Онлайн книга «Рубеж»
– Похоже на то, – отозвалась женщина мне в тон. Хостик и к'Рамоль ехали впереди – вроде как разъездом. – Можно, я тебя поспрашиваю, а ты, если хочешь, меня? – А куда мне деваться-то? – Она улыбнулась, но в улыбке не было кокетства. К'Рамолю, например, она улыбается совсем не так. – Что ты еще умеешь? Кроме как иллюзии наводить? Я не ждал, что она ответит. – Еще след брать, – Сале пожала изящным плечом. – Чуять опасность. Через Рубеж водить… Находить пропавшее. И еще кое-какие штучки, но – мало… Я достаточно ответила? – Да, спасибо, – я действительно был ей благодарен. Похоже, она ответила совершенно откровенно. – А у князя ты давно служишь? – Пять лет. Кони шли, рассекая грудью высокую траву. Справа и слева, куда ни глянь, лежало травяное море, и только иногда, будто для разнообразия, попадались солончаки. – Сале… Первое испытание претендентов, в гостинице… Князь тебе поручил выбирать? Она быстро на меня взглянула – и отвела глаза: – Видишь ли, Рио… – Понятно. Среди твоих умений числится еще и чутье на героев. – На удачу, – призналась Сале неохотно. – Ты и тот лысый – самые удачливые. – А почему князь лысого отклонил? – А я почем знаю? Она легко пожала плечами. И, похоже, снова была откровенна – признаки, по которым меня выбрал князь, нимало ее не интересовали. Умиротворенно шелестела трава. Колыхалась, ходила волнами; лошади Хосты и Рама плыли в стеблях по брюхо. – А скажи, Сале… такой оруженосец у князя был, уши, как лопухи… где он теперь? Вопрос был задан нарочито небрежным тоном; я спрашивал будто бы о старом знакомом, зато эффект превзошел все мои ожидания. Сале вздрогнула и посмотрела на меня так, что впору было хвататься за меч. С самообладанием у нее явно было не все в порядке. С минуту я ждал, пока она возьмет себя в руки, потом спросил как можно мягче: – Я тебя обидел? – Нет, – она злилась на себя за свою же несдержанность. – Откуда ты знаешь… про этого оруженосца? Его уже года четыре как казнили. – Казнили?! – Ну да… Измена. А по-моему, так оговорили его, не такой он парень, чтобы изменять, да и молоденький совсем… Что-то у них с оруженосцем было. Что-то намечалось; когда некрасивая девушка любит парня, а парня казнят по навету – трагедия может быть невыносимой. – Жаль, – сказал я после паузы. – Не хотел тебя огорчать. Извини… И подумал, что князь, безусловно, доверяет Сале, а у Сале есть все основания ненавидеть князя. Если юношу действительно оговорили… Впрочем, и она не покинула княжескую службу, и князь ее зачем-то держит, хоть Сале ни владеть собой не умеет, ни держать язык за зубами… Или это маска?! Теперь женщина смотрела на меня не отрываясь. С подозрением. – Что? – Я улыбнулся как можно приветливее. – Откуда ты знаешь про оруженосца? – Видел, – обычно я вру, не моргнув глазом, но тут даже врать не приходилось. – В городе… вот погоди-ка, областной центр… там еще казнь была знаменитая, двум аристократам за один раз головы сняли! – Охта, – сказала Сале тихо. – Вот-вот, – я одновременно и обрадовался, и насторожился. Ну не может девчонка быть настолько глупой. Впрочем, кто знает… Дурам, говорят, магия легко дается. Некоторое время мы ехали молча. Плыли по морю высокой травы. – Сале, извини… А перед тем, как поступить на службу к князю, этот парень никому больше не служил? Сале, не глядя, помотала головой. Еще один подобный вопрос – и она пошлет меня подальше. Отчего-то верится, что как раз ругаться-то Сале вполне умеет! Но я не стану больше спрашивать. У меня и так голова кругом; выходит, рыцарь из моего видения, рыцарь с оруженосцем – то был все-таки князь?! Надо будет хорошенько расспросить Хосту относительно Приживников. Хоть это, конечно, не мое дело, князем считается тот, у кого на макушке венец, а тот, кого я принимал за Шакала, мог попросту морочить мне голову… – Я могу наводить на себя чары и делаться красавицей, – призналась Сале устало. – Зачем? – искренне удивился я. – Вот именно – зачем? – Сале вздохнула. – Князь очень доверял Клику… везде таскал за собой… Она замолчала, будто оборвав себя. Выпрямила спину в седле: – Ну, что ты еще хотел спросить? – Князь изменился за последние годы? – поинтересовался я рассеянно. – Так, что даже мозаику подновить пришлось? Сале молчала. Я посмотрел на нее и понял, что ответа не получу. * * * Никогда раньше мне не приходилось пересекать Рубеж. – Ну, заходите. Мужичонка был самый обыкновенный. Встретив такого на дороге, я не повернул бы и головы; другое дело, откуда ты взялся, мужичок, посреди холмистой равнины, на широком перекрестке, где перевернутой подковой высятся ржавые железные ворота? Я невольно оглянулся, будто ища взглядом избу или сторожку. Или по крайней мере родник, откуда страж Рубежа мог бы время от времени черпать воду. Ничего, естественно, – кроме камней и травы, стрекоз, цикад и бабочек. – Заходите, заходите! Или передумали? Сале проглотила слюну. Лицо Хостика по обыкновению ничего не выражало, к'Рамоль если и трусил, то умело свой страх скрывал. Я первым шагнул в подковообразные ворота. И зажмурился, потому что глаза едва не взорвались от белого, отовсюду бьющего света. Рядом охнула Сале. Крякнул к'Рамоль, и только Хостик по обыкновению не издал ни звука. – Добрый день, господа, вас приветствует Досмотр. Назовите пункт следования. Захотелось оторвать ладони от глаз и заткнуть на этот раз уши. Правда, эффекта и это не возымело бы – голос вибрировал во всем теле, отдавался в костях, в полостях носа, в черепе и в груди. Ответствовала, как и договаривались, Сале. У нее у единственной был опыт путешествия за Рубеж – а выговорить название места, в которое мы идем, не под силу даже велеречивому к'Рамолю. – Пожалуйста, документы на контроль. Справа меня подпирало плечо Хостика, слева – к'Рамоля. За к'Рамоля цеплялась Сале; я смог чуть-чуть приоткрыть глаза. Мы стояли, как дети перед показательной поркой – сбившись в кучу. – Визы, пожалуйста. Мне показалось, что в воздухе перед Сале возникло нечто вроде пышной пуховой подушки, и наша проводница без колебаний сунула туда свою левую руку, после чего подушка вдруг поросла весенней травкой и рассыпалась прахом, и тут же точно такие подушки возникли в воздухе перед Хостиком и к'Рамолем. Мои подельщики, поколебавшись, повторили жест Сале, причем Рам гадливо дернулся, а Хостик оскалил желтые зубы; подушка Рама покрылась собачьей шерстью, подушка Хостика – рыбьей чешуей, и уже секунду спустя мои спутники яростно оттирали пострадавшие ладони о штаны, о голенища и о полы курток. |