Онлайн книга «Печать на сердце твоем»
День выдался не по-весеннему теплым. Теплой была и земля, покрытая влажными сырыми листьями. Згур чуть приподнял голову — пусто. Дорога лежала совсем близко, в нескольких шагах. Там, за деревьями — его кметы. Лучники залегли вдоль дороги, чуть в глубине — фрактарии Сажи, а дальше на полдень сотни Долбилы и Вересая. Каждый из них знает, что делать. Сигнальщик рядом — вот он, с рожком под рукой. Кажется, все продумано. Кажется… — Не боись, молодой боярин! — Ярчук неслыщно подполз ближе, утонувшие в густой бороде губы непривычно улыбались. — Порубаем рогатых! — Кубыть кутят? — усмехнулся Згур. — Кубыть… «Чугастр» любовно огладил длинный тяжелый лук, долго выбирал стрелу, наконец нашел подходящую, скользнул пальцем по наконечнику. — Лучников бы тебе в войско поболе. Твои-то только мечами да копьями горазды… Венет был прав, но луку за месяц не научишь. Одна надежда на лесовиков. Эти белку в глаз бьют… Згур вновь приподнялся, взглянул на пустую дорогу. Где же они? Ничего нет страшнее такого ожидания… — А я девушку встретил, — проговорил он неожиданно. — Рыжую… — Бона!.. Ярчук завозился, пальцы скользнули к завитой косичками бороде. — Не во грех спрошу, боярин. Та, что провожала нас… Выходит, ты — Иворович, она — Иворовна… — Выходит… Сердце отозвалось болью. Все эти месяцы Згур пытался забыть, не вспоминать. «В тереме гуляет пропитой народ, а он свою любимую…» — А я, дурак, мыслил, что ты ей не ровня. Оттого и… Згур невесело усмехнулся. Каждый меряет по себе. — Отож… Рыжая-то хоть… по сердцу? Згур улыбнулся, на миг закрыл глаза. Как сказать о таком? Да еще этому хмурому парню с его «отож». Знал бы Ярчук, из чьего дома Ивица!.. Тихий свист заставил вздрогнуть, рука привычно дернулась к рукояти меча. Вот они! «Рогатые» шли без строя, толпой. Впереди на невысоком сером коне ехал широкоплечий бородач в сверкающих франкских латах. Остальные шли сзади — густым железным ручьем, ощетинившимся остриями длинных копий. Сканды двигались молча, неторопливо, и в этом неспешном ходе ощущалась страшная, готовая выплеснуться сила. Они не боялись, твердо и мощно ступая по чужой земле. Бородатые лица казались одинаковыми, не лица — личины. Згур замер, закусил губу. На миг вернулся страх. Этих не прогнать, не повернуть назад. Убивать придется каждого, и за каждого платить кровью… — Не замай, боярин! — еле слышно прошептал Ярчук. — Не замай, дай подойти! Слова венета пришлись вовремя. Страх исчез, сменившись знакомым злым азартом. Меховые Личины тоже казались злыми духами — непобедимыми, бессмертными. И галера, страшный «дракон», изрыгавший пламя. Разве в ту ночь им было легче? — Не замай! — повторил Ярчук, медленно прилаживая стрелу к тетиве. — Не замай, боярин! Згур кивнул, вновь и вновь пытаясь понять, что еще не сделано. Сейчас первые стрелы ударят по врагу. Но сканды умеют воевать. Этот, на сером коне, сообразит сразу… — Ярчук! Того, что верхом… Видишь? Венет еле заметно дернул щекой. Рука уже сжимала лук, но Ярчук не двигался, словно прирос к теплой, пахнущей прелью земле. Мгновения тянулись, долгие, страшные. Железный ручей тек дальше, еще немного — и враги окажутся между за — • мерших в ожидании «катакитов». Згур повернулся, толкнул рукой сигнальщика, поднял ладонь… — Ярчук! Скажи «отож»! Венет улыбнулся, покачал головой: — Отож! —Бей! Згур даже не успел взмахнуть ладонью. Каким-то чудом венет сумел вскочить, стать на одно колено, рвануть тугую тетиву… Вж-ж-жиг! И в тот же миг громко пропел рожок. Згур оторвал вспотевшую ладонь от рукояти бесполезного меча, привстал. Ну, Мать Болот, помоги! Стрелы били из-за деревьев — на выбор, почти в упор. «Рогатые» со стуком поднимали тяжелые щиты, но успели не все. Серый конь со стрелою в боку катался по земле возле недвижного седока. А стрелы все били, пробивая щиты, пронзая кольчуги, в ответ же слышалось лишь громкое хрипение. Сканды не кричали, даже умирая. Растерянность длилась недолго. Вожак был мертв, но опытные бойцы быстро пришли в себя. Беспорядочная толпа сомкнулась, «рогатые» становились спина к спине. Громкий крик — и две шеренги рванулись вперед, прямо на летевшие из лесу стрелы. Згур вскочил, толкнул рукой сигнальщика. Рожок пропел дважды. Лесовики-лучники серыми тенями начали отступать, не прекращая стрельбы. Сканды ускорили шаг, кто-то крикнул, крик сменился ревом. «Рогатые» видели врага, они спешили вперед, чтобы сойтись на удар копья с теми, кто посмел заступить им путь. Они не боялись — воин в тяжелой кольчуге легко одолеет одетого в плащ из шкур лучника. Згур пятился, считая шаги. Это было лишним, те, кто ждал сзади, прекрасно видели и его, и бородатых скандов, с криками и руганью продирающихся через невысокий можжевельник. Но кровь в висках сама собой стучала: «Двадцать три, двадцать четыре…» »…Боец Згур! Лесная засада, две линии. Расстояние между стрелками и латниками? Правильно, боец, тридцать шагов! А теперь отмеряй! А ну, пошел, раз…» Сканды перешли на бег. Неуловимый враг был рядом, но никак не давался, ускользая из-под самого носа. Несколько копий со свистом рассекли воздух. Кровь в висках продолжала стучать: «Двадцать восемь… двадцать девять…» И тут, совсем рядом, громко запела труба. Ей ответил рожок. Послышался громкий стук — копья ударили о щиты. «Катакиты» вставали, неторопливо поправляли оружие… — Комит! Сюда! Сюда! Чьи-то руки потянули за плечи. Звякнуло железо, послышался громкий смех. Лучники отступили назад, в лесную глубину, а перед скандами вырос ровный строй одетых в железо фрактариев. Вновь запела труба. Словно в ответ, послышался свист и чей-то голос громко затянул: — Возле храмины старинной… — …в чужедальней стороне… — откликнулись вокруг. Песня крепла, катилась по лесу, отзывалась за дорогой, где также строилась, готовясь к схватке, вторая полусотня. …Смотрит на море девчонка и мечтает обо мне. Ветер клонит колокольцы, те трезвонят, то и знай: Ждем фрактария-румийца, ждем руминца в Синий Край. Ждем румийца в Синий Край, Где суда стоят у свай, Слышишь, бьют по волнам весла по дороге в Синий Край! 396 По дороге в Синий Край, Где летучим рыбам рай, И зарю раскатом грома шлет безумный бог Апай! Зазвенела сталь. Но сканды уже отступали. Они тоже знали, что такое лесная засада в две линии. Згур усмехнулся — поздно! Лучевские сотни уже заступили дорогу с полночи и полудня — намертво, в десять рядов. Кузнецам и горшечникам не сладить с опытными убийцами, но прорвать живую стену будет нелегко. Да и не останется у «рогатых» времени! Шеренги «катакитов» уже сходились у дороги, лучники продолжали посылать смертоносные стрелы, а песня гремела, эхом отзываясь в гулком весеннем лесу: |