Онлайн книга «Второй медовый месяц»
|
— Мм… — Пообещай, что не будешь просить ее задержаться у нас. — Постараюсь… — выговорила Кейт. — Так не пойдет. — Барни… — Если ты откажешься, я сам попрошу ее покинуть наш дом. Не ради своего удобства, а ради тебя. И ради нас. Кейт откинула голову на спинку сиденья и закрыла глаза. — Мне просто кажется, что у нас так много всего… — Послушай, — перебил Барни, — послушай, всего, что есть у нас, мы добились сами. У Розы мы ничего не отнимали. Кейт еле слышно заплакала. Барни взглянул на нее: — Ох, милая… — Да ничего… Он быстро свернул на обочину и неловко обнял Кейт. — Милая, ну не плачь, прости меня, только не плачь! Ох, Кейт… — Ты не виноват, — всхлипывая, сказала Кейт. — Дело во мне. И наверное, в ребенке. Барни разжал объятия и приложил ухо к животу Кейт. — Уж этот мне ребенок!.. Кейт шмыгнула носом и посмотрела на голову Барни у себя на коленях, на его волосы, руку, лежащую на бедре. Все хорошо, — выговорила она. — Я ей скажу. Если она еще не поняла… — Она же не дура. — Да, — согласилась Кейт и вытерла глаза рукавом. — Не дура. В том-то и беда. Шаря под раковиной Кейт в поисках резиновых перчаток, Роза думала, что ее определенно не готовили в уборщицы. Насчет помощи по дому Эди придерживалась строжайших правил и нередко давала понять домочадцам — за частым исключением Бена, — что поддержанием порядка должны заниматься все, кто живет в доме. Если она мать, это еще не значит, что она бесплатная прислуга. Но Эди не принадлежала к числу женщин, которые считают невзбитые подушки и не отчищенные от накипи чайники первыми симптомами домашней анархии; мытье полов в кухне она никогда не ставила превыше помощи Мэтью с уроками или плясок с Розой перед зеркалом на лестничной площадке. Только в гостях у школьных подруг Роза обнаружила, что люди — не все, но некоторые — покупают пылесосы потому, что они облегчают уборку, а не только по той причине, что на них нарисована забавная рожица. Ничто из увиденного, никакие сияющие ванны и унитазы, не убедили Розу в том, что позиция Эди в корне неверна, но со временем Роза поняла, какое удовлетворение доставляют вполне вещественные и удивительно весомые достижения, подобные чисто убранной квартире. А за то недолгое время, пока она жила с Джошем, она и сама не раз искала не то чтобы роскошное, но убедительное утешение, стараясь держать под контролем хотя бы домашний хаос. В эту субботу она решила навести безукоризненный порядок в квартире Кейт и Барни. Отчасти она надеялась, что полировка мебели и выравнивание ковриков поможет ей успокоиться, но вместе с тем рассчитывала заслужить невысказанное прощение Барни, а если удастся — прицел, конечно, дальний, но в отчаянном положении все средства хороши — подготовить почву, чтобы потом попросить разрешения вместо одного месяца пожить у них все два. Роза остро осознавала, что последние две недели была невыносима, вела себя, как обидчивая и вредная девчонка-подросток, а с Кейт держалась, как под влиянием самой заурядной и неприглядной зависти. Если уж говорить начистоту, думала Роза, щедро разбрызгивая чистящее средство по поверхностям в кухне, она и вправду завидовала Кейт. Но не тому, что у Кейт есть Барни, а их желанию быть вместе и сказочной роскоши общего будущего. И в то же время Роза знала, что такая зависть горька и разрушительна, что это позор для любой уважающей себя личности. И даже если моя личность не достойна уважения, рассуждала Роза, отскребая пятна, — а в последнее время ее и вправду не за что уважать, — я хотела бы вернуть его себе, хотела бы мудро распоряжаться своей жизнью. Она выпрямилась. В кухне постепенно воцарялись приятная чистота и покой. Роза уже подумывала, не разобрать ли шкафы, когда до нее вдруг дошло: любая попытка переставить хотя бы коробку чечевицы будет расценена как критика, а в ее нынешнем шатком положении это недопустимо. Она предпочла бы к возвращению Барни и Кейт придать квартире вид скромного, но заметного с первого взгляда знака благодарности. Поколебавшись, она не без труда призналась самой себе: ей хочется извиниться, не произнося слов извинения. В гостиной зазвонил ее мобильник. Роза неторопливо направилась к нему, на ходу стаскивая резиновые перчатки и мысленно повторяя себе, как делала в последнее время всякий раз, когда звонил телефон: «Только бы это был сюрприз, хорошая новость, что-нибудь приятное…» — Дорогая, это ты? — послышался в трубке голос Эди. — Привет, мам. — У тебя все хорошо? Чем занимаешься? — Уборкой, — ответила Роза. — Уборкой? Почему? — Захотелось. Мне нравится. Субботнее утро — самое время навести порядок. — Только не в моем доме, — возразила Эди. — Помню. — Роза, что происходит? — Происходит? — Да. Мы не общались несколько недель… — Пять дней. — Я хочу твердо знать, что у тебя все хорошо. Роза выпрямилась. — Да, все. — Точно? — Да, мама. Спасибо. — Ты нашла работу? — Да. — И что это за… — Не самая лучшая. Но работа. В турагентстве. — Роза… — Только не начинай. — И ум, и внешность — все при тебе, — напомнила Эди, — я не хочу, чтобы ты разменивалась по пустякам. — А я и не размениваюсь. — Дорогая… — Мама, — перебила Роза, — лучше скажи, что у тебя случилось? — А, это. — Да, именно. Я же слышу — что-то не так. — Видишь ли… — начала Эди. — Мне дали роль. — О, мама! В Ибсене? — Да. Странно, правда? — Странно? — Да. Получить ненужную тебе роль, не очень-то стараясь. — Тебе она была нужна. — Может быть. — А по-моему, это замечательно, — заявила Роза. У нее сжалось горло, словно от подступающих слез. — Поздравляю. Просто блеск. — Еще посмотрим, что будет дальше, — откликнулась Эди. — Во вторник читка. Заодно и познакомлюсь с моим сценическим сыночком. Ты с Мэтью не виделась? — Нет… — Что слышно насчет квартиры, которую они с Рут хотят купить? Роза прижала ладонь к горлу. — Молодые успешные профессионалы… — Дорогая, я так хотела бы… — Мама, мне не нужен лофт. И работа в Сити тоже. |