Онлайн книга «Особые отношения»
— Да и вообще, не думаю, что Джек будет сильно горевать без меня, — сказал он, когда позвонил мне домой после обеда. — Да нет, просто мне бы хотелось поехать вместе с тобой. — И мне бы хотелось, но… — Да, знаю — служба есть служба И никому нет дела, что у тебя сын… — Прошу, не начинай, — резко перебил он. — Ладно, ладно, — в моем голосе звучала неприкрытая обида, — поступай, как знаешь. Увидимся дома. Поэтому, обнаружив, что к моему возвращению он сидит у себя в кабинете, я обозлилась: — Мне казалось, тебе предстояло допоздна сидеть в редакции. — А мы сдали материал раньше, чем я рассчитывал. — Мог бы в таком случае подъехать в больницу, повидать сына. — Да я только минут пятнадцать как пришел. — И сразу за работу над романом? — У меня было вдохновение, — сказал он без малейшего намека на иронию. — Но ужинать-то ты будешь? — Да нет, я перехватил кое-что в редакции. В общем, я действительно хотел бы сегодня побольше поработать, если не возражаешь. — Ты даже не спросил, как сегодня Джек. — А я и так знаю. Я в шесть часов звонил в больницу и получил исчерпывающую информацию от сестры из отделения. Я думал, тебе там сказали. Мне хотелось завизжать и укусить его. Но я молча развернулась и вышла. Наскоро приготовив себе еду на кухне и запив ее стаканчиком вина (после вчерашнего я не рисковать), я наполнила стакан для Тони и вернулась к нему в кабинет. — О, здорово, — отреагировал он, не отрываясь от экрана. — Как продвигается? — спросила я. — Нормально. — По его тону было ясно, что своим вмешательством я нарушаю течение его мыслей. — Не хочешь посмотреть десятичасовые новости? — Спасибо, неохота. Двумя часами позже я просунула голову в дверь кабинета. — Я иду спать, — сообщила я. — Молодец. — Ты идешь? — Спущусь через минутку. Но и через четверть часа, когда я выключила ночник, он еще не спустился ко мне. А когда я проснулась в восемь утра, место рядом со мной пустовало. Поэтому я снова вскарабкалась по лестнице наверх — и обнаружила Тони там, на диване под пледом. Только в этот раз я не стала подавать ему чая. И будить его не стала. Однако, когда он, пошатываясь, спустился вниз в десять часов, первыми обращенными ко мне словами было: — Какого ж черта ты меня не разбудила? Я проспал! — Насколько я понимаю, мы теперь живем отдельно, и я не обязана служить тебе будильником. — Всего две ночи я спал на диване, а ты уже делаешь такие выводы. — Просто пытаюсь понять — может, это ты мне на что-то намекаешь. Или за что-то наказываешь… — Намекаешь, наказываешь — какого дьявола! Я просто работал допоздна. Над романом — который ты так уговаривала меня писать. В чем проблема? — Я просто… — Ненормально подозрительна. — Может быть. — А не нужно быть такой. И в больницу я сегодня вечером приеду. И разделю с тобой ложе, ха-ха. Это тебя устраивает? Верный слову, Тони появился в больнице Мэттингли около восьми часов вечера. Он опоздал на полчаса, но я решила не обращать на это внимания. К тому времени я почти час сидела, переглядываясь с моим малышом, явно видел, что я его рассматриваю, — и впервые за несколько недель я обнаружила, что счастливо улыбаюсь. — Ты только посмотри, — обратилась я к Тони, когда к вошел в палату. Он подошел к нам и посмотрел на его сына. — Я же тебе говорил, что все будет нормально, — сказал он. Да, говорил. Но зачем напоминать об этом сейчас? — Он явно нас видит. — Я решила не реагировать на замечание Тони. — Думаю, видит. — Он помахал Джеку рукой: — Привет, привет. Мы твои родители, бедолага. — У него все будет прекрасно. Мы об этом позаботимся. — Твоя мать — неисправимая американская оптимистка, — обратился Тони к Джеку. Наш сынок только смотрел на нас, явно недоумевая, где это он оказался и за штука эта жизнь. Вечером Тони лег спать рядом со мной, почитал мне «Почетного консула» Грэма Грина и поцеловал на ночь. Хотя после моей операции думать о сексе было явно рано, мне ужасно хотелось, чтобы он обнял меня и приласкал. Но я отдавала себе отчет в том, что объятия и нежности (особенно без секса) были не в стиле Тони. Проснувшись утром… кто бы сомневался?.. я обнаружила его наверху, на диване под пледом. Стопка листов у компьютера стала толще. — Похоже, у тебя сейчас творческие ночи, — сказала я. — Люблю работать в это время. — И еще это хороший предлог, чтобы не ложиться спать со мной. — А как же вчера? — Ну, тебя хватило ненадолго.. — А это уж неважно. Ведь ты уже заснула. — Стоило мне отключиться, как ты сбежал. — Ну, правильно. Но я же лег с тобой, как ты просила, разве нет? — Да, ты прав, — кротко ответила я, понимая, что продолжать обсуждение бессмысленно. — Так чем ты недовольна? — Я всем довольна, Тони. Но я понимала: мой муж, готовясь к моменту, когда в доме появится Джек, обдумывает, как ему избежать бессонных ночей и нарушения привычного распорядка. Вот он и обеспечил себе, так сказать, алиби в виде романа — и пути отступления наверх, в кабинет. Тем не менее лишний раз заговаривать с Тони на эту тему я боялась: ведь стоило мне сказать что-то поперек, как раздавался тяжкий вздох, и я чувствовала себя сварливой занудой, которой мне меньше всего хотелось быть. К тому же он оказался великодушен и оставил без особых комментариев ту мою прогулку на четвереньках. Да и в больнице, когда, по вине гормонов, меня несло по полной программе, Тони держался просто образцово. Так что во имя сохранения домашнего мира (особенно в преддверии появления Джека) я решила не заострять внимание на мелочах. «Улыбнись и стерпи» — порой эта избитая истина помогает сохранить семейную жизнь. Я решила отбросить дурные мысли, хотя бы на ближайшие несколько дней, и бросить все силы на то, чтобы привести дом в относительный порядок. К счастью, бригада в полном составе и впрямь явилась наутро точно в восемь. Тони явно сыграл на их чувстве вины. А может, просто пригрозил, что не заплатит. Коллинз — прораб из Северной Ирландии — был само сострадание, расспрашивал меня о «малютке» и все уверял, что страшно «горюет» о моих несчастьях, но что «с Божьей помощью, малютка ваш скоро совсем поправится». Он же убеждал меня, что они с парнями сумеют закончить все основные работы за неделю. |