Книга Рояль под елкой, страница 51 – Алиса Лунина

— Вы о чем? Мне кажется, с ней все в порядке.

— В порядке? Не знаю. Такое ощущение, что у нее вместо души — черная дыра, а ее циничные рассуждения просто приводят в ступор. Я уж не говорю про странную систему жизненных ценностей!

Тамира улыбнулась:

— Вадим, вы не расстраивайтесь, я ее разгадала. Все это рисовка, не более! На самом деле она обычная добрая девочка, мечтает о любви, просто боится кому-то довериться. Вот увидите, все будет хорошо! Ну, в том смысле, что у нее все еще будет очень плохо. И настрадается, и соплей на кулак намотает, и станет нормальной женщиной.

— Вы меня успокоили, — рассмеялся Дымов.

…Он вышел на балкон, вдохнул ночной, свежий воздух. На прекрасный странный город опустилась новогодняя ночь, и на небе появились звезды. Черт побери, ведь это его город! Город детства, юности… И Родина для него — именно этот город.

Дымову захотелось плюнуть на плотный гастрольный график, сдать обратный билет и задержаться в Петербурге до весны. Увидеть, как в парках появится листва, потеряться в любимом Павловске в теплый весенний день, назначить кому-нибудь свидание в Летнем саду… Например, этой прекрасной загадочной Тамире, так неожиданно, смело, без всякого разрешения, вторгшейся в его жизнь.

Он посмотрел внутрь через оконное стекло — и взглянул, словно со стороны, на картины на стенах, белый рояль, красивую рыжеволосую девушку, которая о чем-то мечтала… Ему вдруг показалось, что все это он уже когда-то видел. Может быть, во сне? В той своей прошлой, петербургской жизни? Вспомнив о снах, Дымов невольно посмотрел на темные окна слева от балкона, где предположительно жил безумный Митрич. Какие сны снятся ему, какие новые образы примеряет безумец? Какие желания загадывает в канун Нового года? Новый год! Дымов взглянул на часы и охнул! Без пяти двенадцать!

Он вернулся в комнату. Сел на диван рядом с Тамирой.

— Ну, вот, слава богу, все ушли. Кошмар закончился. Кстати, до полуночи остается несколько минут! С Новым годом, Тамира!

— С Новым годом! — отозвалась она.

— Хотите шампанского? — он кивнул на забытую Ритой бутылку.

Тамира покачала головой.

— Включите телевизор.

Зажегся экран, и появились куранты, которые озвучили переход в новое время.

— С новым счастьем! — улыбнулся Дымов.

Девушка коснулась рукой сиреневого шара на еловой ветви.

— Знаете, этот шарик — моя единственная собственность. Все, что осталось от дома и тех счастливых новогодних праздников. Кстати, вы любите Новый год?

Он покачал головой.

— А вы?

— Я как раз очень люблю. От этого просто ненавижу…

— Почему?

— Потому, что он никогда не оправдывает моих ожиданий.

…Уехать — вот решение всех проблем, подумала она. Все кончено. Утром отправиться на вокзал, взять билет и уехать отсюда. Куда? Да так ли важно? Хотя так хочется снега… Она вспомнила маленький северный город, в котором родилась. Там было место, куда она любила прибегать, — обрыв и огромная пропасть — она вставала на краю обрыва, раскинув руки, и раскачивалась, слушая ветер.

Вернуться туда, стоять на краю и ни о чем не думать, заморозить страхи и грусть… А потом упасть лицом в снег и заснуть. Вокруг все такое белое, красивое, слепящее от снега и солнца, а она спит…

От размышлений Тамиру отвлек Дымов. Спросил, чего бы она хотела в подарок. Тамира улыбнулась и промолчала. Сказать, что она хочет снега и смерти? Разве он поймет? Поэтому она ушла от вопроса, спросив о том же самом его.

Дымов рассмеялся и ответил, что хотел бы сыграть в новогоднем концерте в Вене. В зале радость и праздник, люди улыбаются… И вдруг он явственно увидел сцену, Венский зал и Тамиру среди зрителей. Она в красивом вечернем платье сидела в зале, и он играл для нее. Как будто бы он заглянул в будущее.

— Вадим, я хочу поблагодарить вас!

Она коснулась его щеки.

— Вы мой рыцарь! Спасли меня от разгневанной фурии!

— Пустяк! — рассмеялся он.

— Подумать только, как замечательно вы разыграли этот спектакль!

— Ну а что прикажете, смотреть на то, как вы, такая нежная и тонкая, попадете в лапы Риты Кабановой?

— А поделом! — усмехнулась Тамира. — Кстати, если честно, мне понравилось ощущать себя в роли вашей жены! Я подумала, что из нас бы вышла красивая пара! Вы не находите?

Дымов поперхнулся и с недоверием уставился на девушку. Как это прикажете понимать? Он даже встревожился.

Он всегда опасался, что женщины рассматривают его в качестве выгодной добычи — все-таки известный музыкант, слава, деньги… И если Дымов чувствовал, что барышня имеет на него виды, он тут же пугался и «делал ноги». Но с Тамирой все непонятно — она необычная девушка. Красивая, слишком красивая, но на профессиональную соблазнительницу ничуть не похожа.

— Устали?

— Да, — вздохнул Дымов. — Признаться, устал! Ну и денек выдался! Нежданно-негаданно на меня обрушился какой-то пошлый водевиль. Бывшие жены, любовники со своими женами! В общем, как говорил мой любимый писатель: «Метались малиновые тени мелодрам»! Все такое малиновое, вот как ваше платье, — он кивнул на платье Тамиры, — что просто жуть!

Девушка вздохнула:

— Водевиль, мелодрама… Представляете, а у меня всегда так!

— Кошмар! — искренне ужаснулся Дымов.

— Да… Страсти, страдания, — усмехнулась она. — Вот я поставила на окно свечу — и сколько людей потянулось на огонек!

Тамира достала сигареты.

— Понимаете, Вадим, моя трагедия в том, что я совсем из другого времени!

— А я знаю, — обрадовался Дымов, — вы барышня Серебряного века! Ну, конечно: манерность, изящество, тонкая красота, шрам на запястье! А главное, в вашем лице есть какая-то драма! Сейчас в женских лицах этого нет. А у тех женщин было. Я иногда встречаю такие лица в Европе, но столь редко, что всегда готов влюбиться в такую женщину, потому что это чудо, редкость необыкновенная!

Тамира рассмеялась. Вадим с удовольствием отметил, что смех ее звучал красиво и сложно, не какое-то бессмысленное ржание.

Но смех внезапно оборвался. Тамира нахмурилась.

— Что с вами? Отчего вы так погрустнели?

— А чему мне радоваться? Вся жизнь полетела к чертям. Ни квартиры, ни любовника. Вот пойду и прыгну с моста!

Заметив его вытянувшееся лицо, добавила:

— Не бойтесь, не прыгну! Хотя, может, и следовало бы! Нет человека — нет проблемы! Знаете, я всем только проблемы доставляю.

— Неужели ваш разрыв с Кабановым для вас так важен?

— Дело вовсе не в Кабанове. А в том, что… Хотите, чудный анекдот расскажу, почти про меня? Сидит мужик дома, слышит стук в дверь. Он спрашивает: «Кто там?» — «Смерть твоя». — «Ну и что?» — «Ну и все!» Чего вы не смеетесь? У вас что, нет чувства юмора?