Онлайн книга «Поцелуй перед смертью»
|
— Надень что-нибудь темное. Медеплавильная фабрика, наверно, место грязное. Опять последовала тишина. — Доброй ночи, Берт… — Доброй ночи, Марион. Дверь закрылась. Кингшип скрутил брошюры в тугой цилиндр. — Марион! — позвал он тихим голосом. Потом погромче: — Марион! — Иду, — отозвался веселый голос. Мужчины ждали. В тишине было слышно тиканье часов. Она появилась в дверях, поправляя воротник накрахмаленной белой блузки с широкими рукавами. Лицо ее разрумянилось от холода. — Привет, — сказала она. — Мы так прекрасно… И тут она увидела Ганта. Ее руки упали. — Марион, мы… Она круто развернулась и вышла из гостиной. — Марион! — Кингшип поспешил за ней в прихожую. — Марион! Она почти бежала вверх по расходящейся двумя крыльями белой лестнице. — Марион! — крикнул Кингшип суровым приказным тоном. Она остановилась. — Ну что? — Спускайся вниз, — сказал он. — Мне надо с тобой поговорить. Это очень важно. Спускайся! — Хорошо. — Она повернулась и с царственной холодностью пошла вниз. — Так и быть, поговори. А потом я соберу вещи и покину твой дом. Кингшип вернулся в гостиную. Гант с неловким видом стоял посередине комнаты, держась рукой за спинку софы. Кингшип, горестно покачав головой, встал рядом с ним. Марион вошла в комнату. Они молча следили за ней. Она пошла к креслу, стоявшему с другой стороны камина, ближе к двери. Села. Закинула ногу за ногу. Разгладила красную шерстяную юбку. Положила руки на подлокотники кресла. Потом посмотрела на отца и Ганта, стоявших позади софы. — Так что же? — спросила она. Кингшип поежился под ее взглядом. — Мистер Гант ездил… Вчера он… — Ну! Кингшип беспомощно повернулся к Ганту. Гант сказал: — Вчера, втайне от вашего отца, я ездил в Менассет. Я забрался в дом вашего жениха… — Что?! — …и изъял из него небольшой сейф, который он хранил в кладовке… Марион вжалась в кресло, костяшки ее рук, вцепившихся в подлокотники, побелели, рот превратился в узкую линию, она зажмурила глаза: — Я привез сейф домой и взломал замок… Она открыла глаза. — Ну и что вы нашли? Чертежи атомной бомбы? Мужчины молчали. — Что вы нашли? — повторила она с тревогой в голосе. Кингшип шагнул к креслу, неловко развернул цилиндр из проспектов и вручил их ей. Она медленно взяла их. — Это старые проспекты, — сказал Гант. — Они у него давно. Кингшип добавил: — Он не ездил в Менассет с тех пор, как у вас завязался роман. Он приобрел их до знакомства с тобой. Марион осторожно разгладила проспекты на коленях, отвернула завернутые углы. — Их, наверно, дала ему Эллен, — сказала она. — У Эллен никогда не было наших рекламных изданий, Марион. Ты сама это знаешь. Ее так же мало интересовало мое дело, как и тебя. Она перевернула брошюры задней обложкой наверх. — Ты присутствовал при вскрытии сейфа? Ты уверен, что они были там? — Это я сейчас проверяю. Но с какой стати мистер Гант станет… Небрежно перелистывая брошюру, словно это был иллюстрированный журнал, который проглядывают в приемной врача, она сказала: — Ну хорошо. Может быть, его поначалу и в самом деле привлекли деньги. — Она напряженно улыбнулась. — В таком случае я впервые в жизни благодарна судьбе за то, что богата. — Она перевернула страницу. — Как говорится, в богатую девушку влюбиться не труднее, чем в бедную. — Она перевернула еще одну страницу. — Его за это особенно и нельзя упрекать — он вырос в такой бедности. Влияние окружения… Она встала и бросила проспекты на софу. — Что еще вы хотите? Ее руки слегка дрожали. — Что еще? — воззрился на нее Кингшип. — Неужели этого недостаточно? — Достаточно? — спросила она. — Достаточно для чего? Чтобы отменить свадьбу? Нет. — Она покачала головой. — Нет, недостаточно. — И ты по-прежнему собираешься… — Он меня любит, — сказала она. — Может быть, поначалу его и привлекли деньги, но… представим себе, что я очень красивая девушка; стала бы я отменять свадьбу, если бы узнала, что поначалу его привлекла моя красота? — Поначалу? — повторил Кингшип. — Его и сейчас привлекают деньги. — Ты не имеешь права так говорить! — Марион, тебе нельзя выходить за него замуж… — Нельзя? Приходи в муниципалитет в субботу утром — тогда увидишь. — Он проходимец… — Ну конечно! Ты всегда знаешь, кто хороший, а кто плохой! Мама была плохая, и ты от нее избавился. И Дороти была плохая и поэтому и покончила с собой. Ты воспитал нас согласно своим понятиям добра и зла, того, что правильно, а что нет! Может быть, ты натворил уже достаточно зла своими принципами? — Я не допущу, чтобы ты вышла замуж за человека, которому нужны только твои деньги! — Он меня любит! Неужели ты не понимаешь? Он меня любит, а я люблю его. Мне не важно, что его привело ко мне. У нас одинаковые взгляды, одинаковые вкусы. Нам нравятся одни и те же книги, одни и те же пьесы, одна и та же… — Еда? — перебил ее Гант. — Может, вам обоим нравится итальянская и армянская кухня? Она повернулась к нему, открыв от удивления рот. Он развертывал листок линованной бумаги, который достал из кармана. — Что касается книг, — сказал он, глядя на листок, — в их число, случайно, не входят труды Пруста, Томаса Вулфа, Карсон Маккаллерс? У нее расширились глаза. — Откуда вам это?.. Что это? Он подошел к ней и сказал: — Сядьте. — Что вы пытаетесь… Марион шагнула назад, и край софы уперся ей под колени. — Пожалуйста, сядьте, — повторил Гант. Она села. — Что это за бумажка? — Она была в сейфе вместе с проспектами. В том же конверте. Вы узнаете его почерк? — Он подал ей пожелтевший листок. — Мне очень жаль. Она растерянно посмотрела на него. Потом на листок у себя в руках. «Пруст, Т. Вулф, Маккаллерс, „Мадам Бовари“, „Алиса в Стране чудес“. Элизабет Б. Браунинг — ПРОЧИТАТЬ! Живопись (в основном современная) — Хопли или Хоппер, Демут (написание?), ПОЧИТАТЬ книги по современному искусству. |