Книга Волшебник, страница 34 – Майкл Скотт

— Ты ничего не можешь для нее сделать, — произнес вслух Сен-Жермен. — Одевайся, и пойдем на чердак. Там мой кабинет.

Он повернулся и ушел обратно наверх.

Джош в последний раз взглянул на Софи. Она спокойно спала, ее дыхание стало ровным, и темные круги под глазами исчезли.

— Иди же, — поторопила Жанна. — Мне нужно кое-что сказать твоей сестре. Что-то очень личное.

— Она ведь спит…

— Но я все равно скажу, — прошептала женщина, — и она меня услышит.

Джош вернулся в свою комнату и быстро оделся. На стуле под окном лежала груда одежды: белье, джинсы, майка и носки. Наверное, одежда Сен-Жермена. Как раз по размеру. Джош быстро натянул дизайнерские джинсы и черную шелковую майку, надел свои туфли и посмотрел на себя в зеркало. Его чуть не разобрал смех: «Вот бы никогда не подумал, что буду носить такую дорогую одежду!»

Потом Джош пошел в ванную, достал из упаковки новую зубную щетку, почистил зубы, плеснул на лицо холодной водой и провел пальцами по отросшим волосам, убирая их со лба. Надевая часы, он с удивлением заметил, что уже перевалило за полночь, а значит, наступило воскресенье. Джош проспал целый день и почти полночи.

Выйдя из комнаты, он остановился у двери в комнату сестры и заглянул внутрь. Оттуда сильно пахнуло лавандой, и у него заслезились глаза. Софи неподвижно лежала на кровати, спокойно дыша. Жанна все еще сидела рядом и держала девочку за руку, что-то нашептывая на незнакомом языке. Женщина медленно обернулась к Джошу, и он увидел, что глаза у нее снова стали серебристыми.

Джош посмотрел на них и отвернулся. Когда Аэндорская ведьма обучала Софи магии воздуха, ему там не было места. Здесь ему тоже не было места. Он вдруг понял, что в новом волшебном мире нет места для таких, как он, — для людей без магической силы.

Джош неторопливо поднялся по узкой винтовой лестнице, ведущей в кабинет Сен-Жермена. Он ожидал найти там все, что угодно, только не ярко освещенную комнату, отделанную белым деревом и хромом. Чердак шел по всей длине дома, и его переделали в большое открытое пространство с арочными окнами, выходящими на Елисейские Поля. Огромная комната была напичкана всякой электроникой и музыкальными инструментами. Но самого Сен-Жермена здесь не было.

Из одного конца комнаты в другой тянулся длинный стол. Он был заставлен компьютерами — обычными настольными и ноутбуками, мониторами всех форм и размеров, синтезаторами, установкой для микширования, клавиатурами и электронными ударными установками.

В противоположном конце комнаты примостились на подставках три электрические гитары, а вокруг огромного плазменного телевизора стояли всевозможные клавиатуры.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил Сен-Жермен.

Джош не сразу сообразил, откуда идет голос. Музыкант лежал на полу под столом со связкой кабелей в руках.

— Хорошо, — ответил Джош и удивился тому, что это правда: он давно не чувствовал себя так замечательно. — Я даже не помню, как лег на кровать.

— Вы оба были измотаны, физически и психологически. И насколько мне известно, лейные врата тоже забирают много энергии. Хотя я сам никогда ими не пользовался, — прибавил граф. — Честно говоря, я поразился, что вы еще на ногах, — пробормотал Сен-Жермен, бросая кабели. — Вы проспали почти четырнадцать часов.

Джош опустился на пол рядом с Сен-Жерменом.

— Что вы делаете?

— Я пододвинул монитор и случайно выдернул кабель. Теперь не разберу, который из них.

— Надо помечать их цветной изолентой, — посоветовал Джош. — Я обычно делаю именно так.

Мальчик выпрямился, взялся за кабель, подсоединенный к широкоэкранному монитору, и подергал его.

— Вот этот.

Нужный кабель дернулся в руках Сен-Жермена.

— Спасибо!

Монитор неожиданно включился, и на экране появились различные кнопочки и полосы прокрутки.

Сен-Жермен встал на ноги и отряхнулся. На нем была такая же одежда, как на Джоше.

— Подошла, — кивнул он. — Кстати, тебе идет. Почаще носи черное.

— Спасибо за одежду, — ответил мальчик и задумался. — Хотя я не знаю, как мы сможем отплатить вам за нее.

Франсис усмехнулся.

— Это не напрокат, это подарок. Не нужно мне ее возвращать.

Не дожидаясь, пока Джош снова начнет его благодарить, Сен-Жермен нажал на кнопку, и Джош подскочил от неожиданности, когда из спрятанных колонок раздались громкие фортепианные аккорды.

— Не волнуйся, здесь звукоизоляция, — сказал граф. — Софи не проснется.

Джош кивнул в сторону экрана.

— Вы пишете всю музыку на компьютере?

— Вроде того, — Сен-Жермен окинул взглядом комнату. — Сейчас любой может стать композитором. Нужен только компьютер, несколько программ, терпение и много воображения. Если мне нужны настоящие инструменты для окончательной аранжировки, я нанимаю музыкантов. Но большую часть можно сделать здесь.

— Я как-то скачивал программу для ритма, — признался Джош, — но не смог в ней разобраться.

— И что ты сочиняешь?

— Ну, не знаю, можно ли это назвать сочинительством… Я соединяю миксы в стиле эмбиент. [16]

— Мне бы хотелось послушать.

— Все пропало. Я потерял свой компьютер, мобильник и iPod, когда был уничтожен Иггдрасиль. — Даже произносить эти слова ему было тяжко, а ведь он еще не до конца понял, сколько всего утеряно. — Я потерял свой летний проект и всю мою музыку, а это девяносто гигов. У меня были классные неофициальные версии кое-каких альбомов. Такого больше нигде не найдешь, — вздохнул Джош. — А еще пропала куча фоток со всеми местами, куда нас возили мама с папой. Наши родители археологи и палеонтологи, — пояснил он, — и мы бывали в потрясающих местах.

— Да, это большая потеря, — с сочувствием сказал Сен-Жермен. — А резервные копии не делал?

Джош посмотрел на графа так сокрушенно, что другого ответа не потребовалось.

— У тебя был «макинтош» или «пи-си»?

— Вообще-то и то и другое. У папы дома «пи-си», но в школах обычно «макинтош». Софи нравится ее «мак», а мне — мой «пи-си». Если что-то ломается, я сам могу разобрать его и починить.

Сен-Жермен подошел к краю стола и пошарил под крышкой. Наконец он достал оттуда три ноутбука разных марок и разного размера. Расставив их на полу, он торжественно взмахнул рукой.

— Бери любой.

Джош удивленно вытаращил глаза.

— Любой?

— Это «пи-си», — сказал Сен-Жермен, — и мне они не нужны. Я перешел на «макинтоши».