Книга Прекрасная обманщица, страница 19 – Патриция Гэфни

Обычно Кэтрин не позволяла себе предаваться горестным мыслям, запрятанным глубоко в душе, и впадать в отчаяние; она и сама не понимала, почему горькие воспоминания нахлынули на нее в столь неподходящий момент. Бэрк оглянулся на нее, и она отвернулась, чтобы укрыться от его взгляда. Но майор остановил коня, дожидаясь, пока она не поравняется с ним.

– Ты не заболела? – спросил он, нахмурившись.

Кэтрин с трудом проглотила ком в горле; ее сердце было переполнено печалью.

– Нет, я не заболела.

Она улыбнулась дрожащими губами, ее глаза, полные непролитых слез, сияли чистейшей синевой. Бэрк посмотрел на нее, но ничего не сказал.

– Вроде бы начинаю смекать, что это за штука – ездить верхом, – сумела она беспечно добавить через минуту, наклонившись вперед и похлопав кобылу по загривку.

– Да я уж вижу, – согласился он.

Еще четверть мили они проехали в молчании. Убедившись, что девушка пришла в себя, Бэрк заговорил снова:

– Опять у тебя изменилось произношение.

Кэтрин бросила на него недоуменный взгляд.

– Когда сказала «Нет, я не заболела».

Щеки у нее запылали.

– К тому же ты слишком часто краснеешь, – настаивал он. – Признайся, этот твой грубый говор – всего лишь притворство. Хватит ломать комедию, это так утомительно… для тебя же самой. Нам предстоит долгий путь; ты только подумай, насколько тебе станет легче, если ты оставишь эти игры и перейдешь на обычный язык.

И он уставился на нее, выжидательно выгнув бровь.

– Да у вас в голове, видать, все паутиной заросло! – возмутилась Кэтрин, отводя, впрочем, глаза в сторону. – Я никак в толк не возьму, что вы такое несете!

– Ах, Кэт! – Бэрк печально покачал головой, словно школьный учитель, разочарованный неправильным ответом ученицы.

Затем он пустил коня рысью и занял место впереди нее.

До самого Дамфриза Кэтрин ломала голову над стоящим перед нею выбором. С одной стороны, похоже, он ее разоблачил, и нет смысла дальше притворяться. К тому же он прав, это очень утомительно. Напрасно она с самого начала взяла на себя роль неграмотной девушки из простонародья: слишком трудно было выдерживать ее последовательно, особенно когда задевались ее гордость и достоинство. С другой стороны, вдруг он просто преувеличивает, а на самом деле вовсе не так уверен, как хочет показать? Вдруг он пытается таким образом заставить ее сбросить маску и выдать себя с головой? И еще одно смутное соображение удерживало ее: простонародный говор служил препятствием, сословным барьером, помогавшим держать его на расстоянии в прямом и в переносном смысле. У нее создалось впечатление, что не будь этого барьера – их взаимоотношения сложились бы совсем иначе.

К тому времени, как они достигли Дамфриза, Кэтрин приняла решение.

Она ожидала, что Бэрк устроит привал для завтрака, и ужасно удивилась, когда он остановил лошадей возле местной модной лавки. Над дверью красовалась внушительная вывеска: «Магазин одежды миссис Читэм: готовое платье, мужское и женское, по последней моде; костюмы и жилеты из фланели, тика и сукна, а также Обувь и Белье». Бэрк соскочил с коня и привязал всех трех лошадей, потом подошел к ней, чтобы помочь ей спуститься на землю. Он протянул к ней обе руки, но Кэтрин заговорила прежде, чем он успел ее подхватить.

– Майор Бэрк, я обдумала ваши слова, – сказала она своим обычным голосом с едва заметным шотландским акцентом. – Это правда, я немного переусердствовала, но у меня были на то веские причины, и я хотела бы их объяснить.

Когда она начала говорить, Бэрк фамильярно опустил ладонь ей на бедро, но, заслышав ее слова, спохватился и отдернул руку. Кэтрин пришла в смятение: она-то рассчитывала, что Бэрк по-прежнему будет считать ее шлюхой, а он принял ее за леди!

Она лихорадочно бросилась исправлять положение.

– Все, что я вам сказала о себе, – чистая правда! Ну, может, только чуть-чуть приврала и то по мелочи. Я могу все объяснить.

Холодные, как лед, голубые глаза с глубоким недоверием смотрели на нее из-под полуопущенных ресниц. Дождевая вода непрерывными ручейками стекала с его треуголки. Ощутив исходящую от него угрозу, Кэтрин с испугом подумала, что совершила непоправимую ошибку.

Бэрк вновь протянул руки и обхватил ее талию.

– Я охотно выслушаю твою историю, Кэт, – ответил он тихо.

Его угрюмо сжатые губы не предвещали ничего хорошего. Он осторожно и медленно поставил ее на землю, но руки разжал не сразу. Ей пришлось запрокинуть голову, чтобы встретиться с ним взглядом, и капюшон упал с ее волос. Дождевые капли повисли на длинных ресницах, пришлось их смахнуть.

– Я просто жажду ее услышать, – продолжал Бэрк. – Давай поговорим за обедом, и ты мне все расскажешь.

Он взял ее за локоть – не больно, но так, что вырваться было невозможно, – и повел в лавку.

Кэтрин слепо двинулась вперед. Ее охватил панический ужас. Что за затмение на нее нашло? Как она могла по доброй воле, не под пыткой выдать себя с головой? Он ее одурачил, вот в чем дело, заморочил ей голову своими разговорами о том, насколько ей станет легче. Она так погрузилась в себя, обдумывая детали новой истории, которую собиралась ему поведать, что, очутившись в магазине миссис Читэм, даже не огляделась по сторонам и поняла, где находится, лишь когда сама хозяйка обратилась к ним с речью.

– Добрый день, сударыня, добрый день, офицер, – бодро приветствовала она посетителей. – Хотя какой уж там «добрый»! В такую погоду только уткам раздолье!

Подойдя поближе и увидев, в каком беспорядке гардероб Кэтрин, лавочница на мгновение ошеломленно умолкла.

– Ну и ну, – начала она снова, – я бы сказала, что вы… что вам… – ей опять не хватило слов.

– Нам нужно платье, – пришел ей на помощь майор Бэрк.

Он держался в привычной для себя величественной манере и говорил, глядя на хозяйку лавки сверху вниз.

– Платье! Да-да, конечно. Именно платье.

– Что-нибудь простое, но прочное. Теплое, непритязательное…

– Розовое! – кокетливо пропищала Кэтрин.

– Безусловно, не розовое, – холодно поправил Бэрк. – Коричневое или серое, я думаю, подойдет. А также теплый женский плащ для верховой езды, если у вас такой имеется. Вы торгуете обувью?

– Да. То есть нет, вернее, я… у меня есть сапоги. Я торгую сапогами. – Миссис Читэм все никак не могла прийти в себя.

– Тем лучше. Вот это, пожалуй, подойдет.

С этими словами он указал на скромное на вид темно-серое шерстяное платье, отделанное бордовой тесьмой.

Кэтрин досадливо поморщилась.

– Для похорон будет в самый раз, – бросила она с презрением.

Ее лицо загорелось восторгом при виде канареечно-желтого атласного платья вечернего фасона.