Книга Ярче тысячи солнц, страница 27 – Александр Голодный

— И сколько ты пробыл в море?

— Не меньше четырех часов, сэр.

Кто-то из сидящих рядом и слушающих беседу присвистнул:

— Парень, ты не привираешь?

Показываю руку с хронометром:

— Было с чем сверяться, дружище. Сначала утянуло в море, потом непогода принесла обратно.

— Да ты счастливчик. Перепугался небось?

— Нет. Вот жрать распирает не по-детски.

— Так возьми у бармена… Э, а где твои карты?

Вот и я об этом. На запястье у каждого сидящего на ремешках болтаются три пластиковые карты. У меня их, естественно, нет. Демонстрирую пустые руки.

— Ну, ты даешь! В первый же день остаться без карт! Комендант сегодня злой с самого утра. Ты попал, рядовой!

— Он попал жестко — электричества-то нет. Как ему новые оформят? Ладно, Серж, в награду за отличное зрелище можешь слопать мои бутерброды. Все равно уже в глотку не лезут.

— Спасибо, Ник!

Откусываю вожделенный кусок, аж застонав от удовольствия. Свежий батон, сливочное масло, кусочки красной рыбы и листик салата.

— Да ты не давись, жуй нормально. Как тебя прижало-то! Хотя, так поплавав… Макс, где ты его заметил?

— На подходе к бакену. Причем я думал, что он уже труп — еле шевелился. Но полосу прибоя преодолел ловко, молодец. Слушай, солдат, а где твои вещи?!

Пытаюсь сглотнуть для ответа, чуть не давлюсь. На столе тут же появляются кружка сидра и бокал томатного сока. Благодарно кивнув, запиваю соком.

— Сэр сержант, разрешите доложить, сэр? Хрен его знает, уверен, что где-то далеко в море, сэр!

Влажный воздух взрывается хохотом крепких мужских глоток.

— Вот, только полотенце в прибое выловил, да и то, наверное, не мое.

Отсмеявшись, Ник хлопает по плечу:

— Да, ты точно любитель приключений, Серж. Не переживай, обслуга успела собрать брошенные вещички с началом шторма. Зайдешь на площади в диспетчерскую, поглядишь.

— Спасибо, сержант. А то трусы да мокрое полотенце — маловато для итогов первого дня отдыха.

Приятный низкий женский голос за спиной неожиданно поддерживает тему:

— Вот и я так думаю, пловец.

Разворачиваюсь, встаю. Наряд военной полиции. Тропическая форма — легкие шлемы, светло-синие безрукавки на белых футболках, шорты, сандалии, дубинки на поясах, служебные бляхи. Трое. Старший, точнее, старшая — женщина. Лет тридцати — тридцати двух, явная примесь восточной крови, тонкая и высокая — с меня ростом. В руке специальный учетник военного образца. Отлично тренирована — мускулатура развита. И очень красивая к тому же. Спутники — обычные Эм-Пи. Здоровые шкафы с квадратными челюстями.

— Лаура, не обижай парня. Я таким же бесшабашным в молодости был.

— Ты и сейчас далеко не образец, Макс. Почему не выполнил распоряжение и полез в море, рядовой?

— Лаура, он залез в море до распоряжения.

— Что?

Требовательный взгляд темных суровых, с характерным разрезом, глаз:

— Это правда?

— Да, мэм. Больше четырех часов купался. Море, оно как знойная женщина — пока не наиграется, не отпустит.

— Класс! Как тебе комплимент, мисс Эм-Пи?

— Да, неплохо. Достаточно, чтобы захотеть познакомиться. Твой жетон, солдат?

Снимаю, подаю требуемое. Интересно, новости о разгроме базы дошли? Самое непонятное — совершенно не волнуюсь. Холодная спокойная отстраненность, переходящая в апатию. Полицейская вставляет жетон в стандартный аккумуляторный сканер, читает данные на дисплее.

— Следовало ожидать. Вы, «дельтовцы», все сумасшедшие.

— Ого! Так ты из «Дельты», Серж?

— Да, Ник.

— А по тебе не скажешь.

— Так и задумано.

— Росс, ты еще и младший воентех?

— Первого разряда, мэм.

— Здесь нет ошибки?

— Если там указано, что я еще и младший специалист авиаотряда, значит, все правильно, мэм.

— Тогда что ты здесь высиживаешь?

— Прошу прощения, мэм?

— Всех специалистов-техов собрали для оказания помощи в устранении аварии.

— Лаура, он только что из моря, ему не успели сказать. И дай пожрать парню. Серж, ты хоть завтракал?

— Соку попил, Макс. А потом хотел отпить от моря, но оно мне не понравилось на вкус. Мэм, вы позволите скушать еще пару бутербродов?

— Ладно, ешь. Бармен, у тебя единственного кофе горячий — сделай мне чашечку.

— Правильно, Лаура. Посиди с нами, настоящими боевыми мужиками, успеешь еще к своим штабным малахольным.

Легкая презрительная гримаска, красавица-шатенка получает чашечку кофе, грациозно присаживается, возвращает жетон. Подчиненные берут по пакету орешков, занимают соседние стулья. Так, я понял, зачем нужны пластиковые карты — по одной из них идет расчет с барменом. Терминал, кстати, аккумуляторный.

— Лаура, что там с электричеством, ты не в курсе?

— Возятся, Макс. Ты же знаешь нашего теха. Не знаю, каких ему набрали помощников, но результата пока нет.

— А бригада из Сити?

— Оползень на дороге. И хорошо, если один. Что-то мне говорит, что ужин будет бутербродами, как и обед, если терминалы вообще не отключатся.

— Хм-м. Что думает начальник санатория?

— Макс, ты слишком много от него хочешь. Вся аппаратура связи молчит.

А вот это замечательно. Пустите меня к ней минут на пять, и она замолчит навечно. Доедаю последний кусочек, допиваю сок. Можно было бы умять еще столько же, но благотворительность, похоже, кончилась.

— Готов, Росс?

— Да, мэм. Мне бы еще зайти в диспетчерскую — поискать свои вещи.

— Да уж понятно. Как вы, мужики, еще яйца свои ухитряетесь не терять — загадка.

Сопровождаемые очередным взрывом смеха, выходим. Дождь перестал, но ветерок гуляет, и тучи не уходят. Шлепаю босиком по лужам. Диспетчерская.

— Иди, поройся, «Дельта», только не задерживайся.

— Да, мэм.

Вхожу.

— Сэр?

Двое мужчин из гражданского персонала встречают за стойкой. Интересное выражение лиц — строго нейтральное, но чувствую, что отдыхающие вояки надоели им хуже горькой редьки.

— Уважаемые (тень удивления), я сегодня на пляже до шторма разделся, ушел в море поплавать. Плавание затянулось, в общем, вышел только сейчас. Мне сказали, что если что-то успели собрать, то надо спрашивать у вас.

— Сэр, какой у вас был номер пляжа?