? Прекрасное начало, как всегда. — Пожалуйста, отец, выслушайте меня, — сухо ответил Эдриан, пока робко проскользнувший за ним в комнату Бенедикт шел к окну. — Черт возьми, Олбрайт! Ты убийца! За много лет Эдриан научился скрывать свои эмоции, поэтому, сунув руки в карманы, прислонился к двери и холодно посмотрел на отца. — Вы, по своему обыкновению, искажаете факты. Я не хотел убивать его, это он пытался убить меня! Если сомневаетесь, можете поговорить с судьей в Пемберхеде. Арчи нахмурился: — Тут и говорить не о чем. Как ты смеешь с таким пренебрежением относиться к гибели сына моего кузена! У тебя нет совести! Ну и лицемер! Арчи не встречался с родственником пятнадцать лет — он ненавидел отца Филиппа, потому что у них произошла ссора из-за денег. — Ты не сын мне, слышишь? Я не желаю видеть в своем доме убийцу! Ты никчемный… — Отец! — воскликнул Бенедикт. — Пожалуйста! — Нет, Бен, пусть говорит, коли начал, — улыбнулся Эдриан. — Продолжайте, отец… Итак, вы сказали… Побагровев, Арчи вскинул руку со смятым листом: — Видишь это, никчемная дворняжка? Ты недостоин титула графа, а уж маркиза тем более. Я не сумел уберечь от тебя свой титул, зато могу уберечь свое богатство. — Арчи развернул лист. — Вот, смотри. Я наконец сделал то, что должен был сделать много лет назад, — я лишил тебя наследства. Все теперь принадлежит Бенедикту, все теперь его! Килинг-Парк, дом в Лондоне, замок во Франции! Бенедикт стыдливо опустил голову. Эдриан усмехнулся: крысеныш знал. — Ну, Бен, полагаю, теперь уж ты захочешь посетить собственный дом в Лондоне, — произнес он, растягивая слова. — Для тебя это шутки, да? — прошипел Арчи. — Ты высмеивал меня! Ты питаешь ко мне отвращение! Ты с самого начала был дурным семенем! Бесстыдство твоей матери… Холод пробежал у Эдриана по спине. — Не впутывайте ее в это, отец! — Почему нет? Шлюха… Прежде чем он успел среагировать, Эдриан в три прыжка преодолел разделявшее их расстояние, схватил отца за галстук и яростно рванул к себе. — Ни слова больше — или у вас действительно появится основание назвать меня убийцей! — Господи, ты сумасшедший? — испуганно выдавил Арчи, потирая шею, когда сын оттолкнул его. Тот равнодушно пожал плечами и направился к двери. — Ты позорил меня с самого рождения! Я был к тебе слишком великодушен — и ради чего? Ради того, чтобы ты смог протащить мое доброе имя по грязи, чтобы смог убить сына моего кузена? Ты бесчестье этого дома, Олбрайт! Я стыжусь называть тебя сыном! Да пощадит Господь твою душу! |