Онлайн книга «Люди в черном»
|
– Да вот мои подчиненные благодарят тебя, что не отдал Бирюкову на растерзание. – Этой вонючке? Он дождется у меня. Я ему последний раз, как встречались, сказал, что пятак по хлебалу размажу. Значит, размажу. Будь только повод, а его и придумать не сложно. А вообще этого козла надо с прииска убирать. Кого свойского просить. Закинул я тут крючок в местный Верхотурский отдел КГБ, обещали что-нибудь сделать. Остались в конторе еще друзья, не все отвернулись. Да хрен с ним, с Бирюковым, давай за приезд, что ли? Он отработанным движением снял пробку, пустил шампанское по кругу: – Бокалов нет, глотайте из горла, не графья! Кое-как выпили пенную шипучку. – Ну что, к машине? – спросил Жилин. – Поехали! По дороге остановку сообразим, водочки московской хлебнем, погнали, ребята, – согласился майор и поторопил компанию. Вскоре «УАЗ» Жилина покинул Верхотурск. Остановились часа через три пути. Пока Филипп, Никитин и Алим накрывали «поляну», Дмитрий Сергеевич отозвал в сторону Сулему: – Золото вывез? – Конечно. Я всегда выполняю приказы. – Трудности были? – Что говорить о прошлом? Были, конечно, но ничего, обвели Скунса вокруг пальца. – Каким образом? – Дело прошлое, Дмитрий Сергеевич, что об этом вспоминать? – Я спросил, каким образом. Или ты забыл, что надо отвечать на мои вопросы? – повысил голос Жилин. – Извините! Брат скосил под больного. У него от рождения, простите, правое яйцо в мошонку не вышло, вернее, то выходит, то заходит внутрь. Если поднатужиться, то шишка справа в паху образуется. Как грыжа. Скунс не знает об этом. Вот вечером я и иду к нему, мол, брату помощь хирурга требуется. Он – что за дела? Я про грыжу и говорю. Пошел, сука, лично смотреть. Ну Алим сделал все как надо. Скунс и разрешил взять лодку, отвезти брата в больницу в Рахтур. По пути мы пакеты и подобрали. Оставили их у поселка. А потом Филиппу пришел наряд на задний мост. Вместе и поехали, золото забрали и, как договаривались, на вашу хату кинули. – Понятно! Спрятали надежно? – В тайник, что вы указали! – Молодцы! Тогда, Сулема, через две недели, в субботу начнем отход. Хватит здесь москитов кормить. Пора и жизни ухватить немного. – Правильные слова! Как будем уходить? – Официально! Ты, Алим и Филипп в среду пишете заявление по собственному желанию. Я буду против, но вы начнете настаивать, грозить прокуратурой и так далее. Отрабатывать две недели я вас заставлять не стану. Смысл держать бездельников, когда на прииск очередь желающих получить работу? Подпишу заявления. До выходных сдадите амуницию, обходной подпишете. В понедельник вас рассчитают. Отправитесь в Верхотурск. Снимете хату, а с утра по одному придете ко мне. Заходить с реки, через рощу и сад. Так, чтобы ни одна душа вас не видела. Там объясню, что делать дальше. – Так вы тоже будете в Верхотурске? – Да! И поеду с вами! – Понятно, шеф! – Все! Больше об этом разговора не ведем. Брата и Филиппа предупреди по случаю. На прииске панибратство в сторону. Я начальник, вы – дерьмо! – Ясно! Но Никитин в субботу обязательно в тайгу потянет. Это уже вошло у него в привычку. – Откажемся, а вообще лучше сделаем так: я заболею с дороги. Вы готовитесь к отправке. А Никитин пусть со своими грязными шалавами пока один кайфует. Дальше посмотрим. И все будет сделано по закону. Понял? Проинструктируй друзей! – Все понял! – А понял, так выполняй! – Слушаюсь, босс! – Иди, иди, я немного тут постою, тайгой подышу. Скоро расстанемся навсегда! После баньки и разгульной пьянки в Рахтуре, в которой, впрочем, Жилин особого участия не принимал, сославшись после парной на плохое самочувствие, Никитин отрывался с проститутками и чеченцами. Филипп упился до потери пульса, поэтому тоже оторвался от «коллектива». А наутро он повез Жилина на прииск. Сулема и Алим сидели на заднем сиденье, нахохлившись черными воронами. Им хотелось спать, но грунтовка с ее колдобинами и серпантинами не давала забыться. Оттого и мучились чеченцы. Жилин же, войдя в роль заболевшего человека, закутался в куртку, хотя в салоне было тепло. На прииск прибыли в 15.30. Уставшими, измотанными лесной дорогой. Встречать начальника вышли Крутов и Бирюков. Сулема с Алимом взяли чемоданы, занесли их в вагончик шефа и удалились к себе. Крутов поприветствовал первым: – С приездом, Дмитрий Сергеевич! – Спасибо! Как вы тут? – Трудимся, – ответил Бирюков. – Как показатели, Евгений Алексеевич? – спросил Жилин у Крутова. – Вам подробно доложить? – Нет, в общих чертах, чувствую я себя что-то неважно. – Может, вам фельдшера вызвать? У нас теперь медик свой. Прибыл, вернее, прибыла вчера. – Я спросил про показатели, а не про фельдшера. План тянем? – Да! Конечно! Даже перевыполняем! – Это все, что я хотел услышать. Теперь о медике, кого прислали? – Женщину из больницы, разведенку, между прочим. Вызвать? – с намеком спросил Бирюков. Жилин взглянул на него холодным взглядом. – Никого не надо. Сам оклемаюсь. Пойдемте ко мне, угощу водкой московской. Сам выпью и спать. Завтра не встану, работайте без меня! Только ты, Евгений Алексеевич, отчет за период моего отсутствия принесешь, ну а встану, все сам на месте проверю. Идем! Трое руководителей прииска поднялись в вагончик. Жилин достал из сумки по бутылке «Особой» московского разлива, передал подчиненным. Третью открыл, разлил по стаканам. – За возвращение, – поднял тост Бирюков. – И за выздоровление, – поддержал его Крутов. Выпили не закусывая. – Ну все, мужики, извините, сами понимаете, прилягу я, – сказал Жилин, тем самым как бы выпроваживая гостей. – Конечно, конечно, вы, если что, наберите по местному 08. Это фельдшерская палатка. Марина Алексеевна на вызов и прибудет, – объяснил Крутов. – Ее зовут Марина Алексеевна? – Да! Колбина Марина Алексеевна, работала в Рахтурской поселковой больнице медсестрой. Потом вот к нам! Детей нет, мужа, понятно, тоже. Жить, по сути, в Рахтуре негде, дом принадлежал родителям бывшего супруга. Лично единицу в штат пробил, – подробно разъяснил Бирюков. – Надеюсь, вы не против, Дмитрий Сергеевич? – Не против! Но ее что-то не помню. Увижу, может, и узнаю. Ну давайте! Вам еще работать! |