Книга Компаньонка, страница 26 – Аманда Квик

— Я учту это на будущее.

Он кивнул.

— Так вот, как я уже говорил вам, я узнал имя джентльмена, который кое-что знает о табакерках, и планирую встретиться с ним. Я буду благодарен за любую идею, которая у вас может появиться относительно местонахождения Джона Уатта, ассистента моего двоюродного деда.

— Человека, который исчез в ту ночь, когда было совершено убийство?

— Да. За последние три дня я обошел все места, где он любил бывать, — кофейни, таверны и все в таком духе. Но я не обнаружил даже его следа. Он как будто испарился.

Элеонора задумалась.

— Вы разговаривали с членами его семьи?

— Уатт — сирота. У него нет семьи.

— И вы совершенно уверены в том, что он не убийца?

Артур затряс головой, затем развел руками.

— Когда дело касается человеческой природы, то здесь все возможно, но я не верю в то, что Уатт — негодяй. Я знал его несколько лет. Он честный и трудолюбивый парень. Более того, он предан моему двоюродному деду, который, в свою очередь, доверял ему и хорошо платил. Я не могу представить себе, чтобы Уатт поднял на него руку.

— Он ничего не украл в ту ночь? Из столового серебра ничего не пропало?

— Нет.

— Может быть, вы искали его не в тех местах, когда ходили по кофейням и тавернам, в которых Уатт привык встречаться со своими друзьями? — задумчиво произнесла Элеонора.

— А где бы искали вы?

— Вообще это не мое дело, — осторожно произнесла она. — И видит Бог, у меня нет никакого опыта в распутывании расследований. Но мне кажется, что честный, трудолюбивый человек, который сбежал, опасаясь за свою жизнь, и в то же время не взял никаких ценностей, чтобы иметь возможность заплатить за еду, преследует только одну цель.

— Какую же?

— Как можно скорее найти работу.

Артур не пошевелился, но в глазах его блеснуло понимание.

— Вы правы, — кивнул он. — Я проглядел самое очевидное. Но это означает, что я должен проверить огромную территорию. Как найти человека в этом городе?

— Вы уверены, что он один?

— Что вы имеете в виду?

— Вы сказали, что он молодой человек, не имеющий семьи. А нет ли у него какой-нибудь зазнобы?

Артур с энтузиазмом поднял свой бокал.

— Отличная идея, мисс Лодж! Теперь, когда вы сказали об этом, я припомнил молодую горничную из числа слуг моего двоюродного деда, которая, кажется, обожала Уатта. Я завтра же побеседую с ней.

Элеонора слегка расслабилась. Похоже, он доволен. Вполне вероятно, он не станет ее увольнять.

Артур отошел от стола и остановился перед камином. Блики пламени переливались в гранях его бокала, словно некий жидкий бриллиант.

— У меня было предчувствие, что разговор с вами поможет мне упорядочить собственные мысли, — признался он после недолгой паузы. — Спасибо вам за ваши наблюдения и комментарии.

Эта похвала согрела Элеонору больше, чем огонь в камине. Она даже слегка покраснела.

— Надеюсь, они вам помогут. Желаю вам удачи, сэр.

— Спасибо. Я тоже на нее надеюсь. — Он продолжал смотреть на языки пламени, словно ища в них ответа. — А теперь мы перейдем ко второму вопросу, который я хотел бы сегодня обсудить.

Элеонора напряглась:

— Да, милорд?

— Это касается поцелуя в саду.

Она сжала бокал с бренди.

— Разговор той леди о наших отношениях навел меня на мысль, что она не верит в нашу помолвку, сэр. Мне пришло в голову, что если пойдут слухи, что у нас будет брак по любви, свет намного снисходительнее примет нашу маленькую ложь.

— Это было очень умно с вашей стороны, — похвалил ее Артур. — Я рад, что вы так быстро нашли решение.

Испытывая величайшее облегчение, Элеонора пригубила бренди.

— Спасибо, сэр, — проговорила она, очень стараясь, чтобы голос ее не дрожал. — Я сделала все, чтобы моя игра выглядела убедительной.

Он повернулся и заглянул в ее глаза, в них отражались огненные блики. Опасное, соблазнительное возбуждение повисло в комнате. Она чувствовала, в нем бушуют те же эмоции, что и в ней самой. Бокал с бренди дрогнул в ее руке.

— И вы определенно достигли своей цели. — Поставив бокал на каминную полку, он медленно направился к ней, глядя ей в глаза. — Я был настолько потрясен в первый момент, что мне пришла мысль, будто вы не просто играете.

Элеонора пыталась, но не могла придумать ни единого мало-мальски умного ответа на эту реплику. Она сидела на диване, оцепенело уставившись на него.

Артур остановился перед ней, забрал бокал из ее руки и поставил его на стол, все так же не спуская с нее глаз.

Затем сжал ладонями ее плечи и вынудил встать с дивана.

— Неужели это было притворством? — Он провел пальцем по ее приоткрытым губам. — Вы настолько талантливая актриса, мисс Лодж?

От бархатного прикосновения его пальца у Элеоноры зашлось дыхание. Эта нежная ласка была очень интимной. Ей захотелось других прикосновений.

Слова не шли у нее с языка. Настоящая актриса должна уметь лгать, когда это необходимо, напомнила себе Элеонора. Но почему-то она не могла выдавить из себя хоть слово, которое, как она знала, должно было бы сейчас прозвучать.

Вместо этого она кончиком языка лизнула его палец. Ощутила вкус его кожи и почувствовала, как легкий трепет пробежал по ее телу.

Артур лениво улыбнулся. Элеонора покраснела. Она и сама не верила в то, что совершила такой поступок. Как у нее родилось подобное побуждение? На нее накатила паника.

— Я думаю, это даст вам ответ на мой вопрос. — Артур обнял ее затылок и приблизил губы к ее губам. — Должен признаться, я тоже не был простым исполнителем той роли в саду.

— Артур…

Он поцеловал ее так, словно выпил некий запретный нектар. Трепет пробежал по ее телу, потом ее бросило в жар, потом в холод, и все закончилось странной эйфорией. Она вцепилась в его плечи и приникла к нему.

Этот ее жест он воспринял как приглашение и еще крепче прижался к ее губам. Она вздрогнула, почувствовав, как его язык скользит вдоль ее нижней губы, однако не отпрянула от него.

Вот оно, то потрясающее удовольствие, которое, как рассказывала ее бабушка, можно найти в объятиях настоящего мужчины. То, что она испытывала с Джереми Клайдом, было всего лишь мелким ручейком по сравнению с бушующим водопадом страсти, которую она ощущала сейчас.

Артур вынул булавки из ее волос; он делал это настолько нежно, что она ничего не почувствовала. Еще ни один мужчина не распускал ей волосы.

А затем он приник губами к ее шее.