Онлайн книга «Дети сектора»
Данила поднял его щит и молот. Глянул вперед: Рэмбо, Марина и Маугли почти достигли телепорта, но с другой стороны над джунглями появились черные точки – другие горынычи спешили на помощь собратьям. Змееглазые, их осталось трое, сражались с двумя хамелеонами, наседающими с разных сторон. – И башку тебе не отрубишь, – прошипел Данила, глядя на своего врага с алебардой в брюхе. – Уходи, – проговорил Вождь, здоровой рукой вынимая из ножен тесак. – Я его задержу. Я все равно почти мертв. Астрахан рыбкой нырнул под пикирующего хамелеона, вскочил, пропуская его вперед, раскрутил молот и ударил тварь в спину. Раздался хруст, и горыныч распластался на мху. Удар саблей, вот тебе, урод безголовый! Размахнувшись, Вождь покачнулся, но устоял на ногах, ударил тварь спереди и рухнул на нее сверху: – Спасайся, я не… не… Бросить его? Бежать? Чертыхнувшись, Данила метнулся к Вождю, но тот уже бился в агонии, зато очухивался горыныч, начинал трепетать крыльями. Данила рванул к телепорту, с удовольствием отмечая, что уже светится красным глаз над белой «монетой» и расширяется, наливаясь чернотой, его зрачок. Справа от Астрахана к телепорту несся змееглазый – страж Мосср, с воздуха его атаковал хамелеон. Змееглазый пригибался, перекатывался, отмахивался тесаком. Обогнав его, Данила обозначил цель и мчал к ней, потому что точки над лесом уже обрели очертания – это были хамелеоны, как он и предполагал. Телепорт уже открылся, и Маугли шагнул туда, следом за ним – Рэмбо, а Марина ждала Астрахана. Прыгнув на белую плиту, Данила обнял девушку и обернулся: Стражу до «алтаря» оставалось метра три, но он замер, его ноги подкосились, и, пробив бронзовую кирасу, из груди вырвалась пика хамелеоньего хвоста. В портал Астрахан шагнул, все так же обнимая Марину. Даже мрак перехода не разорвал его объятий. Когда зрение восстановилось, он потер глаза, отстранился, сел и сжал виски. Сражение в па́рах рассчитывалось на пауков, кто ж знал, что отряд атакуют с воздуха, причем твари будут чуть ли не вдвое больше людей? Надо было предвидеть. Рывком поднявшись, Данила оглядел уцелевших: лохматый Рэмбо в бронзовых доспехах, шлем он потерял в бою, Марина и Маугли, тоже бронзовые. Эти доспехи – все, что осталось от змееглазых. Нет, вряд ли змееглазые изобрели антикоррозийный сплав – оружие принадлежало антропоморфным хамелеонам, храмовники пришли на готовое. Отдышавшись, Данила огляделся: постепенно сужающийся квадратный коридор, стены и пол, похоже, из металла, на них – напыление, излучающее анемичный свет. Впереди рокочет водопад, тянет озоном. Над самым полом – черные прорези вентиляционных шахт. – Марина, ты не ошиблась? – спросил он. – Нет, – девушка махнула рукой. – Мы в генераторной. Данила представлял сердце космического корабля иначе: толстые кабели под ногами, заплетенные паутиной провода над головой и огромные механизмы наподобие карбюратора или аккумулятора. Здесь же – стерильная чистота и никаких проводов. Марина устремилась в сужающийся коридор, который заканчивался просторным залом, освещенным ярче. Оттуда и доносился рокот. На всякий случай Астрахан приготовил облучатель, Рэмбо сделал так же. «Забавно мы смотримся со стороны, – думал Момент. – Средневековые рыцари с дудками». Перед проходом в зал коридор так сузился, что Данила пролезал боком. В лицо дохнуло жаром, будто из домны. В гигантском круглом зале Астрахан замер с открытым ртом: он стоял на метровом уступе над обрывом. Дно и верх зала куполообразно сужались, а в его середине билось сердце корабля: алый сгусток, вокруг которого вращались три взаимопроникающие светящиеся сферы. Данила невольно вспомнил эмблему МАС – мирный атом. Сверху и снизу от «атома» располагались стальные тарелки, посаженные на толстые трубы. Трубы ввинчивались в верхушки куполов. От толстой трубы отходило восемь черных труб поменьше и впаивалось в стены в тридцати сантиметрах над головой. – Шевелись ты там, – проворчал Рэмбо, и Данила отодвинулся вбок. Середину зала опоясывали дорожки для персонала, которые держались, казалось, на честном слове. Даже опор внизу не было, неловкое движение, и они обрушатся. Рэмбо вытаращил глаза и прижался спиной к стене, но тут же отшатнулся от нее. – Вот это пекло! Настоящий ад! – прикоснувшись к бронзовой кирасе, он зашипел. – Снимаем доспехи, а то стушимся на фиг. Разоблачившись, Данила заметил, что стены состоят из прозрачных трубок, наполненных текучей багряной субстанцией. Трубки-капилляры сливались в артерии и вены. Вверху они светились красным, в нижней половине зала – синеватым. Точно – артериальная и венозная кровь. Рэмбо присвистнул и сказал: – Такая маленькая хреновина – на весь корабль? – Это генератор, – пояснила Марина. – Единственное, к чему можно добраться. Остальное – под обшивкой и ремонтируется роботами. – Интересно, генератор чего? Что он генерирует? – Рэмбо прищурился, разглядывая трубки: – Они теплые. Что в них течет? Ну не плазма же! Блин, тут долго не продержишься, пекло. Во рту пересохло. Сейчас глаза вытекут. – Ага, – сказал Данила. – И яйца отварятся вкрутую. Так что, Марина? Это единственная хреновина? Девушка дернула плечом и ответила: – Не знаю. Улей не располагает такой информацией, он о себе знает очень мало, ведь строили его хамелеоны. Или просто я не получила к ней доступ. Рокот, доносившийся отовсюду, усилился, алый шар вспыхнул ярче, подул горячий ветер. Данила попятился и замер, невольно присев, но ничего опасного не случилось: сферы завращались быстро-быстро, образуя белый шар с алым огоньком внутри. Зазвенели трубки, наполнились субстанцией неизвестного происхождения. Казалось, вот-вот вспыхнут волосы на голове и обуглится одежда. Минута – и снова мирный атом неторопливо вращает сферами. – Рэмбо, молот у тебя с собой? – спросил Данила. – Давай скорее с этим кончать, а то поджаримся. – Конечно, я не забывал, куда мы идем, – наемник оперся о набалдашник молота. – Думаю, повредить систему будет несложно. Так что давай мне орудие, бери детей и уводи отсюда. Нет, стоп: Марина, ты бери мальчиков – маленького и грозного, и уводи на землю. Я сделаю то, что должен. Рэмбо вскинул бровь и возразил: – Ты уверен, что справишься? Вдруг – нет? Мы ж не сможем вернуться сюда. Если вместе мы какая-никакая, но сила, то поодиночке – осколки… Данила улыбнулся фирменной кривой улыбкой: – Уничтожение корабля – последняя надежда Земли. Умереть должен кто-то один. Поставьте мне монумент. Нет, два: один мне, второй – Моменту. И подпишите: «Спасители человечества, русские герои Астрахан и Момент». Глаза Марины наполнились слезами, она потупилась, подошла и обняла его – молча, без лишних сантиментов. Вперед выступил Маугли. Клювообразное забрало падало со шлема, закрывая глаза, и мальчишка нервно вскидывал его вверх. |