Онлайн книга «Дева войны. Убить Батыя!»
И с каждым взмахом темных сгустков становилось все меньше. За последним я гонялась чуть не по всему лесу, пока не сообразила заорать: – Никл, подержи его! Темный клубок остановился. Я рассекла его мечом, убедилась, что рассыпался и растаял, вложила меч в ножны и фыркнула: – Вертлявый, зараза, попался! Меня уже искал Вятич, пришлось откликнуться на его зов. Но, чуть не дойдя до дороги, где остановился сотник, я была вынуждена снова вступить в бой. Предупредил об опасности меня Никл, едва успела выхватить из ножен клинок. Нам пришлось погонять темный клубок между кустами, пока наконец я не врезала по нему мечом! Раздался дикий визг, словно я действительно убила ордынца. Но меня уже этим не испугать. Старательно покрошив бывшую нежить, как капусту, я оглянулась, ища, с кем бы еще сразиться. Этот последний поединок заметил Вятич: – А где заговоры? – И так справилась! Вятич стал что-то говорить, поворачиваясь в разные стороны света. Я не мешала, а прислушавшись, обратила внимание на то, что шум битвы стих, больше не звенели невидимые клинки, не билось железо о железо, никто не кричал и не стонал. – Вуга, Никл, мы справились? – Да. – Со всеми или еще кто-то есть? – Только свои. – Своих поможете упокоить? – Деревенские сюда не пойдут. – Приведем. Только уже завтра, сегодня поздно. А потом вас отправим. – Куда? – осторожно поинтересовалась тень ведьмы, довольно явно проявившаяся неподалеку. – А куда ты хочешь? – Только не в Яндекс! Я чуть не заржала на весь лес, дался ей этот Яндекс! – Куда сама захочешь, но только сначала помоги упокоить наших. Мы выбрались из леса, и вдруг я почувствовала, что меня не держат ноги. Срочно требовалось присесть. – Вятич, давай посидим немного… – Устала носиться по лесу? Все сугробы перебрала. Говоришь, говоришь… кивает, кивает, а потом делает все наоборот. Сказал же, что они все сами к тебе выползут на дорогу, чего было гоняться по лесу? – Ты хочешь сказать, что их можно было бить, стоя на дороге? – Конечно, Никл-то тебе на что, он бы пригнал. Я вздохнула. – Зато согрелась. От меня действительно валил пар, заметив это, Вятич потащил меня дальше: – Держись за меня и пойдем, не то замерзнешь в снегу. Иди, иди, нельзя останавливаться, Настя. От деревни нам навстречу уже бежали мужики: – Ну… как?! – Завтра пойдете хоронить своих. – В лес? – Там больше нет нежити, чужую мы перебили, а души своих успокоились. Надо всех захоронить и помянуть. Тут кто-то углядел, что я никакая. – Что с Девой? – За вас билась с нечистью. – Ранена?! – Нет, обессилела. – Щас, мы щас… Через мгновение двое здоровенных мужиков уже несли меня к деревне бегом. Потом была баня и долгие посиделки. Вернее, они были долгими не для меня. Я едва сумела после бани доползти до лавки и провалилась в сон. Наверное, во сне я все-таки стонала, потому что сквозь дрему слышала успокаивающий голос Вятича: – Тихо, тихо… все хорошо… А вообще сон был хороший, потому что моя голова лежала на плече у Вятича, а он ласково гладил мои волосы и легонько касался рубца на щеке. Кажется, он вообще прижимал меня к себе. И, кажется, гладил не только волосы, но и плечи, спину и… то, что пониже спины! Он так вкусно пах – силой и надежностью, что я сама прижалась и даже обняла его. Кажется, дыхание Вятича стало прерывистым, а рука опустилась на мои ягодицы… Рука была крепкой и ласковой одновременно. И мне вовсе не хотелось сопротивляться этой силе или чтобы рука убралась, напротив… Когда я проснулась, солнце стояло уже высоко, правда, об этом можно было догадаться только по яркому лучу, пробившемуся сквозь закрытое бычьим пузырем окно. В избе никого, я одна. Осторожно потянувшись за лежавшей на соседней лавке рубахой и портами, я пыталась решить вопрос, как одеваться, встать или лучше сделать это прямо под медвежьей полостью, которой была укрыта. На столе стояла крынка молока, под чистой тряпицей, видно, хлеб и еще что-то. Для меня? Вот соня, остальные уже ушли… Высунутая из-под шкуры нога сигнализировала остальному организму, что в доме по-утреннему холодно, печь уже остыла, а заново ее топить пока рано. Видно, хлеб в тот день печь не собирались, жаль, я бы свеженького хлебушка да с молочком… Я вскочила, стараясь поскорее натянуть на себя одежку, и чтобы не замерзнуть, и чтобы не засекли в полуголом виде. Уже одевшись, я вдруг вспомнила ночные объятия и осторожно покосилась на постель. Мне снилось, что прижималась к Вятичу, или это действительно было? Ну ни фига себе! Ведь не пила вчера ничего. Надо же до чего битвы с нечистью доводят, не могу понять, то ли приснилось, то ли действительно спала с мужиком. Вернее, спала-то в буквальном смысле, потому как ничего большего не было. Но плечи упрямо чувствовали его руки, а спина и… и что пониже спины – его ласку. И меня просто захлестывало желание испытать этот сон-явь еще раз. Чуть посомневавшись, я сладко потянулась и вдруг завела гребенщиковское: – А вниз по Волге – Золотая Орда… Услышав мои вокализы, в избу заглянула молодая хозяйка. Я, не в силах остановиться, продолжила, словно интересуясь у нее: – Как пойдет таять снег – ох, что будет потом? А как тронется лед – ох, что будет со мной? – Не знаю, – пожала плечами женщина. – Все будет тики-так! – Как? – Хо-ро-шо! Просто замечательно! – Ага, твой муж так же сказал. – Кто сказал? – Муж твой, они уже в лес ушли. Я взвыла: – Без меня?! – Ага, муж сказал, тебя не будить. Так… значит, муж и не будить?! Сейчас я ему покажу, как воевать с нечистью без меня. Против «мужа» я, к собственному изумлению, ничего не имела. Оделась моментально, схватила со стола кусок хлеба и метнулась в сторону леса. Там действительно стояла почти толпа, причем круг был явно распечатан, и деревенские вошли в лес спокойно, хотя и с опаской. Мужики рыли ямы отдельно для останков своих и монголов. Вятич стоял посреди лесной дороги, о чем-то беседуя со старостой. Тот кивал, соглашаясь. – Ты почему без меня ушел? |