Книга Безрассудство, страница 58 – Аманда Квик

— Для бального платья?! Ты с ума сошла! — возмутилась Мередит.

— Для моего средневекового костюма. — Феба набросила кусок желтого шелка поверх пурпурного бархата и залюбовалась этим сочетанием. — Я собираюсь устроить летом большой прием в «Дьявольском тумане».

— Замечательно. Теперь, став графиней Уальд, ты обязательно должна устраивать приемы. Но при чем здесь средневековый костюм?

— Я хочу устроить рыцарский праздник, с турниром, — улыбнулась Феба.

— С турниром? Ты хочешь сказать, мужчины наденут доспехи и будут разъезжать верхом? — не на шутку переполошилась Мередит.

— «Дьявольский туман» как нельзя лучше подходит для этого. Мы позаботимся, чтобы все обошлось без травм. Устроим состязание лучников и грандиозный бал. Я найму актеров, они будут изображать жонглеров и трубадуров. И конечно, все должны явиться в маскарадных костюмах.

— Феба, это серьезное событие, — озабоченно произнесла Мередит. — Ты в жизни своей еще и вечера не устраивала. Подумай, стоит ли начинать с такой сложной программы?

— Все будет великолепно. Думаю, Уальду придется по душе моя идея.

Мередит внимательно посмотрела на нее.

— Прости за мой вопрос, но ты уже обсуждала это с ним?

— Еще нет, — Феба тихонько хихикнула, — но уверена, он согласится. Это в его вкусе.

— Ты уверена?

— Вполне.

Через двадцать минут сестры наконец покинули магазин. Сопровождавший их лакей нес два отреза яркой ткани — один пурпурный, другой желтый. Феба была очень довольна своими покупками, Мередит безнадежно махнула на все рукой.

— Надо зайти в книжный магазин Леси, это тут поблизости, — сказала Феба, — я совсем ненадолго.

— Хорошо, — отозвалась Мередит, и некоторое время они шли молча. Потом Мередит приобняла сестру. — Я должна спросить тебя об одной вещи, Феба.

— Да?

Фебе не терпелось добраться до Леси. За завтраком Габриэль мимоходом упомянул, что утром он отправил издателю свой новый роман. Феба готова была признаться Габриэлю, что она и есть его издатель. Но решила сначала закинуть удочку, попросив разрешить ей ознакомиться с рукописью.

«Ни в коем случае, — отрезал Габриэль. — Для меня это вопрос принципа. Рукопись читаю только я и мой издатель. — Феба пришла в ярость, когда он снисходительно усмехнулся и произнес:

— И потом, ты не очень разбираешься в современной литературе, верно? Вас интересуют только старинные книги, мадам».

Феба страшно обиделась и уже не чувствовала себя виноватой за то, что скрывает от Габриэля свою тайную деятельность в качестве редактора и издателя.

— Феба, дорогая, ты счастлива в браке? — поколебавшись, спросила Мередит.

Феба изумленно уставилась на нее. Прекрасные глаза сестры были полны тревоги.

— Господи, Мередит, почему ты об этом спрашиваешь?

— Я понимаю, все произошло настолько неожиданно, а тебе необходимо время, чтобы получше узнать Уальда. — Мередит слегка покраснела. — Все дело в том, что мы так расстроились, когда ты сбежала…

— Неужели?

— Да. Мы просто потеряли голову — все, кроме Уальда. Он был просто в ярости, но сохранил хладнокровие. Боюсь, догоняя тебя, он еще не успел остыть, и не знаю, как он обошелся с тобой, ты меня понимаешь?

— Нет, Мередит, пока не понимаю. Что ты имеешь в виду?

Румянец на щеках старшей сестры стал ярче.

— Все дело в том, что после той истории, которая произошла восемь лет назад, я имею представление о характере Уальда. Феба, я так боялась, что он был с тобой недостаточно добр и недостаточно терпелив.

— Уж не думаешь ли ты, что он побил меня? — нахмурилась Феба.

— Я не об этом. — Мередит быстро оглянулась и, убедившись, что лакей не сможет их услышать, продолжила:

— Я пытаюсь спросить… Не знаю, как сказать… Был ли он, строго говоря, вполне джентльменом в вашей спальне? Уальд бывает груб, когда выходит из себя, поэтому, боюсь, он мог не пощадить твои чувства… естественные чувства леди.

Феба застыла от изумления:

— Бог мой, Мередит, если тебя беспокоит, как Уальд занимается любовью, то можешь не тревожиться. С чем, с чем, а с этим у нас все обстоит благополучно.

Подойдя к магазину Леси, Феба предупредила сестру, что для нее оставлена книга в кабинете хозяина. Ни Мередит, ни приказчика это не удивило: Феба часто заходила в магазин Леси за оставленной для нее книгой.

— Полистаю книги, пока ты разберешься со своими старыми талмудами, — пообещала Мередит. — Только не задерживайся, мне необходимо еще заглянуть к перчаточнику.

Феба застала Леси с бутылкой масла в руках. С заботливостью пылкого влюбленного он ухаживал за большим печатным прессом. Когда Феба вошла, он слегка приподнял голову и скосил на нее глаза.

— Где она, мистер Леси?

— Там, на столе. Только час назад принесли. — Леси извлек из кармана фартука бутылку джина и отхлебнул заслуженный глоток. Утерев рот тыльной стороной руки, он хищно подмигнул Фебе. — Хорошо на ней заработаем, а, мадам?

— Я в этом уверена, мистер Леси. Скоро я снова загляну к вам.

Спрятав сверток под мышку, Феба покинула мастерскую. Мередит заметила в руках сестры что-то похожее на завернутую книгу и неодобрительно прищелкнула языком:

— Опять пришлось купить, Феба?

— Очень редкая книга, — бодро ответила ей сестра.

Через три дня Феба случайно повстречалась со своей матерью на балу у старинных друзей графа и графини Кларингтон.

— Рада тебя видеть, дорогая, — приветствовала ее графиня Лидия. — Я как раз искала тебя в толпе гостей. А где же твой муж?

— Уальд сказал, что приедет позже. Ты ведь знаешь, он не любит балы и званые вечера.

— Да-да. — Графиня сочувственно улыбнулась. — Кстати, об Уальде, Боюсь, его еще рано просить о небольшом одолжении: выступить в роли моего банкира и покрыть мой последний проигрыш. Вчера у леди Рэнтли мне очень не повезло. Разумеется, на днях я отыграюсь, но пока что мне нечем расплатиться, сама знаешь, карточный долг — долг чести…

— Только ты сама попроси Уальда, хорошо, мама? И не умоляй меня сделать это за тебя.

— Но, Феба, полагаю, неприлично обращаться к нему напрямую!

— Почему бы и нет? А как получилось, что ты вдруг проиграла у леди Рэнтли? Мне казалось, когда ты играешь в ее доме, удача всегда с тобой.

— Все верно, — горделиво ответила графиня, — но вчера там обсуждали такие потрясающие слухи, и я сосредоточилась на разговоре, вместо того чтобы следить за картами. А карты этого не прощают.

— А что за сплетни?

Графиня наклонилась к самому уху дочери: