Онлайн книга «Олимпия Клевская»
|
Госпожа де Майи пробормотала что-то не походившее ни на «да», ни на «нет», но в подобных обстоятельствах невразумительный лепет служит знаком согласия. Господин де Ришелье именно так его и воспринял. — Стало быть, — заявил он, — если вы разделяете мнение моего двоюродного деда и мое, к чему тогда эти ваши уклончивые взоры? А между тем мне казалось, что между нами теперь все будет говориться простыми словами, простыми и понятными. — В таком случае что ж, начинайте, — вздохнула г-жа де Майи. — Ну, так вот… Графиня раскрыла свой веер подобно тому, как античный воин перед единоборством выставлял наготове щит. — Король так молод, — продолжал герцог, — что мы пока в точности не знаем, есть ли у него сердце; одна лишь королева могла бы быть тому свидетельницей. Но будем осторожны: если королева вскоре — не сегодня, так завтра — сможет разрешить этот важный вопрос, то в тот день, сударыня, мы с вами окажемся на весьма скользкой дорожке, а у короля будет уже не только одно сердце. — Их станет два? — с улыбкой спросила г-жа де Майи. — Нет, графиня, у него появятся чувства, а это куда опаснее для вас, для меня, для всех… — Для меня? — повторила графиня, пропустив мимо ушей все, что не касалось ее. — Без сомнения, сударыня, ибо — берегитесь! — вы уже не сможете научить короля тому, чему его успеют научить другие, поскольку он и без вас будет знать это. А вам известно, какую признательность сохраняет его величество к своим наставникам. — Значит, это так трудно, герцог, любить и быть любимой? — Гм! — только и смог ответить Ришелье. Но графиня повторила свой вопрос. — Ох, сударыня, — вскричал герцог, — до чего же узко вы смотрите на вещи! С какой обыденной точки зрения вы воспринимаете свою миссию! Фи, мадемуазель де Нель, стыдитесь! — Так преподайте мне урок, герцог. — Что ж! Итак, графиня, да будет вам известно: с того дня… Тут он осекся, заколебавшись. Графиня в ожидании смотрела на него. — Черт возьми, скажем прямо, без околичностей! — продолжил герцог. — С того дня, когда вы станете возлюбленной короля, у вас появится множество забот. Вам надо будет стать владычицей его помыслов, утехой его ума, соблазном для его чувственности. А быть всем сразу — это, сударыня, знаете ли, довольно обременительно. — Герцог, постойте, герцог, — воскликнула Луиза, — я вас не понимаю! — Ах, графиня!.. — Честное слово! — с живостью перебила его г-жа де Майи. — Дело не в том, что я сержусь, нет, право же, я не поняла вас. Герцог задумчиво кивнул, что примерно значило: «Так и быть! Если вам не ясно, придется растолковать». Потом, уже вслух, он сказал: — Послушайте. Вам следует знать, графиня, что сейчас, когда вы пока всего лишь едва разведенная жена господина де Майи… — О, вполне разведенная! — вскричала графиня. — Ладно. Так вот, у вас уже есть соперницы. Черные брови Луизы де Майи сошлись на переносице, словно две тучи, чреватые молниями и ураганами. — Соперницы? — пробормотала она тоном женщины не столько испуганной, сколько готовой сражаться. — Отлично! — заметил герцог. — Вот это мне нравится: свою реплику вы произнесли в лучших традициях Клерон. Да, графиня, соперницы! — Кто же это? — Прежде всего королева; о, не кривите ваши пурпурные губки в такой презрительной гримасе; поверьте мне, королева не такая соперница, которой стоит пренебрегать. — Господин герцог, — отвечала г-жа де Майи, — если вы полагаете, что королева для меня до такой степени опасна и что король питает к ней столь нежную любовь, то подобает ли женщине с моим характером и происхождением затевать борьбу? Берегитесь, герцог: при таких условиях ополчаться против жены, за плечами которой четыре года супружества, значило бы неизбежно обесчестить себя; это бесчестие, герцог, падет и на вас, ведь вы мой друг. — О, погодите, это еще не все! Помимо королевы, что бы вы о ней ни говорили, у вас есть — мои слова, как вы понимаете, соотносятся с тем, что я знаю; о Людовике Четырнадцатом я бы не сказал того, что говорю о Людовике Пятнадцатом, — помимо королевы, имеющей то большое преимущество, что она королева, у вас есть соперница еще более красивая, женщина, чей ум не уступит вашему, а красота… ох, пусть это прозвучит жестко, но все равно… главное, чтобы вы все поняли. Так вот, ее красота в смысле классической правильности превосходит вашу; эта женщина благородного происхождения и — да постойте, все это еще пустяки! — она актриса, то есть хамелеон, готовый принимать любые обличья; актриса — это значит не только красавица, но еще и талант, и чары улыбки, и особый аромат, и щедрое сердце. — Боже мой! Боже мой! Понятно ли вам, какого страха вы нагнали на меня? — воскликнула Луиза. — Еще бы! — отозвался герцог. — Мое намерение в том и состояло! Посредственны те военачальники, от которых приходится скрывать истинную силу противника; с вами же я говорю, как с Конде, как с Тюренном, как с графом Саксонским. — Знаете, подобное сравнение не что иное, как едкая сатира на мою персону. — Ну, хватит! Вот мой генерал и спустился на целую ступень: мой Тюренн уже не более чем Виллар. — И кто же эта чаровница, эта особа, исполненная совершенств? — спросила госпожа де Майи. — Мадемуазель Олимпия де Клев. — Имя мне знакомо, — промолвила г-жа де Майи, сжав губы. — Полагаю, что вы должны его знать, — заметил Ришелье с усмешкой. — Это любовница вашего мужа. — Да, припоминаю, — обронила она. — Оставим это. — Вовсе нет, не оставим, — возразил герцог, — напротив, остановимся на этом. — Пусть будет по-вашему. Значит, эта женщина действительно такая, как вы сказали? — Возможно, лучше. — Вы ее видели? — Позвольте мне не отвечать на этот вопрос, графиня, а вместо этого оценить самой то, что я подметил. — Согласна. — Прежде чем узнать вас, господин де Майи имел любовницу. — Хорошо, дальше? — Потом он становится вашим мужем и после года супружества возвращается к этой женщине. — Да, вы правы, действительно это соперница. И король влюблен в нее? — К счастью, еще нет; я лишь боюсь, что он уже успел возжелать ее, однако… — Однако? — Вслед за желанием может прийти любовь. — И она придет? — Если вам угодно. Корабли двигаются вперед не иначе как сообразно силе толкающего их ветра. — Так этот корабль толкают? |