Онлайн книга «Мраморный король»
Пожилая леди перехватила его взгляд. Усмехнулась. – Это мои дочери, – сказала она. – Эта вот – белобрысая – Варя, а эта – красная, как рак, – Маша. – Очень рад! – поклонился Пильсбери, привставая. – Что это вы, батюшка, все скачете, – усмехнулась пожилая леди. – Или у вас в Америке так принято? – Так принято, – ответил Пильсбери. Разглядывая девушек из-под полуопущенных ресниц, Гарри машинально достал из кармана свой портсигар с сигаретами, но тут же спохватился и вежливо спросил, обращаясь ко всем трем женщинам сразу: – Пардон. Вы разрешите? – Курите, курите, – разрешила пожилая леди. – Мой муж тоже курит. Дымит, как пароход. А уж как сердешный кашляет по утрам… Вы-то, я чай, здоровы? – Весьма. – И как вам у нас, в России? – поинтересовалась пожилая леди. – Я только сегодня приехал, – ответил Пильсбери. – И еще не успел толком все осмотреть. Но первое впечатление у меня приличное. – Эк вы странно выражаетесь – «впечатление приличное», – улыбнулась пожилая леди. – Откуда ж наш язык знаете, батюшка? – По словарям выучил, – ответил Пильсбери и слегка приосанился. – Вот как! Долгонько, должно быть, учили. – Не очень. Три месяца. Пожилая леди недоверчиво прищурилась. – Это как же такое возможно? Оговорились вы, батюшка. Верно, хотели сказать три года? – Нет, именно три месяца! – возразил Пильсбери, с удовольствием отмечая, что блеск в глазах девушек растет пропорционально их заинтересованности. – Дело в том, что у меня необычная память. Мне достаточно один раз взглянуть на страницу, чтобы полностью запомнить все, что на ней написано. Пожилая леди сухо улыбнулась. – Экий вы народ, петербуржцы! Нешто думаете, что раз мы из Тулы, то нас и обмануть ничего не стоит? Ресницы брюнетки дрогнули, она вроде бы обиделась. Хотя непонятно, на кого – то ли на мамашу, обижающую недоверием иностранца, то ли на самого иностранца, который, как выяснилось, вовсе никакой не иностранец, а местный, питерский, насмешник, решивший поиздеваться над провинциалами. – Но я говорю правду! – сказал Пильсбери. – Мадемуазель Мэри, разрешите взглянуть на вашу книгу? Брюнетка испуганно посмотрела на мать. Та кивнула. Тогда девушка неуверенно улыбнулась и протянула книгу американцу. – Пожалуйста, – тихо сказала она. Пильсбери взял книгу, затем посмотрел на девушку и мягко произнес: – Будьте добры – загадайте страницу. – Девятнадцатая, – ответила девушка и покраснела. Пильсбери открыл книгу на девятнадцатой странице, едва скользнул взглядом по строчкам, закрыл книгу и вернул ее девушке. Затем процитировал – голосом тихим, бархатистым, почти слащавым: Ты светлая звезда таинственного мира, Когда я возношусь из тесноты земной, Где ждет меня тобой настроенная лира, Где ждут меня мечты, согретые тобой. Ты облако мое, которым день мой мрачен, Когда задумчиво я мыслю о тебе, Иль исчисляю путь, который нам назначен, И где твоя судьба чужда моей судьбе. Ты тихий сумрак мой, которым грудь свежеет, Когда на западе заботливого дня Мой отдыхает ум и сердце вечереет, И духи смертные нисходят на меня. – Так вы знаете эти стихи? – взволнованно проговорила Маша. – Только что прочел, – с улыбкой ответил Пильсбери, глядя на девушку лучистыми глазами. – Не может быть, – усомнилась мамаша. – А ну-ка – другую. Она вынула книгу из рук второй дочери («А я и не заметил, что у нее тоже книжка!» – подумал, удивляясь своей рассеянности, американец) и протянула ее Пильсбери. Тот взял книгу и глянул на обложку. «Гадание на кавалера по цветам луговым и садовым» – гласило название. – Назначайте страницу, – мягко попросил Пильсбери. – Двадцать пятая, – тихо пробормотала блондинка. Пильсбери нашел нужную страницу, едва на нее посмотрел и тут же закрыл книгу. – Нуте-с? – поинтересовалась мамаша. – Что там написано? – Какую строку сверху? – уточнил Пильсбери. Пожилая леди глянула на страницу, облизнула губы и объявила: – Давайте со второго абзаца и четыре строки. – «Этот цветок в руке кавалера означает смятение и ложный посыл. Отвечать такому кавалеру нужно учтиво, но сдержанно. Ежели стебель цветка надломлен, то это может значить только одно…» – процитировал Пильсбери, пристально, но мягко глядя в глаза блондинке, которая не знала, куда девать глаза от смущения. – В точности так! – удивленно произнесла мамаша. – Да вы чудотворец, батюшка! А как насчет следующего абзаца? Пильсбери слегка прищурил на блондинку Варю глаза – девушка зарделась и отвела взгляд. – Увы, следующий абзац я не запомнил, – сказал американец. Девушка благодарно посмотрела на Пильсбери. – Это же надо! – воскликнула пожилая леди. – Маша, ты слышала? Варя, ты слышала? Вот так мистер американец. Это что же, в Америке все такие? – О, нет! – Пильсбери засмеялся. – Такой, как я, существует в единственном экземпляре. Я своего рода уникум! – Притом очень скромный уникум, – заметила Маша, стрельнул в американца быстрым, насмешливым взглядом, но тут же, по своему обыкновению, покраснела. К столу подошел толстый пожилой осанистый господин с отечным лицом и пушистыми усами. – А, пришел наконец! – поприветствовала его пожилая леди. – А я уж думала, куда ты пропал? Вот, Олег Иваныч, познакомься – это мистер из Америки! А это – мой муж, Олег Иванович Крамской! Пильсбери встал и пожал руку отечному усачу. – Очень рад, – сказал тот равнодушным голосом и снова повернулся к жене: – Дорогая, нам пора ехать. Петрушевы, поди, уже заждались. А я обещал. – Да-да, идем. – Мамаша и ее дочери поднялись из-за стола. – Жаль, что мало поговорили, батюшка, – с улыбкой сказала пожилая леди американцу. – Ну, бог даст, еще свидимся. – Гудбай! – проворковала брюнетка. – Прощайте! – прощебетала блондинка. |