Книга Закон семи, страница 30 – Татьяна Полякова

Надо сказать, блондин очень беспокоил. И не потому, что я оказалась в безлюдном месте наедине с подозрительным типом, вооруженная пилкой для ногтей, хотя и этого вполне бы хватило для беспокойства. Его облик производил сильнейшее впечатление. Вроде бы ничего особенного: рослый широкоплечий блондин, слегка за тридцать, щеголевато одетый, с, безусловно, дорогами привычками (я помнила его роскошную тачку) и странными манерами. В конце концов, о вкусах не спорят, нашелся чудак, который в наше время ходит с тростью да еще с вороной на плече. Если бы кто спросил мое мнение, я бы ответила, что такому место в психушке, но что-то препятствовало бесповоротно отнести его к чокнутым выпендрежникам или просто к чудакам. Прежде всего достоинство, с каким он держался. В его манерах не было рисовки, просто убежденность, что он может позволить себе и трость, и дурацкую ворону, а благодарная аудитория, которую я сейчас представляла в единственном лице, с радостью это скушает.

Второе — выражение лица. Я вдруг подумала: приди дьяволу охота явиться в наш мир, он выглядел бы именно так. Не расхожим голливудским персонажем — темноволосым, с гипнотическим взглядом и носом с горбинкой, а вот таким симпатичным парнем с аккуратным пробором в волосах, насмешливым ртом и глазами-капканами. Потому что взгляд обещал райское блаженство, за которым неминуемо последует расплата. В глазах его было обещание любви, которая обернется долгой мукой, причем он вроде бы даже этого не скрывал и предлагал рискнуть: вдруг ты не такая, как все, вдруг тебе повезет? Парни с такой внешностью никогда не имеют друзей, а женщин используют и почувствовав их ненадобность, исчезают.

Я тряхнула головой, выходя из транса, в который успела погрузиться. «Что за чушь лезет в голову?» — разозлилась я, растянула рот до ушей и с ехидством спросила:

— Мы здесь случайно встретились, или вы долго репетировали?

Он огляделся не спеша и ответил с мягкой улыбкой:

— Хорошее место для прогулок.

— А ворону вы в цирке позаимствовали? Не боитесь, что она на пиджак нагадит? Все-таки птица…

— Машка умница, — ответил он и повернулся к вороне. — Полетай немного.

Чертова птица нехотя спрыгнула сего плеча и вразвалку отошла в сторону на пару метров. А я, обратив внимание на ее клюв, решила, что он — грозное оружие, я вновь почувствовала беспокойство, оттого ехидства в моем голосе прибавилось:

— Вам никто не говорил, что вы выглядите по-дурацки?

— Находятся чудаки, но с каждым разом их все меньше.

— Звучит обещающе. Вы что, за мной следили? — серьезно спросила я.

— Зачем? — удивился он.

— Мы ведь уже встречались… — закинула я удочку.

— Да? Возможно.

— Хватит дурака валять, вы были у Матюши. Я вас видела. И вы видели меня.

— Разумеется, видел, — пожал он плечами. — Такую девушку, как вы, не заметить невозможно.

Он чуть приподнял брови и широко улыбнулся, предлагая оценить сказанное, но я не оценила.

— Если вы ждете, что я расчувствуюсь, то зря стараетесь.

— Жаль, а я рассчитывал, — погрустнел он, а глаза его смеялись.

Это здорово разозлило, очень хотелось сказать ему гадость, но все гадости внезапно испарились из моей головы, что было вдвойне обидно.

Я направилась по тропе, игнорируя блондина, он повернулся, наблюдая за мной, и с усмешкой оказал:

— Приятно было поболтать.

— Идите к черту! — отмахнулась я в досаде.

Считалось, что я очень остра на язык, и вдруг такая незадача. Он весело хихикнул, точной сморозила глупость, и стало ясно, что просто так я уйти не могу, потому что это будет явным проигрышем, а кому приятно проигрывать…

— Что вы делали у Матюши? — спросила я, нахмурившись. Конечно, я и не надеялась, что он с ходу начнет объяснять, но с чего-то начинать разговор надо.

— А вы? — улыбнулся он.

— Матюша — друг моего отца.

— И мой приятель.

— А вы кто такой?

— Разве не понятно? Приятель Матюши.

— Не хотите говорить? Ну и не очень-то интересно.

Надо было идти себе дальше, но что-то удерживало. Под насмешливым взглядом блондина я томилась, переступая с ноги на ногу. Рядом тем же самым занималась ворона, с любопытством поглядывая то на меня, то на хозяина. Ситуация казалась идиотской. То есть в первую очередь идиотами казались эти двое — устроили тут цирковое представление. Но и я не лучше. Мне совершенно ни к чему во всем этом участвовать, но я, наплевав на здравый смысл, тянула время.

— Забавная вещь, — кивнула я на трость, ничего умнее не придумав. Блондин перевел взгляд на набалдашник трости и вроде бы с некоторым удивлением кивнул. — В такой трости обычно прятали кинжал, — продолжила я.

Он посмотрел на меня и усмехнулся, после чего повернул набалдашник. Это и правда был кинжал, но сломанный у самого основания.

— Изделие оказалось бракованным? — вновь съязвила я, а он, пожав плечами, ответил:

— Нет. Я сам его сломал, чтобы не было искушения пустить в дело.

— А не жалко было?

— Конечно, жалко. — Он вздохнул, посмотрел внимательно и заявил:

— Уверен, такая красивая девушка способна найти себе более интересное занятие, чем гоняться за тем, чего нет.

— А чего нет? — хмыкнула я, хотя и было ясно, что на мой вопрос он не ответит. Так и вышло. Стоять и пялиться на него теперь было просто неприлично, а тут еще ворона гневно каркнула. Я повернулась и пошла по тропинке, зло буркнув:

— Всего хорошего, циркачи.

Прошла метров двадцать, не выдержала и оглянулась. Площадка перед пещерой была пуста. Валун, конечно, остался на своем месте, а вот блондин испарился вместе со своей дурацкой вороной. «Спрятался за деревом, клоун», — хмуро решила я и головой покачала в досаде. Случается же такое. Кому расскажешь, решат, что выдумываю. А может, и не было никакого блондина, может, привиделся? Чушь. Я не сплю, и ничего мне не видится, просто сукиному сыну вздумалось со мной поиграть. Если он приехал на машине (конечно, приехал, не пешком же пришел), она должна стоять на стоянке. Я ускорила шаги и вскоре уже бежала. Слегка запыхавшись, достигла лестницы и начала спуск. Отсюда стоянку хорошо видно, и я смогла убедиться, что моя машина стоит в одиночестве.