Онлайн книга «Ставка больше, чем смерть. Металл Армагеддона»
– Что, необычная картина работы мозга? – Невозможная! Эти отделы не могут работать с такой интенсивностью! Сигма-пики… Пропускаю поток научных терминов мимо ушей, оцениваю самочувствие. Очень даже пристойное. Выспался, как слон, и, к слову, не против заморить червячка. Жестом торможу разошедшегося научника, отвечаю: – К сожалению, товарищ полковник, сегодня уже не получится. Сколько разочарования! У детей отобрали конфеты и запретили смотреть Хрюшу со Степашей. Надо утешить: – Постараюсь завтра. С тайной надеждой слинять пораньше: – Надеюсь, на сегодня все? – Нет, что вы?! Надо еще выполнить энцефалограмму, взять анализы крови, снять кардиограмму, проверить… Песец! Я этого не переживу. Уж лучше призраков мочить. Голыми руками. Порадовал только вечер. Оказывается, Лара пригласила на ужин Ахмета с Кемалем. Вот это здорово! Она сумела выбраться со службы немного раньше (или пожертвовала фитнесом) и с пользой провела время у плиты. Правильное решение – самое вкусное то, что приготовлено с любовью, своими руками. Перехватив инициативу, разминаю на противне подошедшее в хлебопечке тесто и формирую две пиццы к чаю. Большую, с ветчиной и грибами, нам с парнями, маленькую овощную – Ларе. Только поставили в духовку – звонок. Они. Друзья прибыли с большим букетом чайных роз и бутылкой коллекционного вина в фирменном холщовом мешочке. Элегантно поцеловав разрумянившейся Ларе ручку, командир выдал красивый, по-восточному изящный комплимент. Даже угрызения совести пробили – я-то ей ни разу цветы не дарил. Бестолочь. Торжественно сорвав сургучную печать, Кемаль продемонстрировал благородное содержимое сорокалетней выдержки: – Это тебе для настроения, Ларочка. А Искандеру – только если за хорошее поведение. – Спасибо, мальчики, спасибо. Давайте за стол. Уже мне: – Саша, помогай. – Хорошо. Носим в зал и расставляем на белой скатерти тарелки с салатами и закусками. С заметным удовольствием здоровяк наблюдает за процессом, не забывая ловить ароматные пеленги из кухни. – Горячее еще доходит… – Лариса, не переживай. И так полный стол. Примем понемножку, закусим, а там и до горячего доберемся. Помогаю снять фартучек и не могу отвести глаза – какая она красивая в этом вечернем платье! Кемаль поддерживает: – Да, Лариса, ты сегодня ослепительна. Одно слово – расцвела. Открой секрет. – Какой уж тут секрет… Нежный взгляд женщины переходит на меня: – Просто на душе хорошо. Все понявший Ахмет по-доброму кивает: – Ну, дай бог… Вино действительно высший класс. Ароматное, мягкое, насыщенное. Изучаю этикетку: «Золото Рейна». Немецкое? От мыслей отвлекает командир, разливая себе и Кемалю коньяк: – Искандер, не тормози. Освежи нашей даме, тем более что второй тост… Лариса с напускным возмущением уточняет: – А вот почему всегда второй, а не первый? – И это меня спрашивает один из лучших аналитиков Управления! Причина проста и банальна, Лори: Бог первым создал Адама. Зато второе место закреплено за женщинами на все времена. «Лори». Впрочем, я и не сомневался, что парни познакомились с Княжевской задолго до моего прибытия. Вспоминая, что стояло на карте в прошлую нашу операцию, можно уверенно сказать – они лучшие. Несгибаемая старая гвардия. Занимаемый Ларисой пост, особое отношение Ильи Юрьевича и уровень решаемых задач подчеркивают – она тоже принадлежит к особо ценным сотрудникам, элите. Соответственно, такие люди не могут не встречаться. Аналитические построения неожиданно приводят к логической неувязке: если она настолько незаменима и ценна, какой смысл использовать сотрудника высочайшего уровня для разработки совершенно ординарного инженера? Там, в учебном центре? Но приходится откладывать мысли в сторону, потому что мы провозглашаем тосты в честь прекрасной дамы. Моя очередь: – Лара, там, у нас… существует тост офицеров-подводников. «За второе солнце». За ту, которая согревает душу любовью и освещает своим сердцем путь. За тебя. – Ребята, Саша… Спасибо. Отдаем должное закускам. Мне особенно приглянулся мелко нарезанный, сочный салат «оливье». А что предпочитает Лариса? Понятно. Капуста, петрушка, листья трех видов огородных салатов, без зеленого горошка. И майонезом заправлено «только для запаха». Она опять перехватывает взгляд: – Саша, не смотри так жалостливо. Мне хватает, тут одни витамины. Знаешь, как хочется остаться стройной и красивой? Хотя бы до следующего дня рождения. Выйти в шикарном узком платье по фигурке, поймать восхищенные взоры… Замолкает. Молчим и мы. Подходит черед третьего тоста. Самого печального и горького в военных застольях. Вздохнув, генерал-майор встает: – За тех, кого с нами уже нет. За тех, кто отдал свою жизнь ради Родины и друзей. Стоя же подносим к губам бокалы, вспоминая каждый свое. Друзья-офицеры, просто друзья в мире Колониальной империи, те, с кем мы уходили на операцию… Перед мысленным взором проходят лица достойных людей. Добрых, честных, справедливых. – Искандер… Не обращая внимания на укоризненный взгляд командира и запрещающий Княжевской, Кемаль все-таки заканчивает вопрос: – Там, где ты был… Ты не встречал?.. Понимаю, о ком он: – Нет, брат. Они ушли туда раньше меня. И наверняка обрели новые жизни в новых рождениях. Продолжаю. Взгляды внимательные, друзья прислушиваются к каждому слову: – Смерти нет. Мы теряем лишь тела и память. Прожитое уходит в золотую искру души, освобождая место для следующего. Вспоминаю вневременье: – И там справедливость – закон. Отдавшие жизнь за Родину и народ… Не выдерживает Лара: – И где-то сейчас, наверное, живут младенцы, которых мы помним сильными мужчинами? Так, Саша? – Не обязательно младенцы. Я уверен, что время в разных мирах течет по-разному. Там, в безвременье, мне казалось, что прошли минуты. – А здесь больше чем полгода. Киваю: – Да, Лара. И вполне возможно, что они уже парни, или даже мужчины, прожившие многие годы. Убежденно заканчиваю: |