Онлайн книга «Признание моджахеда»
|
Дожидаясь чая, Дамири сказал: — Ко мне недавно приезжал Назгар Мортаз. Хотел узнать, готов ли ты взять ту часть наркотика, о которой договорились ранее. — Почему он не связался со мной напрямую? — Не знаю! Да и интерес к делу он проявил вскользь при обсуждении другого вопроса. Исмаил-Хан поправил подушку: — Ситуация изменилась, Омар! Дамири взглянул на Исмаил-Хана: — Не хочешь ли ты сказать, что отказываешься от покупки героина? — Нет, я хочу сказать, что теперь намерен купить всю имеющуюся у Назгара партию. Дамири удивился: — Всю партию? — Да! И в ближайшее время я свяжусь с Мортазом, дабы обговорить условия новой сделки. — Ты получил наследство? — Что-то в этом роде! — Абу, не говори загадками! Исмаил-Хан усмехнулся: — Ну ладно, тебе откроюсь, зная, что лишнего ты даже под пыткой не скажешь. Абдула из Баррияра еще помнишь? — Помню! — Так вот, этот выживший из ума глупец решил пригласить к себе съемочную группу одного из российских телеканалов, чтобы обнародовать подробности того боя, когда его отряд не смог сломить сопротивление горстки советских десантников. И только когда погиб последний из гяуров, поредевшее войско Абдула сумело выйти на их позиции. Тогда Абдул был потрясен сопротивлением русских и приказал похоронить неверных с воинскими почестями… Дамири прервал Исмаил-Хана: — Мне известны подробности того боя. Давай о съемочной группе. — В общем, Абдул пригласил российских журналистов. А я их перехватил. Увел из-под самого носа Абдула. — И теперь надеешься получить за них выкуп? — Не надеюсь, а уверен, что получу! — Много ли дадут за каких-то журналюг, если дадут вообще. Российские СМИ это не английские и не американские. Те, возможно, и раскошелились бы, если была бы запрошена разумная сумма. А русские? Не знаю, не знаю! Я бы на это крупных ставок не делал. — Я и не делаю. Да, за обычных журналистов солидный выкуп получить сложно. Но это за обычных. А у меня не обычные! Точнее, одна из группы весьма необычная журналистка. — В группе присутствует женщина? — Да! — И чем же она необычна? — Тем, уважаемый Омар, что является дочерью русского миллионера, нефтяного магната. — Как ее фамилия? — Туркина Валентина Борисовна. Дамири приподнялся: — Дочь самого Туркина? — Причем единственная дочь! — Тебе сказочно повезло. Одного не пойму, как нефтяной магнат допустил, чтобы его дочь поехала в Афганистан? И вообще, чтобы его дочь работала в какой-то телекомпании? Ведь она обеспечена всем, что может только пожелать человек? — Во-первых, Туркина хоть и молодая, но самостоятельная дама, а во-вторых, выехала в Афганистан тайно от отца. Тот, конечно же, запретил бы ей подобную командировку. Скорей заставил бы директора телекомпании уволить ее с работы. Но дочь обманула его. Ей захотелось романтики, вот она и получила ее в полной мере, не без нашей, естественно, помощи. — И сколько денег ты запросил за нее? — спросил Дамири. — Пока разговора с отцом не было. Но я намерен затребовать 10 миллионов долларов. — Это хорошие деньги! — Вот на них я и выкуплю у Назгара всю партию наркоты. А переправив ее в Таджикистан, как минимум, утрою свой доход, учитывая неизбежные потери при переброске товара через Пяндж. Дамири задумался, не обращая внимания на принесенный и разлитый по пиалам зеленый чай. Затем проговорил: — Говоришь, Туркина молода? — Ей двадцать пять лет! — Я могу взглянуть на нее? Исмаил-Хан удивился: — Странная просьба. По-моему, тебя раньше славянки не интересовали. — Так я могу взглянуть на нее или нет? Исмаил-Хан улыбнулся: — Если объяснишь причину внезапно возникшего интереса к внешности дорогой заложницы. — Появилась у меня одна идея. Но раскрою ее только после того, как посмотрю на Туркину! — Хорошо! Что не сделаешь для друга и тем более гостя? Исмаил-Хан крикнул начальнику охраны крепости, вновь вставшему у дома: — Абдула! Приведи сюда журналистку! Маруз поклонился: — Слушаюсь. — И скрылся в проеме пещеры. Привели Валентину. Дамири внимательно, словно оценивая дорогостоящий товар, осмотрел Туркину. Та возмущенно обратилась к Исмаил-Хану: — Что означают эти смотрины? Главарь банды усмехнулся: — А мне всегда казалось, что женщине приятно, когда ей уделяют повышенное внимание. — Приятно, но не в данном случае. Дамири махнул рукой: — Достаточно! Уведите ее! Исмаил-Хан взглянул на часы и приказал начальнику охраны: — Ко мне в кабинет даму! — Слушаюсь. Абдула Маруз взглянул на Валентину: — Вперед в дом! Туркина фыркнула, как обозленная кошка, но подчинилась, пошла к зданию. Исмаил-Хан взглянул на Дамири: — Теперь ты должен ответить на мой вопрос. — Конечно, Абу, конечно! Девочка хороша, ничего не скажешь. Знаешь, о чем я подумал? Есть у меня один богатенький шейх в Эмиратах. Так тот просто обожает блондинок. — Я что-то не понимаю тебя. Ты предлагаешь мне отказаться от выкупа и продать женщину арабскому шейху? — Нет, уважаемый Абу. Я предлагаю совместную акцию, которая принесет и тебе большой доход, и мне кое-что тоже. В общем, ты получаешь деньги от отца Туркиной, но не возвращаешь ему дочь, а передаешь ее мне. Я продаю ее шейху. Деньги, вырученные за продажу, исключая неизбежные расходы, делим пополам. А я запрошу у шейха приличную сумму. Исмаил-Хан погладил бородку: — А ты не подумал, как отреагирует на обман Туркин? Ведь он в состоянии нанять целую армию наемников, чтобы отомстить за свою дочь. — Согласен. Он может нанять сотню наемников, а нам достаточно будет оплатить услуги всего лишь одного, максимум, двух киллеров, чтобы Туркин получил пулю в голову у себя в Москве. Кстати, это надо будет сделать до того, как нефтемагнат поймет, что его обманули. Сразу после перевода им денег на твой счет. Как тебе мое предложение? Исмаил-Хан проговорил: |