Онлайн книга «Дева войны. Убить Батыя!»
– Настя, если ей судьба – выживет. Никого никуда они не уведут, пока Батый знает, что ты здесь, он от Сырни не уйдет. Конечно, сотник прав, теперь приманка для Батыя – я. Но как он узнает, что я здесь? Снова отправлять стрелу? Я решила завтра обязательно над этим подумать. В тот вечер думать не только об этом, но и о чем-либо вообще я была не в состоянии по одной простой причине. Вятич ласково поцеловал меня в висок, потом шрам, еще… еще… шею… Какой уж тут Батый и стрелы! Когда его губы касались моего лица и тела, я теряла всякую способность и сопротивляться, и думать… – Настя… Настенька… глупенькая моя девочка… Строптивый нрав сумел-таки подать голос: – Это почему глупенькая?! – Тихо, тихо… Карусель крутилась, но не монгольская и не со стрелами, это кружилась моя голова от его поцелуев, от его ласки. И снова не было ни Батыя, ни монголов, ни тринадцатого века, ни двадцать первого… Я точно знала, что счастье есть и зовут его Вятич. И было особенно горько и больно оттого, что мы оба понимали – эта ночь последняя. Как же хотелось, чтобы она была самой длинной в году, не то что в году, в столетии! Но она закончилась. Все хорошее и особенно прекрасное так быстро заканчивается. В окно полз тусклый свет начинающегося дня. Моя голова лежала на плече у Вятича, я тихонько проводила пальцем по его плечу, шее, подбородку… – Ответь, наконец, зачем ты притащил меня сюда? – Хотел доказать тебе, что ты ничего не можешь, ничего не стоишь. Еще вчера я бы взвилась, как от ожога, но сейчас только усмехнулась: – Доказал? – Когда ты «очнулась» у Анеи, сначала так и казалось, московская красотка получила щелчок по носу. Но потом ты стала биться мечами наравне с парнями, и когда получала удары, даже не морщилась. Я начал тебя уважать. А потом была Рязань и остальное. И отправить тебя обратно уже не хватило сил. – Вятич, что тебе сказал Славен тогда? Он даже вздрогнул от вопроса. – Я должен послезавтра тебя вернуть обратно. А для этого не пропустить момент… – Ну, договаривай! Моей гибели? – Да. – Иначе что? – Иначе ты просто потеряешься во времени, и тебя придется долго разыскивать по разным столетиям и городам. – Да, не хотелось бы… – Настя, не бойся, все будет хорошо. Тебе оставят память. Постарайся быть осторожней с ней там. – Какое странное ощущение, словно я отправляюсь куда-то в космос или вообще в неведомое… – Так и есть. За дверью зашумели, на улице зазвучало било, сообщая, что началось… – Пора… Действительно, первые десятки монгольской разведки подошли к Сырне. Конечно, они попали и в волчьи ямы, и налетели на щедро разбросанный чеснок – железные шипы, чтобы ранить конские копыта, но это не остановило. Бравое настроение жителей и даже Алджибая стало улетучиваться, когда они увидели черную массу, заполняющую склоны оврагов. Одно дело – слышать о враге, знать, что его много, очень много, и совсем другое – воочию увидеть это «много». А ведь здесь были всего два-три тумена. По стене разгуливал Каргаш, его верно прозвали журавлем за длинные ноги, которые парень выбрасывал при ходьбе, словно они мешали своему хозяину. – Что там? – Монголы… – развел руками Каргаш. – Значит, пора показываться, чтоб не прошли мимо. Куда можно пройти мимо, если крепость на мысу между оврагами и речкой, я уточнять не стала. Главное, чтобы не стали разыскивать Нарчатку, она должна выжить и родить здорового младенца, а беременным вредно волноваться. Я надела плащ и вышла на стену так, чтобы меня было видно издали. – Не лезь под стрелы. – Боюсь, что отдан приказ именно в меня не стрелять. – Зря надеешься. – А оберег? – Настя, он помогает, только если ты сама не рвешься умереть. Подожди немного, ладно? – Так и быть, уговорил. Я была настолько готова к гибели, что ее уже не боялась, это, видно, беспокоило Вятича, он предостерег: – Не лезь на рожон и не торопись умирать. Всему свое время. Монголы собрались осаждать крепость основательно. Убедившись, что я здесь, Батый, конечно, не стал преследовать никакую Нарчатку, Вятич был прав. Батый пришел за мной, вернее, за моей жизнью. Подтверждение этому мы получили быстро. Вперед в сопровождении двух воинов, державших щиты, выехал лучник. Они были вне пределов досягаемости наших лучников, но Алджибай крикнул по стене, чтобы не стреляли, понятно, что сейчас что-то будет. Я показала Вятичу на развевающиеся по ту сторону оврага хвосты на высоком шесте: – Пожаловал. Как ты думаешь, сидит или все еще стоит? – Сидит, у него шаманка хорошая, залечила, небось. Лучник с усилием натянул большой лук и отправил в нашу сторону стрелу, причем не просто в нашу, а именно в мою. Стрела упала навесом, не причинив никому вреда. Ее подобрали, и тут же раздался хохот Алджибая: – Ты посмотри, как они войну объявляют?! Стрела-то позолоченная! Да, наконечник позолоченный! Мы с Вятичем рассмеялись. Ай да Батый! Не пожалел на меня позолоты. – А чего ж не золота? – Много чести, курчонок ты мой щипаный. Перчатка брошена, придется поднимать. Осада началась. Я не знала, как далеко идет потайной ход, и меня начали мучить опасения, потому что монголы расположились, кажется, по всей округе. Куда ж уходить? У Батыя с собой явно не было больших осадных машин, таких, какие разбили стены Рязани. Понятно, тогда их притащили по льду Оки, а здесь пришлось продираться через лес. Но монголы тут же начали собирать малые машины, причем делали это на виду у защитников, чтобы поняли, что им грозит. Еще одну страшную вещь увидели те, кто стоял на стене. Под большими котлами были разведены большие костры. – Это еще зачем? – удивился Алджибай. Я знала зачем, но объяснять не стала, развернулась и поторопилась прочь со стены. Вятич за мной. – Что? – Они будут вытапливать жир из пленных, чтобы смазывать свои машины. – Что?! – Да, так было под Рязанью. Стены еще не дрожали от ударов, камни метнули всего несколько раз, только пристреливаясь. А потом все затихло. Мы поднялись наверх посмотреть, что творится. Две осадные машины были уже собраны, и ни у кого не оставалось сомнений, что долгой осады не будет, просто не нужна. Вот эти адские устройства разобьют самый прочный тын за пару дней. Остальное доделают ворвавшиеся в город толпы головорезов. Понятно, что вот эти внизу никого жалеть не станут. Кажется, даже наемники Алджибая осознали, с кем связались. |