Онлайн книга «Черный проводник»
|
— Добро. — Тот провёл руками по щекам, ощупывая щетину. — Иду. На своём месте, у окна, расположилось руководство камеры. Рядом с Митяем сидели два крепких зэка, ещё один уселся на койке напротив. — Здрав будь, Митяй! — поприветствовал его Франт. — Что звал? Дело какое есть? — И тебе не хворать, Франт. Присаживайся, — указал рукою смотрящий. Сидевшие напротив него урки потеснились, и Франт, кивнув в знак благодарности, присел на освободившееся место. — Малява пришла… — Пожилой зэк оценивающе посмотрел на своего собеседника. — И что? Читай, раз позвал. — И прочту… Ничего ещё сказать не хочешь? — С чего бы это вдруг? Я не адвокат, мне за болтовню не платят! — Я и смотрю… сколько уж тут сидишь, а сказал едва несколько слов! Неразговорчивый ты! — Жизнь заставила, Митяй. Молчание — золото, так народ говорит. — Как когда… — Смотрящий развернул бумажный шарик. — Степа! У тебя глаза зоркие, а тут света немного… прочитай нам. — Сей момент! — Тщедушный шкет осторожно взял у вора комок бумаги, расправил его на столе. — Так… Франт откинулся назад, облокотившись на чей-то мешок, лежавший сейчас на койке. Его сильные руки расслабленно лежали на столе. — Вот что тут написано… Большинство воров такого человека не знает… Митяй вонзил свой внимательный взгляд в лицо собеседника: — Как это так, а, Франт? — с нажимом спросил он. — Там ведь и дальше что-то есть, — не поднимая голоса, произнес тот. — Может, сначала до конца прочитаем, а? — Добро… — с угрозой в голосе произнес смотрящий. — Читай, Степа! — Папу Вову расспросить нам не удалось по причине уважительной — помер он, ещё в прошлом году. — Мир его праху! — наклонил голову Франт. — Авторитетный был вор! Присутствующие наклонили голову в знак согласия. После небольшой паузы чтец продолжил прерванное занятие: — Никита Пестрый сказал, что такого человека знает и подписаться за него готов… Смотрящий переглянулся с сидящими рядом с ним приближёнными. — …в том разе, ежели ответит он на вопросы некоторые. — Степа приблизился к Митяю и что-то шепнул ему на ухо. — Спрашивайте, — пожал плечами Франт. — Кто из серьёзных воров тебе в шестнадцатом году портсигар подарил? — Смотрящий чуть напрягся, глядя на него. — Вова Гершензон, — без промедления ответил собеседник. — Масть? — Фармазон он… по банковским векселям работал. — За что? — От легавых я его выручил. Негоже товарища в беде бросать. — Что за беда такая? — Попалили его в банке, когда он туда с векселем пришёл. Липовый вексель был, ну да это и понятно, его же работа и была. — А в двадцать пятом году где ты кого из воров видел? — В Риге. Сам Никита со мной там и виделся. — Об чём базар был? — Стоп, Митяй, вот про это я только Никите и отвечу! — Голос Франта похолодел. — Про те вещи ни с кем другим говорить не стану и спрашивать не советую. Смотрящий бросил взгляд на записку и что-то шепотом спросил у Степы. Тот вгляделся в текст и кивнул. — Где тебе шрам привесили? — В Берлине. — Кто? — А про то Никита не знает, — спокойно ответил Франт. — И спрашивать не станет. Все вопросы или ещё чего есть? — Читай… — теряя интерес к происходящему, ответил Митяй. — …в таком разе, наш это человек. Примите его, обогрейте, как положено, и помогите. За что будет вам всем от нас, воров, благодарность и уважение. Всё. Телефонный звонок. — У аппарата лейтенант Решетов. — Каруцкий это. — Здравствуйте, товарищ комиссар третьего ранга! — Здорово. Ты вот что, смотайся-ка в горотдел милиции. — А в чём дело, товарищ комиссар? — Тут из Москвы бумага пришла… Требуют срочно какого-то зэка. И не куда-нибудь — а лично Слуцкому! Я позвонил, там какой-то майор Филимонов сидит, так он им ничего толком не пояснил. Не нравятся мне подобные расклады. Что это за зэк такой? Чего он такого знает, раз его эдакие люди требуют? — Будет исполнено, товарищ комиссар! — В секретариат зайдёшь, тебе бумагу нужную дадут. Привези его к нам и выясни всё обстоятельно. Если фигня какая-то-то и хрен с ним, отправляй! А вот ежели что интересное будет — тут уж крути его по полной. Утрём нос некоторым… — Ясно, товарищ комиссар! — И не миндальничай с этим зэком. Все равно из тюрьмы его берём, там и до нас с ним чего угодно сотворить могли. — Всё понял, товарищ комиссар! — А раз так — действуй. Потом доложишь. Дверь в камеру лязгнула замком. — Федотов! С вещами — на выход. Франт неторопливо поднялся с нар, потянулся. Подхватил сидор. — Ну, прощевайте, братва! Даст бог — ещё свидимся! — И тебе удачи, — степенно кивнул Митяй. В коридоре Франта пихнули лицом к стене: — Стоять тут! Лицом к стене и головой не вертеть! Не разговаривать! Заперев камеру, надзиратель довел его до межкорпусной двери и передал дежурному. Так, сменяя друг друга, надзиратели вывели арестанта во двор, где уже ожидал автозак. Лязгнула, закрываясь, дверь, и Франт опустился на скамью. В кузове было холодно, и он поёжился. «Отсюда увозят… Куда? Не в суд, это точно, следователь дела ещё не закончил, даже и обвинения не предъявил. Забрали с вещами — стало быть, сюда уже не вернусь. Может быть, этап? Нет, это пересыльная тюрьма, его здесь и формируют. Перевод? С какого бодуна? Открылись новые обстоятельства? Интересно, какие… На допросах я ничего нового не говорил, так что по этим данным можно копать до морковкина заговенья. Что я сказал нового и кому? Кличку назвал? И что? Она никому ничего не даёт. Куда же тогда везут? В НКВД — больше некуда. Почему? Чем им интересен обычный зэк? Кличка! Вот единственная зацепка! Они колонули кого-то из воров! И он им сдал… Чего сдал? Коридор… Да, пожалуй, что ничего другого и не придумать… Плохо дело, если чекисты станут меня трясти… Надо уходить! Плохо, черт возьми, все в спешке, на авось! Но вариантов нет, от них я так просто не сбегу…» Автозак завернул во двор горотдела милиции. Молоденький постовой запер ворота и нажал кнопку звонка. Поёживаясь от холода (ноябрь в этих краях — далеко не самый приятный месяц!), два милиционера выскочили во двор и, открыв дверь, вытащили единственного пассажира на улицу. Провели по коридору, поставили лицом к стене, и один из них постучал в дверь кабинета. |