Онлайн книга «Шестое чувство»
|
– Юлий звонит, может, уже прилетел? Да? – с оптимизмом ответила она на звонок. – Да, здравствуй, дорогой. Да, уже едем домой. Минут через двадцать. Хорошо, давай. – Во сколько будет дома? – вышла из отупения Сима. – Уже дома. – Наина со значением посмотрела на племянницу. В грудь толкнулось беспокойство: Юлий может неправильно истолковать присутствие в доме Антона. Сима пресекла панику. А, собственно, какое Юлию дело до ее личной жизни? Тем более что Антон – это вовсе не личная жизнь, а как раз ее отсутствие. И вообще, скорее это она заботится о соседе, она ему оказывает услугу, а не он ей. Мысль не уходила, более того, привела за собой добавочную: вот и проверим, насколько далеко простирается великодушие Юлия. Станет бывший муж шантажировать деньгами или не станет? – Можно поскорей? – Состояние отрешенности, в которое погрузилась Симка, попав в тепло машины, улетучилось без остатка. – Те, кому надо было поскорей, уже никуда не спешат, – философски заметил водитель, но газу прибавил. Мадина начала вредничать, как только за Серафимой захлопнулась дверь. Через час Антон твердо усвоил: маленькие девочки легко превращаются в маленьких вопящих монстров. Не надо было соглашаться сидеть с детьми, знал ведь: стоит только один раз помочь, потом не отвяжешься. Подвергаясь голосовой атаке, с Мадиной на одной руке, провел с Маней блицсовещание и решил кормить раньше положенного времени. Достал из холодильника бутылочку с молоком, сунул в подогреватель. Есть. Многообещающе потряс орущего младенца: – Тш-тш. – Дядя Антон, Динка сейчас заревет еще сильней, – между делом предупредила Маня, занятая шитьем, и оказалась права. Мадина на секунду примолкла, набрала воздух в легкие, сложила губы подковой и разразилась оглушительным ревом. Антон еле удержался, чтобы не зажать уши. – А что такое я сделал? – Квасов старался держать Маню в поле зрения, помня о ее любви к ножницам. – А надо было сказать: Дина, девочка моя, сейчас кушать будем, – засюсюкала Маня, интонацией напомнив Симу. Антон с сомнением посмотрел на малышку – та затихла, прислушиваясь к голосу сестры. – Поговори еще с ней, – шепотом попросил Антон. – Вот, какая у нас де-евочка хоро-ошая, послушная, умная, – то ли дразнила, то ли утешала Маня, – сейчас она будет ку-ушать, не будет пла-акать. Молоко подогрелось, Антон, уложив младенца в кроватку, приступил к кормлению. Соска почему-то все время засасывалась в бутылку. Чтобы дать воздуху выдуть соску обратно, приходилось отрывать Мадину от процесса, отчего девочка приходила в ярость и выгибалась мостиком. Антон вспотел. Мучение продолжалось, пока Маня не вспомнила: – Открути чуть-чуть соску. – Что ж ты сразу не сказала? – проворчал Антон. – Так забыла, – развел руками консультант. Немного открутить не получилось – полбутылки молока сорвали соску, выплеснулись и залили мордашку. От испуга Мадина несколько секунд хватала ртом воздух, после чего окрестности огласились пронзительным визгом. – Соловей-разбойник какой-то, – бормотал Антон, стаскивая с младенца мокрую кофточку. Второй дубль прошел удачней: переодетая Дина трогательно всхлипывала и сосала с обидой. – А дальше что делать? – Потом надо носить Динку «столбиком» – чтобы воздух отрыгнула. – Ну и ну. На самом деле все было не так уж страшно. То ли Антон был спокойней, чем в прошлый раз, то ли Маня была отличным помощником, но все получалось не в пример лучше. Опустошив бутылочку, Мадина стала засыпать, но Маня настояла на «столбике». Антон выполнил инструкции, устроил сонное тельце на плече, меряя комнату неровными шагами, с неизвестно откуда взявшейся нежностью гладил детскую спинку, напевал двустишие собственного сочинения: – Дина умная у нас, Дина воздушек отдаст. Экспромт так понравился самому Антону, что он даже представил круглый стол в Гааге, за которым ученые всего мира решают проблему загрязнения воздушного пространства за счет распределения квот на выбросы. Интересно, Динке квота полагается или нет? «Крыша поехала», – определил Антон: таких глупостей у него в голове не водилось лет пятнадцать, если не больше. Дождался отрыжки и проникся еще большим уважением к Мане. – Ты настоящий братишка, Манька, – стесняясь вырвавшихся на свободу чувств, признался Антон. – Теперь надо поменять подгузник. – Хитрые глазки смотрели с ожиданием. – Надо так надо. Поможешь? – Помогу. Антона все больше увлекало это странное, непривычное занятие – уход за младенцем под руководством пятилетнего инструктора. Квасов не успел ни выдохнуться, ни заскучать – в дверь позвонили. – Что-то они рано, – заметил Антон, направляясь в прихожую. На лестничной площадке стоял седовласый незнакомец. В одной руке незнакомец держал букет, в другой – дорогой кожаный саквояж. Азиатские глаза с вопросом остановились на Антоне. – Папа! – взвизгнула Маня. – Здравствуй, Манечка. Незнакомец присел, и девочка оказалась у него на шее. – А это кто? – косясь на постороннего, спросил у дочери Юлий. – Это нянь, – с важностью сообщила девочка, – он сидит с нами, потому что у него нет своих детей. Это был новенький «ситроен». Вообще-то Юлий с большим удовольствием поддержал бы корейского производителя, но Сима настояла на европейце. Отгоняя машину на платную стоянку через дорогу от дома, Сима вспомнила о гаражном кооперативе. «Надо сходить к Антону, напомнить о месте в гараже», – записала в память. Судя по восторженному рассказу Мани, папа с дядей Антоном подружились. Многое бы Сима дала, чтобы взглянуть на внешние проявления этой дружбы. Что-то Симе подсказывало, что на свидетельские показания средней дочери полагаться не стоит и что между мужчинами пробежала черная кошка. Юлий, как обычно, сдерживал эмоции и только перед отъездом позволил себе несколько вопросов: – Скажи, что делает этот тип в твоем доме? – Я попросила посидеть его с детьми. А что? Зрачки раскосых глаз сузились. – Мне показалось, он у тебя освоился. Не первый раз остается? – Не первый. – Симка с интересом ждала, что последует за этими осторожными вопросами. – И кто он? |