Книга Летнее убежище, страница 24 – Сьюзен Виггз

Им подали десерт: ему крем-брюле с малиной, ей — малину без мороженого. Он заказал небольшие бокалы ледяного вина из подвалов Западного Нью-Йорка, и она породила себе отведать его — всего один глоток. Это было крепкое сладкое вино, изготовленное из винограда, собранного после морозов. Аромат его был глубоким и сложным, ничего подобного она прежде не пила.

— Это настоящий нектар, — сказала она, прикрыв от удовольствия глаза.

Когда она открыла их, то увидела, что Джордж смотрит на нее с доброй улыбкой.

— В чем дело?

— Ничего, просто я еще раз убедился, что вы очень красивы. Думаю, вы непременно понравитесь Россу.

Опять Росс, его внук.

— Я приехала ради вас, Джордж. И вы это знаете.

Подперев лицо рукой, она смотрела на танцующие пары.

Он допил свой бокал.

— Я вижу, вам со мной скучно.

— Чепуха. Я только начинаю вас узнавать.

— Вы знаете, а ведь это тоже входит в мой список.

— Что именно?

— Танцы. Я никогда не учился танцевать.

— Ну, вы меня удивили! — Она обернулась к нему. — Никогда бы не подумала! Я считала, что при вашем воспитании вас должны были научить танцам, как умению завязывать галстук или разбираться в винах.

— Так-то оно так. Здесь, в лагере «Киога», тоже давали уроки танцев, только я их избегал. Потому что, видите ли…

— Вы имеете в виду вшей! — догадалась она.

Он усмехнулся:

— Да, в те годы они у многих водились. Признаться, теперь я жалею, что не выучился танцевать, потому что хотелось бы мне представить, каково скользить под музыку в таком прекрасном месте, как этот ресторан.

— Ну, в этом я могу вам помочь. Я как раз танцую очень хорошо. — Время от времени она посещала танцевальные клубы, что давало ей иллюзию кружка близких друзей и даже кавалера и помогало не сойти с ума от одиночества. Со временем она выучила много танцев, и больше всего ей нравились старомодные.

— Отлично! Так… Когда же мы начнем?

Она отложила салфетку:

— Думаю, лучше всего прямо сейчас.

На мгновение он смешался, затем набрался решимости.

— Целиком поддерживаю вашу идею. — Он встал, подошел к ней и элегантно предложил ей руку. — Вы позволите пригласить вас на танец?

— С радостью. — Она приняла его руку. — Вы знаете, мне не верится, что вы никогда не танцевали. Вы выглядите профессионалом, с вашей-то осанкой.

— В свое время я насмотрелся фильмов с Фредом Астером, но дальше приглашения пойти не осмеливался.

— Что ж, сейчас мы это исправим.

Маленький оркестр играл Stardust Memories, мелодию, под которую было очень просто танцевать.

— Самое приятное в танцах, — сказала Клэр, — то, что достаточно помнить о двух моментах: манере держаться и слаженно двигаться с партнером. И не думать о ногах, это потом само придет.

— Надеюсь.

— Полностью положитесь на меня.

— Отлично. Скажите, что я должен делать. Я весь внимание.

— Прежде всего забудьте об окружающих. Представьте, что в зале только вы и я. Могу вас заверить, что окружающим не до нас.

— Уже забыл.

— Теперь поднимите руку, вот так. — Она положила свою руку на его ладонь. — Вторую руку положите мне на талию. Правильно. Вы молодец.

— Но я еще ничего не сделал!

— Вы уверены и элегантны, как и положено настоящему джентльмену. И от вас восхитительно пахнет.

— Приятно слышать.

— Я серьезно, Джордж. У вас изумительный одеколон. А теперь насчет самого танца. Здесь все очень просто, главное — это здравый смысл и внимание к партнеру.

Манера держаться прямо и элегантно у Джорджа была врожденной. Клэр показала ему основные па. Он довольно быстро освоил их и обнаружил замечательное чувство ритма. Через некоторое время сосредоточенное выражение лица уступило место удовольствию, и он засмеялся, вызван невольные улыбки других танцоров.

— О, да вы прирожденный танцор! — воскликнула она, хотя общее внимание и заставило ее смутиться.

Они продолжали танцевать, и Джордж от души веселился, когда она показывала ему разные приемы ведения партнерши.

— Вряд ли мы с вами заработали бы приз, — сказал он, — но удовольствие я получил громадное! Теперь я жалею, что не танцевал на свадьбах своих сыновей.

Его признание позволило Клэр задать вопрос, который все время вертелся у нее на языке:

— А кстати, где они, Джордж? Где сейчас находятся ваши родственники?

— Вас интересует не это, а почему они не приехали сюда со мной.

— Пожалуй. Но вы можете не отвечать, если не хотите.

— Они считают мою поездку в лагерь «Киога» глупой затеей.

— И не поехали, потому что…

— Потому что уверены, что я вернусь раньше, чем они успеют собрать вещи.

Именно это она и подозревала. Как правило, родственники не хотят, не могут поверить в неотвратимость смерти близкого и любимого человека.

— Надеюсь, Джордж, вы настаиваете на своем решении не из простого упрямства.

— Не беспокойтесь. Я достаточно долго и серьезно обдумывал идею этой поездки, чтобы убедиться в правильности своего решения.

Вероятно, потому, что у Клэр не было своей семьи, ее всегда интересовали семейные отношения. Она пыталась понять, как получается, что любящие люди ссорятся, а потом снова живут вместе как ни в чем не бывало. Как им удается прощать друг друга, как между ними образуются прочные, надежные узы. И не важно, благополучной была семья или не очень, она всегда извлекала из своих наблюдений нечто важное.

Клэр трогало серьезное отношение Джорджа к его одежде, его предупредительность и вместе с тем неуверенность в себе. Он как ребенок радовался, что она не скучает в его обществе, старался выбрать из меню самые вкусные и одновременно легкие блюда, чтобы угодить ее вкусу. «Если бы ты был моим дедом, я никому бы тебя не отдала!»

Было уже темно, когда Росс и Натали добрались до Авалона, представшего перед ними в виде россыпи освещенных оком и улиц на берегу озера Уиллоу. Он плохо представлял себе подобного рода места, но Натали сказала, что уже была в Авалоне.

— Даже несколько раз, — подчеркнула она, откладывая карту.

— Здесь? Я об этом не знал.

— После возвращения из Африки мои родители стали жить в Олбани. И когда я к ним ездила, мне больше всего нравилась вот эта станция. — Она показала на отреставрированное здание под вывеской «Эппл-три Инн» с освещенным крыльцом и рекламой обедов. — Там десять лет назад один парень сделал мне предложение стать его женой.