Онлайн книга «Черный проводник»
|
— Чем я могу быть вам полезен, майне херрен? — Э-э-э… — с сомнением посмотрел на него Герберт. — Вот, мой коллега уверяет, что я должен был видеть этот памятник в газете… Чем же он таким знаменит? Гауптман… возможно, что и достойный человек… но… — Прошу извинить меня, мой господин, но ваш товарищ прав! Гауптман фон Мекк погиб в бою с превосходящими силами противника, нанеся ему тяжкие потери! — Война… — развел руками старший из прохожих. — Мы все исполнили свой долг! — Посмотрите на дату, любезный господин! — А что в ней не так? — подслеповато вгляделся в табличку тот. — Не вижу… — А вы подойдите поближе… Герберт не заставил себя упрашивать и вскоре разглядывал надгробие почта вплотную: — Хм… тридцать восьмой год? «Пал смертью храбрых в битве с английскими солдатами?» Где ж это он погиб? — Здесь, в Дюссельдорфе, и погиб, — наклонил голову служитель. — Вступил в неравный бой с английскими шпионами и убил семь человек! А оставшиеся не успели убежать и были задержаны полицией. — Надо же! — удивлённо покачал головою прохожий. — Истинно немецкий офицер! Я смотрю, за могилой ухаживают… — Да, мой господин. Сослуживцы покойного пожертвовали на эти цели некоторую сумму… — И я хотел бы внести свою скромную лепту, — достал свой бумажник Герберт. — Вот, прошу принять… — И что вы там такого увидели? — поинтересовался Костриков, когда они, выйдя из ворот кладбища, свернули за угол. Траурные повязки уже исчезли с рукавов их одежды и упокоились в ближайшей урне. — На фотографии покойного есть надпись… «01.1936». — Есть, — подтвердил молодой чекист. — Спросили бы меня, я бы вам давно про это рассказал. — А что обозначает это число? — Дата съёмки? — Это в летней-то полевой форме? На фоне берёз? — Гм… да… — Первая наша встреча с Проводником состоялась одиннадцатого января тридцать шестого года. Именно столько рейхсмарок — одиннадцать, я и отдал служителю. — Вы хотите сказать… — Именно, мой друг! Это сигнал! Не вам — мне. Или тому, кто знает об этой встрече. — И теперь нам предстоит… — Ждать ответного послания. Заходящее солнце бросало свои теплые и ласковые лучи на покатые крыши домов небольшой горной деревушки. Здесь, совсем недалеко от Берна, время, казалось, замерло. И если бы не электрические провода, тянувшиеся вдоль улицы, вполне можно было представить себе, что на дворе не двадцатый, а какой-нибудь семнадцатый век. Откуда-то доносился негромкий перезвон — с пастбища возвращались коровы, и их колокольчики тихо бренчали в такт неторопливым шагам животных. Лавируя между ними, на улице появился велосипедист — молодой парень лет пятнадцати. Через плечо у него висела кожаная сумка с эмблемой почтовой службы. Ловко обогнув бредущее стадо, он подрулил к ограде одного из домов и, спешившись, окликнул возившегося в саду седого старика: — Добрый вечер, герр Айвен! Тот, подслеповато прищурившись, поднес раскрытую козырьком ладонь к лицу: — А-а-а, молодой Томас! Давненько не заезжал ты ко мне в гости! Заходи, порадуй старика… — Непременно, герр Айвен! — Паренек прислонил к ограде свой велосипед, отряхнул брюки от дорожной пыли и, осмотрев себя, толкнул калитку. Мелодично звякнул колокольчик. Старик уже спешил ему навстречу: — Что хорошего ты привез мне на этот раз, мой мальчик? — Ваши газеты, мой господин! — вытащил из сумки толстую пачку юный почтальон. — Письма. На скамейку около ворот легли несколько конвертов. — А вот этот пакет, — вытащил Томас из сумки бандероль из плотной бумаги, — наверное, из банка. Вот, видите — на нём штемпель «Лионского Кредита»! — От твоих молодых глаз трудно что-нибудь укрыть! — улыбнулся старик. — Угостить тебя кофе? Я сегодня открыл новую банку с вареньем! Мальчишка облизнулся: — С огромным удовольствием, мой господин! Но я должен ещё отвезти судебную повестку старому Питеру… А он сейчас наверху… — Но уж небольшую баночку моего варенья ты обязан взять! — поднял старик указательный палец. — Обожди, я не задержу тебя надолго… Получив вожделенный сладкий подарок, паренек вскочил на велосипед, и вскоре только задорное треньканье звонка напоминало о его появлении. Покачав головою, старик поднял со скамейки газеты, сунул в карман передника конверты и направился к дому. — Саша! — крикнул он, входя в просторную гостиную первого этажа. — Почта пришла! На втором этаже послышался звук шагов, и по лестнице спустился Проводник. Он был одет совершенно по-домашнему, лишь легкая курточка наброшена на плечи. — Опять мальчишка приезжал? — А кто ж ещё? — пожал плечами старик. — Вилли месяц назад сломал ногу, вот Томас и выполняет его работу — надо же помогать отцу? А мальчишке это только в радость — лишний повод задрать нос перед сверстниками! Александр легко сбежал вниз и принял из рук своего отца пачку газет: — Я бы их и сам принёс… — У меня ещё достаточно сил! — возразил тот. — Покопайся с моё в земле — такие мускулы заработаешь! Но сын его уже не слышал, подхватив интересующие его письма и несколько газет, он умчался наверх. Покачав головою, старик вернулся к прерванному занятию. Провозившись в саду ещё около часа, он с сожалением отложил в сторону инструменты и, ополоснув под умывальником руки, пошёл к дому. Сына он обнаружил в кабинете. Тот молча сидел перед столом, глядя на разложенные на нём бумаги. Приглядевшись, отец Проводника подошел к шкафу и, вытащив из него бутылку с вином, наполнил им два стакана. Поставил один из них на стол, а со вторым уселся в любимое кресло у камина: — Что случилось, Саша? Вместо ответа Проводник протянул отцу вскрытый конверт. «…в пятницу могилу вашего товарища посетили двое господ, заинтересовавшихся его историей. Старший из них оказался весьма тронут моим рассказом и пожелал внести одиннадцать марок для содержания памятника…» — И? — вопросительно повернулся старший Шведов к своему сыну. — Это сигнал, папа… Меня ищут. — Кто? Александр протянул руку и вытащил из стопки газет одну. Развернул и показал на фотографию человека в пенсне: — Это он… — Народный комиссар внутренних дел СССР Лаврентий Павлович Берия… Грузин? — Мингрел. — Неважно. Ты уверен? |