Онлайн книга «Горец»
|
Дементьев потер подбородок: – Да? В принципе, можно. Дядя Вася и Санек будут рады. А удочки приличные? Точно импортные? – Мы, извините, берем только качественный товар. – Ладно. С мужчинами решили, теперь надо подумать о женщинах. – А что они любят? – Тетя сериалы смотреть да блины печь. Хорошие, кстати, блины. А пельмени какие! Пальчики оближешь. Жена брата – не знаю. – Я о другом. Какую, например, одежду предпочитают, скажем, для летнего сезона? – Да какую одежду носят в деревне да в будни? А праздники уже и не отмечают. Халаты, платья. – А вы купите молодой даме современное платье, а пожилым – хорошие, строгие костюмы! – Ну, молодой ладно, платье пойдет, только такое, необычное. Матери костюм можно взять. А вот тетке он ни к чему. Где его носить? – Ну, мало ли? – Нет! Не пойдет. Черт, а ведь сразу и не придумаешь, что ей взять. Погоди, Витек, у родни телевизор старый, у вас тут электроникой торгуют? – Да, на втором этаже! – Покажешь? – Конечно! Это моя работа. – Ты хороший работник. С чего начнем делать покупки? – Давайте с телевизора! Со второго этажа, чтобы по ходу. – Веди! Вскоре Дементьев выкатил две полные всякого товара тележки, одну из которых полностью занимала коробка нового импортного, правда, нашей российской сборки телевизора. Подкатил к «Волге». Водитель вышел из машины, присвистнул: – Да, неплохо затарился. Денег, наверное, кучу угрохал. – Угадал. Не дешевый этот маркет. – Так и в стройку сколько вложено? Надо же бабло отбить, вот на нас и отбивают, а мы, дураки, покупаем. – Но и без этого нельзя? – Нам, Андрей, скоро ничего нельзя будет. Только речи ожиревших чиновников слушать да голосовать за них. Ну и, понятно, водку от безысходности жрать. Пока не передохнем все, а чинуши не распродадут Россию. – Не дождутся! Давай перегрузим? Поможешь? – Давай! – Сколько за помощь возьмешь? – Издеваешься? – Да ты ж все деньгами меряешь, Володя! – А ты нет? Не будет шуршать в кармане, что делать станешь? Попрошайничать пойдешь? Хотя нет, ты в попрошайки не пойдешь, ты грабанешь кого-нибудь. Да и я тоже. А куда деваться? – Мрачные у тебя мысли. Оптимизма нет! – Откуда ему взяться? При Советах, когда из армии вернулся – в десанте, между прочим, служил, – все столбы и стены, заборы были объявлениями о работе оклеены. Пошел в таксопарк. Сначала, понятно, в слесарях обретался, потом старенькую тачку получил, затем уж нормальную машину и сменщика-наставника. Так знаешь, сколько зарабатывал? Много! И женился, и детей родили, кооперативную хату сгондобили. За каким хреном менять жизнь было? Союз, черт с ним, что распался, все одно, нацмены и тогда по своим законам жили. Но Россию-то за что опустили? Народ ее? – Не так все плохо, Володя. А будет лучше, возможно! – Вот именно, что возможно. Ну, ладно, перегружаем ящик. Кому телевизор взял? Себе? – Дядьке с теткой. – Щедрый ты! – Какой есть! Перегрузив подарки, оставив тележку на стоянке, Владимир вывел «Волгу» на дорогу, ведущую к трассе северного направления. По трассе прошли нормально, а вот грунтовка действительно оказалась в ужасном состоянии. Петляя между ухабов, срываясь в колею и с трудом выходя из нее, под мат водителя все же доехали до деревни. Таксист указал на крайние дома, показавшиеся за холмом у поворота реки: – Вон оно, твое Ухарево. – Вижу! Подъезжай к третьему справа дому. Владимир остановил машину в указанном месте. Выгрузили прямо на скамейку у покосившегося забора покупки. Андрей расплатился с таксистом, и тот, развернув «Волгу», повел ее обратно к трассе. Дементьев прошел к дому. Странно, на двери висел замок, шторы окон были плотно завешены. Раньше здесь замки не вешали, даже когда уезжали в город. Андрей вдруг вновь ощутил непонятную тревогу. Все и в городе, и здесь было не так. Дом сестры матери тетки Шуры, ее мужа дядьки Василя, их сына Сани и его жены Веры находился по соседству. Дементьев подумал, может, мать к ним перебралась? Но зачем? И почему замок повесила? Непонятно. Неожиданно сзади раздался хриплый голос двоюродного брата: – Андрюха, ты ли это? Дементьев обернулся: – Саня? Здоров! Как видишь, я. Приехал вот, только никто не встречает. А ты откуда идешь? – Да так, надо было к соседу заглянуть. – В запое, что ли? – Да! Опять в штопор сорвался. – Лечиться тебе надо! Но это дело твое. Ты скажи, где моя мать? Дом на замок закрыт, в городе ее нет! Александр отвел глаза в сторону: – Так это, Андрюх, померла тетка Ольга! – Что?!! Что ты сказал? – Померла мать твоя, Андрюх! – Как? Когда? – Недавно, похоронили в среду, седьмого числа. Тут, у нас на погосте! Андрей почувствовал, что земля уходит из-под ног. Присел на свободный край скамейки, проговорил: – Умерла! И застонал, обхватив голову руками. Брат присел на корточки: – Чего ж делать, Андрюха? Все мы смертны, и все когда-нибудь ляжем в землю. Тетка Ольга хоть пожила, а вон на дальнем конце тракторист Петька в сорок годков сковырнулся. Пошел на речку искупаться, на берег вышел и упал замертво. А ведь не сказать, чтобы сильно пил. Так, понемногу. И здоровый какой был, помнишь? – Опоздал! – Чего? Че ты сказал? Андрей поднял глаза на брата: – Опоздал я, Саня! Как умерла мать? – Ты это, пойдем к нам? Там отец все и расскажет. – Почему отец, а не тетя Шура? – Так слегла она после смерти сестры. Боимся, не встанет. – А ты почему не расскажешь? – Я в ту ночь в отрубе, Андрюх, был. Намедни вечером с мужиками выпили хорошо. Как пришел домой, не помню. Утром жена разбудила и сказала, что тетка Ольга померла. – Почему мне телеграмму не дали? – По-моему, посылали. Ты с моими поговори, у меня вся эта неделя как в тумане. Но на похоронах был, закапывал гроб, а потом… потом в штопор. – Идем! Дементьев резко встал и направился к дому родственников. Ему хотелось выть от отчаяния и боли, но он держал себя в руках. Армия и война научили держаться. Брат засеменил следом. |