Онлайн книга «Жених для ящерицы»
|
– Да что ж такое? – простонал Максим Петрович. – Ты можешь не открывать? – Могу, – пролепетала я и потянулась к Максиму Петровичу всем телом – не представляю женщину, которая бы осталась равнодушна к продуманным прикосновениям искушенного в любви мужчины. Отвратительный, требовательный звонок повторился. Судьба категорически отказывалась помогать мне. Почему? За что? С виноватым видом я отстранилась от Максима Петровича, откинула волосы, застегнула блузку. «Будь ты неладен», – пожелала я Арсению, который маячил за забором. – Открывай, или подожгу твой курятник! – орал Жуков, колотя в калитку. – Я сейчас наряд вызову и посажу тебя на пятнадцать суток за хулиганство. – Курва! – От Жукова за версту несло самогоном. Я отдала должное: за что бы Арсений ни взялся, он делал это профессионально. Набраться по самые брови за рекордно короткое время – умелец, ничего не скажешь! – Ну, все, мое терпение лопнуло, – пригрозила я и подалась в дом, чтобы набрать 02. Не потребовалось. Сосед Степан мелькнул во дворе и оказался у моей калитки. – Какие-то проблемы? – послышался его сиплый голос. Я притормозила на веранде, с любопытством прислушиваясь. – О! А я думал, ты у Витольды в гостях! – пьяно удивился консультант. – Как видишь, я дома. Может, и ты пойдешь домой? – Не лезь не в свое дело, – развязно предупредил Степана Жуков. – Зря ты так, я помочь хочу. – Помощник, – взвился Арсений, – сам небось не прочь отыметь Витьку. Я поморщилась: «Фу, как грубо». – Кого? – с угрозой в голосе переспросил Степан. – Кого-кого, соседку! – Какую? Эту, что ли? – Нет! Старуху из дома напротив! «Каку-у-у-ю», – передразнил Жуков. – Она не в моем вкусе! Вот, значит, как? Не в его вкусе, оказывается! Оказывается, у нас есть вкус! – Так я тебе и поверил, – напирал Жуков, – небось рука устала от движений в режиме «помоги себе сам»? Я даже охнуть не успела – послышался звук глухого удара, что-то хрустнуло, кто-то чертыхнулся, и началось! О мою калитку бились два тела, забор издавал жалобные звуки, грозя вот-вот рухнуть. Майская, 13 превратилась в горячую точку. Бормотания и воинственные кличи (консультант временно взял верх над чудовищем Франкенштейна) сменились ругательствами и рычаньем – теперь сосед подмял Жукова. Я приоткрыла калитку и спросила: – Как вы тут? – Уйди, подлая! – взвыл Жуков, лежа лицом в землю. – Все зло от баб! Лучшие мужики гибнут из-за таких вот… Я вернулась в дом, мечтая слиться с Королем, но рука судьбы опять порушила мои планы. Улицу огласил вой сирены, напротив дома остановился «уазик». Я припала к окну и увидела, как из «уазика» высыпали люди в форме. «Соседи вызвали», – догадалась я и только теперь обратила внимание на поведение своего гостя. Напоминая цветом молодой салатный лист, Максим Петрович подкрался к окну, едва заметным движением отодвинул штору, взглянул одним глазом на улицу и тут же отпрянул. Жуков между тем не сдавался, буйствовал, брал калитку штурмом, пару раз попал ногой в забор. – Всю душу вынула! – орал Арсений, когда его запихивали в «уазик». – Витя, разговор не окончен! Я вернусь! – Мне лучше уйти, – с тревогой сообщил Француз, – есть выход на другую улицу? – Есть, только на пустырь, – промямлила я и повела Француза через огород. Ночь поглотила несостоявшегося донора, а вместе с ним мои надежды на зачатие в этом месяце. Совершенно убитая неудачей, я вернулась на диван, взяла в руки роман и попыталась слиться в воображении с Франческой. Не получилось. В дверь снова позвонили. Это был старший по наряду – Коля Колпаков, мой одноклассник. С обреченным видом я прошла к калитке, открыла и битый час втолковывала Колпакову, что гостей не ждала, что Арсения Жукова знаю шапочно, что претензий у меня к нему нет, поэтому писать заявление я не буду, а пусть его пишет тот, у кого эти претензии есть. Добрые люди нашлись, заявление написали. Возмутителей спокойствия наконец увезли, в наступившей тишине слышен был разрывающий душу лай Тихона. * * * На уроке по химии мы с Зойкой пили чай с конфетами, которые передала мне Дарья, решали задачи, учили формулы и обменивались жизненным опытом. – Мальчишки все дураки, – авторитетно заявила девочка, обнаружив зачатки шовинизма, – дураки и хвастуны. Представляешь, у нас все девчонки влюблены в Митьку Хромова, уже все с ним целовались, а я – нет. Полный придурок. Как в такого можно влюбиться? А ты в кого-нибудь влюблена? Зойка зашелестела оберткой «Белочки», сунула в рот конфету. – Ни в кого, – призналась я и последовала Зойкиному примеру, тоже развернула «Белочку» – сладкое меня утешало. Ночь выдалась тяжелая, беспокойная. Степан и Жуков какими-то неведомыми способами избежали пожизненного заключения и уже через час после задержания оказались в соседнем дворе, братались и клялись в вечной дружбе. Инопланетные существа – мужчины, сколько о них ни читай. Подавленная бегством Француза, я легла спать и даже заснула. Мне приснился какой-то кошмар, липкая от страха, я распахнула глаза, уставилась в темноту и услышала жуткий, потусторонний звук. Я подскочила на постели, прислушиваясь. Если сейчас выяснится, что сосед – оборотень, что я буду делать? Но все оказалось поправимо: под моими окнами звучала ария герцога из «Риголетто» в исполнении ансамбля «Волчья стая». – Сердце красавиц склонно к измене, – жутко фальшивя, голосил Жуков, – и к перемене, как ветер мая! – С нежной улыбкой в страсти клянутся, плачут, смеются, – безбожно перевирая Верди, подхватил пьяный голос Жорки, соседа справа. – Нам изменяя! – Вечно смеются, нас увлекают и изменяя-я-а-а-ют также шутя! – Голоса слились в протяжный вой. Исполнителей легко можно было подвести под статью «подстрекательство к самоубийству». Рука потянулась к телефонной трубке, но я подавила в себе желание вызвать милицию. Уместнее была неотложная медицинская помощь, причем мне. Захватила подушку, перестелила постель в дальней комнате (бывшей маминой), хлопнула пустырника, закрыла окна, но заснула, конечно, не сразу. Мысли крутились вокруг Француза. Неужели родить ребенка от Короля мне не светит? |