Онлайн книга «Веселый Роджер на подводных крыльях»
|
Второй ярус опоясывала замкнутая галерея, от фальшборта до стен кают целый ярд. Балкон балконом, да простят моряки… Весь нижний ярус занимали склады, топливные баки и машинное отделение, царство Ларри и Бегемота. Оба сидели в дежурке – чистой, полной датчиков и приборов каюте. Итак, «Орхидея» отчалила второго июля в два десять пополудни. Лу отдал носовой, Кертис – кормовой, Зборовски дал «малый вперед», ожили два из четырех водометов средней ступени… А потом все собрались там, где описано. – С богом, – вздохнул Капитан Фло, начиная свое предприятие. Питер стоял у штурвала, сунув левую руку в карман. Капелька вышел на воздух, оставив дверь открытой; в рубку врывался соленый ветер, принося шум волн и крики чаек. Капелька чадил трубкой: в море сигар он не признавал. – Да, – сказал Марк Мортимер, вспоминая осточертевшую камеру, – сидел бы я сейчас в Трэдфилде… Арчи улыбнулся, вспоминая разговор во время свидания и недовольного охранника; Крис косился то на Марка, то на Элмера. Тихонько тикали на запястье Арчи часы, однажды уже побывавшие у Криса в кармане. – Ну и кофе ты варишь, Ван… М-м-м… зажмурился от удовольствия Бруно. Кофе он обожал. Кок разлил ароматную жидкость по чашечкам. – Почему ты его называешь «Ван»? – проворчал Горди, принюхиваясь. Кофе он обожал не меньше. – Это же только полфамилии. Все равно, что тебя назвать не Фальконе, а Фаль. – Да ладно, – вздохнул голландец. – Все так называют. Тебе сколько сахару, Лу? Никак не запомню… Работу водометов лучше всего было слышно внизу, в трюме. Тихий гул никогда не покидал дежурку машинного отделения, разве только у причала. – Подумать только – машина времени! Это же… – Слэш Бегемот развел руками, не в силах выразить свои чувства. Ларри, развалясь в кресле, невнимательно листал журнал «Турбина». – Да она с приветом, Оскар. Военные ее поэтому и продали Капитану. Слэш не понял. – Что значит «с приветом»? Ларри отложил «Турбину». – А ты не знаешь? Капитан, вроде, объяснял… Хотя, вас тогда еще не было. В общем, она работает только назад, в прошлое. Относительно нынешнего года. Прыгнул сегодня, пробыл в прошлом месяц, возвращаешься ровно через месяц после старта, и никак иначе. Понял? Слэш кивнул: – Фиксированный сдвиг, ясно. – Вот. А прыгать можно только на тринадцать лет. Ровнехонько, ни больше, ни меньше. Или на двадцать шесть, если в два приема. Три приема – тридцать девять, и так далее. – Почему? – изумился Бегемот. – Откуда я знаю? С приветом машина. Бракованная. Намудрили, небось, военные, сами не расхлебали. Но это не все. Ты заметил, что многие из нас одногодки? Мне, тебе, Крису, Марку, Лу, Бруно и Арчи по двадцать шесть лет, Капельке, Питеру и Вану по тридцать девять, а Капитану – пятьдесят два. Улавливаешь? – Ого! Тоже привязка к цифре «13»? – Точно! Машина переносит только те живые организмы, возраст которых кратен тринадцати годам. Плюс-минус несколько месяцев. Так что у нас не так много времени. До конца лета. Слэш покачал головой. Действительно, с приветом машина! – Стоп, Ларри! А Юстас? Как с ним? – Ему шесть с половиной лет. Тринадцать пополам. – А-а… Ларри усмехнулся: – Вот такие дела. Честно говоря, я не уверен, что это ВСЕ ее заскоки. Думаю, есть и другие. Поживем – увидим, прав я или нет. – Внимание, команда! – прозвучал по внутренней связи голос Капитана Фло. – Начинаем первый прыжок! Заслышав голос хозяина Юстас проснулся, взлетел по кормовому трапу, пересек палубу четвертого уровня и вошел в рубку, зевая на ходу. Мир на мгновение померк, а потом пасмурный день и легкое волнение сменились безудержным летним солнцем и полным штилем. Оскар Слэш прилип к иллюминатору. За стеклом была резиновая лодка и конец двадцатого века, девяностые годы, середина лета. – О'кей, ребята, все в норме, эта штука работает, – сообщил Капитан Фло. – Дальнейшие прыжки без предупреждений. Поехали! Снаружи раз за разом темнело, волны и ветер то и дело меняли силу и направление, солнце то сияло посреди бездонной голубизны, то пряталось за лохматыми сахарными облаками, то терялось за сплошной пеленой свинцовых низких туч. Раз «Орхидею» омыл неистовый летний ливень, а раз попали в бешеный шторм: огромная волна пихнула судно в левую скулу, столкнула с крыльев и посадила брюхом на воду, но в следующую секунду, тринадцатью годами раньше, «Орхидея» вновь поднялась на крылья. Раз совсем рядом мелькнул пароход, оставляя длинный шлейф дыма и копоти; позже вдали на миг поднялись высокие мачты какого-то парусника, а за кормой все время маячила резиновая лодка с единственным человеком, вцепившимся в весла. Оскар, заметивший лодку, так и не сообразил сначала, что она тащится вслед за «Орхидеей» сквозь времена. Наконец, прибыли. Солнце жарило как встарь, затихли водометы, «Орхидея» легла днищем на воду и неспешно заскользила по легкой ряби семнадцатого века. Фло, Питер, Капелька и Юстас вышли на палубу. – Красиво, черт возьми, – вздохнул Фло. – Даже дышится, вроде бы, легче. Море было синее-синее, почти как дома, в двадцать первом веке. – Да уж, – заметил Эрвин. – Наслаждайся. Ни тебе смога, ни тебе нефти… Юстас вдруг, рыкнув, рванулся на корму, встал на задние лапы, оперся на леер и залаял. Невдалеке лениво покачивалась ярко-оранжевая резиновая лодка; в ней стоял человек и отчаянно махал курткой. – Гм… – оторопел Капитан. Резиновая лодка в семнадцатом веке? Или что-то неладно с машиной? – Кэп, лодка за кормой! – прокричал кто-то снизу, со второго уровня. – Вижу, – отмахнулся Фло, направляясь в рубку. – Все наверх! Кертис и Лу – принять человека! «Орхидея» величаво развернулась и медленно сблизилась с лодкой. Через минуту Кертис привел наверх перепуганного паренька-подростка; Лу втаскивал злополучную полуспущенную лодку на корму второго уровня. Фло подозрительно рассматривал пришельца. Рыжая шевелюра, спасательный жилет, шорты, шлепанцы… Сын какого-нибудь рыбака из припортовых районов, наверное. – Тебя послал Бейкер? – жестко спросил Капитан. – Отвечай! Мальчуган съежился: – Какой Бейкер? Я от родителей сбежал… А лодка лопнула. Старая уже… – Как тебя зовут? – Слава… Слава Лебедев. Капитан удивился: – Русский, что ли? |