Онлайн книга «Черный проводник»
|
— Постойте… Харон? Теперь удивился уже Франт. — Отдаю должное вашей службе, — слегка поклонился он. — Как это вам удалось? — Тоже не лаптем щи хлебаем, уважаемый! — У майора проснулся азарт. — Не ошибусь, если назову и ваше основное имя, вернее, кличку — Проводник! — Соответствует, — кивнул тот. — И что вам от меня надо было? — Пить хочу, — смущенно улыбнулся Филимонов, — аж в горле пересохло от возбуждения. — Милости прошу, — приподнялся со стула Проводник (будем теперь называть его так). И отступил на несколько шагов назад, не опуская оружия. Сделав несколько больших глотков из-под крана, майор вернулся на свое место. Возвратился назад и Проводник. — Вот, черт… у меня столько вопросов было… а сейчас даже и не знаю, с чего начинать? — Чекист потер лоб. — А, ладно! Вы действительно тот самый Проводник? Оппонент слегка удивился. Задумчиво посмотрел на майора: — У вас что, есть основания полагать, что я вру? — Да нет, конечно! Это я так… черт… Скажите, Марецкий — ваша работа? — Моя. Так это вы вокруг него крутились? — Мы. За что ж Кравец-то пострадал? — Не надо было так назойливо выпячивать его на передний план. — Не опасаетесь конфликта с Польшей? — Я не знаю такой страны. Есть Царство Польское в составе Российской империи. Подло воспользовавшееся тяжелой для России ситуацией. Это не прибавляет им уважения с моей стороны. Да и кроме того… он у меня не первый поляк. Одним больше — одним меньше… какая разница? — Лихо это у вас выходит! И англичан подставили — не совестно? — Во взаимоотношениях с данной страной использовать такие понятия, как совесть, — преступный идиотизм. Всегда, когда у меня имелась такая возможность, я переводил стрелки на них. — Однако… — Филимонов ошарашенно посмотрел на Проводника. — Ну и нравы у вас, уважаемый… Там ведь тоже люди… — Я с ними ещё за ту войну не расквитался. Да и… вам-то что за дело? — А вот тут вы не правы. Да, островитяне — те ещё негодяи, не спорю. Но сейчас мы играем на одной стороне. — Это вам так кажется, Олег Иванович. У англичан одна сторона — своя. И они там в гордом одиночестве. — Эк! Ладно… об этом и позже можно поговорить. А кстати, как вы меня нашли? — Вы сколько лет в разведке? Нелегальной, я имею в виду? — С двадцать второго года. — А я — с четырнадцатого. Маленькие слабости, да будет вам известно, есть у всех. У ваших сотрудников — тоже. — Однако… и до каких чинов дослужились? — До обер-офицерских. Вам-то это зачем? — Ну… я уполномочен предложить вам сотрудничество. Вот! — В каком качестве? И зачем это мне нужно? — Мы возрождаем разведсеть в Европе. И в Германии — в частности. — Ну уж это-то абсолютно очевидно! Удивился, если бы такого не происходило. Вот, значит, чьи ушки торчат из кустов… Чего-то похожего я и ожидал. — Поэтому мы и привлекаем к сотрудничеству бывших офицеров… э-э-э… царской России. — И много пришло? — А то не знаете? Газет не читаете, да и других источников информации не имеете… — Знаю, — кивнул Проводник. — Но отчего вы решили, что я этого сотрудничества хочу? — Но ведь зачем-то вы пришли? Не желали иметь с нами дело — могли бы и дальше не проявляться никоим образом. Ведь так? — Вам не откажешь в логике. Но всякое сотрудничество эффективно лишь тогда, когда оно взаимовыгодное. — В чем же состоит выгода для вас? Проводник нахмурился: — Преследуй я свою выгоду, милостивый государь, то и вовсе не появился бы на горизонте. Поверьте, у меня достаточно возможностей обеспечить себе безбедное существование. Но не могу не отдать должное тем, кто сейчас стоит во главе страны, — они сделали многое, чтобы восстановить былое величие России. Именно это обстоятельство и послужило причиной для настоящей встречи. На моем попечении сейчас находится некоторое количество офицеров, которые преданно служили своей стране тогда и вполне способны делать это сейчас. С другой стороны, на меня возложена недвусмысленная обязанность по сохранению их жизней и возможностей дальнейшей работы. Никто из них не является сторонником коммунистических идей, разве что где-то в глубине души. Но все они являются патриотами России. И я должен быть уверен в том, что ни один из этих людей не пострадает за свои убеждения. — Однако… Как вы понимаете, таких гарантий я вам дать не могу. Это выходит за рамки моих полномочий. — Тогда зачем вы меня искали? — Такие гарантии вам может дать только мое руководство. Поймите меня правильно. Я не считаю всех офицеров царской армии безусловными врагами советской власти. Многие из них и сейчас работают с нами рука об руку. — Рафалов, например… — Вы знаете? — Разумеется. Смотри ваши аналитики чуть-чуть дальше собственного носа, они отметили бы тот факт, что известные ему банковские счета до сих пор действуют. Как вы полагаете, неужели я не отслеживаю того, что происходит с моими людьми? Или вам неизвестно, что по системе «уно фише» банк обязан отчитываться обо всех операциях по счету перед лицом, открывшим счёт? А расходы Рафалова резко выросли, вы ведь стали тратить эти деньги и на свои нужды в том числе. — Следует ли это понимать так, что у вас в Европе имеются и другие доверенные люди, помимо тех, кого вы опекаете? — Совершенно верно. Есть такие люди. — В таком случае я уполномочен передать вам официальное предложение сотрудничать с нами. — И как вы себе представляете подобное сотрудничество? Я должен назвать вам фамилии и адреса агентов? Дать пароли и вскрыть систему их обеспечения? Так, что ли? — Ну, примерно так. — И сразу после этого я перестаю быть вам нужным? Я вас правильно понял? — Не думаю. У вас громадный опыт работы, который, безусловно, будет ценен и полезен многим другим. — Видите ли, Олег Иванович, вся система безопасности моей агентуры выстроена таким образом, что без моего личного участия в ряде ключевых действий немедленно приводится в действие сигнал тревоги. Дальше вам объяснять или сами поймете? — Иными словами, изъять вас из системы невозможно? — В течение ближайших лет — безусловно. — Если не секрет, сколько у вас людей? — Агентов Генерального штаба изначально было тринадцать человек. В настоящий момент в живых осталось девять. — Постойте… Если я правильно понял, то есть еще какие-то люди? |