Онлайн книга «Праздничные истории любви»
Глава 3
Особенная миссия На следующий день дневник с подписью родителей никто в школе не потребовал. Его не потребовали и через день, и даже через два. Алла Борисовна выставила в журнале за проверочную работу колонку двоек и разрешила всему классу прийти переписать, а про замечание и не вспомнила. — Вот видишь, — самодовольно заявила Люся, аккуратно рассовывая карандаши, ручки и линейки по специальным кармашкам в еще одном новом пенале, — все уже забыли про тебя! А ты боялась! Карина проводила взглядом скрывшихся за дверью Свету с Галей и тихо вздохнула. Уж кто-кто, а эти две подружки ничего не забыли. Они только и делали, что бросали на нее предостерегающие взгляды всякий раз, когда на горизонте появлялся Рома. Люся наконец собралась, закинула ярко-оранжевую сумку на плечо и проворчала: — Я, кажется, прибавила в талии. — Да что ты! — воскликнула Карина, оглядывая стройную подругу, облаченную в красные кожаные штаны и такую же жилетку. — Как была худенькой, так и есть. Люся резко обернулась, задрала жилетку, тоненький оранжевый свитер и оттянула на боку кожу. — Карина, разуй глаза! Мне пора садиться на диету! Маман говорит, нам срочно нужно купить беговую дорожку, пока мы не превратились в мамонтов юрского периода! — Люсь, ну это же кожа! Она у всех есть… — Вот у Гальки… — Подруга осеклась и сердито выдохнула: — Сама ты кожа! Ай, ну тебя! Ты небось думаешь, что и у тебя там и сям кожа! Да? Карина пожала плечами. — А я и не думаю вообще об этом. Они вышли из кабинета английского и пошли по оживленному коридору. — У тебя так никогда парня не появится, — сердито отчитывала Люся, — ты не хочешь даже капельку преобразиться! Вот ты думаешь, почему у Гальки Решеткиной столько парней?! Да потому что она и одевается красиво, и макияж, и украшения — все при ней! А ты? — Подруга пренебрежительно дернула за рукав ее серого бадлона и кивнула на простые синие джинсы. — Кого в ЭТОМ ты собралась покорять? Карина поежилась. Она не любила, когда разговор сводился к теме парней и одежды. — А какие у Гали парни? Она ведь ни с кем не встречается, как и мы. — Фу ты ну ты! — воскликнула Люся. — Сравнила Простоквашино с Парижем! За Галькой бегают пацаны, понимаешь! А за тобой? Карина не успела ничего ответить, послышался громкий топот, и возле них затормозил Рома. Парень отдышался и возмущенно выпалил: — Ну, Алмазова, втопила, задолбался за тобой бежать! Девочки удивленно переглянулись, и Люся заискивающе спросила: — А что ты хотел, Рома? — Пошли, Алмазова, — хлопнул он Карину по спине, — к директору чего-то вызывают. — К директору?! А что мы сделали? — Ща узнаем! Карина беспомощно посмотрела на подругу, но та лишь развела руками. — Я не буду тебя ждать! Придешь домой, позвони! — Ну, идем же, — поторопил Рома. Они дошли до кабинета директора и нерешительно остановились. — Ты что, в туалете снова курила? — подозрительно сощурился парень. — Нет! Нет, я не курила, правда! — Я курил, — задумчиво пробормотал он и тут же прибавил: — Но черт меня побери, если это кто-нибудь видел! — Ты куришь, да? — Что за тупые вопросы! — рассердился Рома. — Все курят! — Да вроде не все… — Ооой, только себя не считай, ты ведь у нас особенная! — он подавил смешок. — А целовать курящую женщину — то же самое, что облизывать пепельницу, ты знал?! — на одном дыхании произнесла Карина и покраснела. Парень поднес к двери кулак, но прежде чем постучать, бросил через плечо: — Уж лучше целовать пепельницу, чем такую хрюкалку, как ты! В кабинете директора сидел учитель ОБЖ — маленький лысый мужчина, вскочивший с кресла при их появлении. — Вот они, — с гордостью указал на них директор. — Вижу-вижу, — круглые глазки обэжэшника забегали, а сам он стал потирать маленькие ручки с детскими запястьями. — Чудненько! Пойдемте, ребятушки, пойдемте скорее! — Куда?! — вскричал Рома. — Михал Гаврилыч, а что мы натворили? За что?! — Роман, не нужно бояться, — успокаивающе промолвил директор, — будете играть в спектакле по случаю юбилея нашей школы. — Михаил Гаврилович прикрыл глаза и с чувством продекламировал: Мальвина бежала В чужие края, Мальвина пропала, Невеста моя. Рыдаю — не знаю, Куда мне деваться. Не лучше ли с кукольной Жизнью расстаться? [3] — Что это за отстой? — прошипел Рома. — Ну как же! — Директор открыл глаза и оживленно посмотрел на него. — Спектакль по «Золотому ключику»! Рихард Петрович, — обратился он к застывшему с приклеенной улыбкой обэжэшнику, — я ведь говорил, этот мальчишка просто создан для роли Пьеро! — Директор вышел из-за стола и приблизился к ним. — А это, — он коснулся подбородка Карины, — взгляните, Рихард Петрович, чем вам не Мальвина, а?! На слове «Мальвина» Карина вздрогнула. — А если я не хочу?! — взбунтовался Рома. Хорошее настроение директора вмиг улетучилось. Он сложил на круглом животе руки и повел из стороны в сторону усами. — Грачев, «не хочу» — это ты дома маме скажешь, а тут — надо! Надеюсь, это ясно?! Парень нехотя кивнул, а когда они выходили за Рихардом Петровичем из кабинета, шепнул Карине: — Ну, блин, мы и попали! В актовом зале обэжэшника встретили сердитыми возгласами еще с десяток отловленных директором актеров. — Задолбали! — стучал кулаком по сцене здоровяк Саша Колотушкин из их класса, которому, судя по длиннющей бороде, отвели роль Карабаса-Барабаса. — Да кому это нужно? Тупой спектакль! — верещала длинноногая одиннадцатиклассница. — Я уже есть хочу! — пищал маленький мальчик с приделанным к штанам собачьим хвостом. — Можно я пойду домой, у меня трудные дни?! — канючила девушка в маске лисы Алисы. — А у меня тоже, может, трудные, — раздраженно теребил треугольные уши на тряпочной голове кота Базилио розоволицый толстяк. — Так-так, ребятки! — захлопал в ладошки обэжэшник, — минуточку внимания, позвольте представить вам… — Давай ближе к делу, дегенерат! — заорал толстяк Базилио, вскакивая со стула. |